Жизнь за трицератопса - Кир Булычев

– Ах, вот кто во всем виноват! – закричал Удалов. – Вы – инопланетянин?

– Отстаньте, – попросил Никодим, – я еще переживаю сладость свидания с супругой и детьми.

– Вы резидент? – еще строже спросил Удалов.

– Да отстаньте, туземец!

– Вы решили погубить Землю? Планету, которая дала вам хлеб и кров?

– Она все равно погибнет, – отмахнулся Никодим. – Население ее настолько примитивно и эгоистично, что ему и жить не следует. И чем скорее это случится, тем скорее я вернусь домой.

– А зачем этот червяк вас кушал? – спросил волшебник.

– Это не червяк, – откликнулся Никодим. – Это моя жена. Я ее вызвал сюда на свидание.

– Личное желание? – спросил Удалов.

– Да!

– И ваше начальство об этом предупреждено?

– Это вас не касается.

– Зато вас касается. Если вы сейчас же не отмените те безобразные желания, которые приказали выполнить золотым рыбкам, мы будем вынуждены информировать ваш Центр.

– Ха-ха-ха! – засмеялся Никодим, но не очень уверенно.

– Боюсь, что там у вас строгие правила для предателей.

– Я не предатель. Я вашу Землю лишил чувства плотской любви, я лишил подрастающее поколение стремления учиться! Я выполнил задание на все триста процентов.

– Может быть, вы нас и погубите, – заметил волшебник, – но мне кажется, что все три желания у вас истрачены. А как вы намерены возвращать домой супругу?

– Как? – растерялся Никодим.

Оказывается, даже крупные агенты могут совершать ошибки.

– И ваша жена останется здесь в качестве вещественного доказательства вашего преступления! – сказал профессор Минц.

Никодим только тряс головой и ничего не мог придумать в ответ.

А Минц продолжал:

– К тому же вреден ей воздух нашей планеты. Вам это известно?

– Это так? – обернулся Никодим к жене.

– Я задыхаюсь, – ответила она на одном из космических языков.

– Что делать? – заплакал Никодим. – Помогите мне! Я улечу и никогда больше не вернусь сюда.

– Что делать? – волшебник обернулся к Удалову.

– Но у меня только два желания осталось, – сказал Удалов.

– Решай. Твои желания или судьба планеты, – заметил Ходжа Эскалибур.

И Удалов сказал рыбке:

– Чтобы и следа от Никодима и всей его вредной деятельности на нашей планете не осталось.

Лопнул пузырь воздуха.

Исчез агент, и его семья исчезла.

А девушка в белом, которая бегала вокруг пивного фонтана, закричала:

– О, мой возлюбленный! Груди мои полны страсти! Пальцы жаждут прикосновения!

С другой стороны площади, так и не переодевшись снова в черный костюм, в футбольной форме мчался с распростертыми руками ее жених Вася.

– И дети наши будут учить теорию относительности, – заметил Удалов.

Они пошли обратно, на Пушкинскую.

Когда вошли во двор, Минц спросил:

– Корнелий, а что ты будешь делать с последним своим желанием?

– Надо будет какой-нибудь пустячок завести, – улыбнулся Корнелий Иванович.

– Отдай желание Ксении, – посоветовал Минц.

– Вряд ли это приведет к добру, – заметил волшебник. – Если надо что-нибудь купить или сделать, то лучше за свои деньги, в крайнем случае меня попросишь. Но к рыбкам, умоляю, не обращайся, пойми: себе дороже.

Удалов отмахнулся от слов волшебника, но не пропустил их мимо ушей. Он и сам побаивался возможных последствий. Мало ли что пожелает Ксения – чувства ее бывают необузданны.

– Лучше потрать желание на себя, – предложил Минц. – Все равно это не изменит твоей жизни.

Удалов пожал плечами. Он не мог придумать ничего достойного.

– Может, пройтись по экологии? – спросил он. – Экология у нас паршивая.

– Экология не может быть паршивой, как не может быть паршивой история или математика. Экология – это наука, а ты имеешь в виду природу.

– Хотя и природа паршивой быть не должна, – добавил волшебник.

– Ну, я имел в виду рыб в озере Копенгаген и в речке Гусь. Совсем мало осталось. Пусть вернутся крокодилы в наши водоемы.

– Вот и представь себе, – сказал волшебник, – что появятся в озере крокодилы. И первым делом сожрут всех рыб.

– Ну, уж не всех!

– Затем примутся за рыбаков.

– Устроим там заповедник. Никаких рыбаков…

– Значит, крокодилы возьмутся за купальщиков, и, когда погибнут первые дети из оздоровительного лагеря, тебя, Удалов, выловит милиция.

– А потом, – добавил Минц, – твои крокодилы выберутся на берег и начнут охотиться на грибников.

– Кончайте пугать! – Удалов уже не настаивал на крокодилах.

– Найди что-нибудь безвредное, – сказал Минц.

– Знаю! Кассету с кинофильмом «Волга-Волга». Ее давно в торговой сети нет.

– Надо подумать, – сказал волшебник. – Какой может быть вред от нарушения пространства и времени… с помощью одной кассеты.

– Масса вариантов, – сказал Минц. – Неограниченное поле для локальных возмущений.

– Придумал! – воскликнул Удалов. – Я желаю, чтобы вы, рыбки, исполнили самое ценное для себя желание и немедленно отправились метать икру в Саргассово море.

– Ты отдаешь желание нам? – послышался рыбий голос.

– Этого ведь еще никто не делал? – спросил Удалов.

– Ну, вы гений! – сказал волшебник. – Даже я до такого догадаться не смог.

– И это не принесет вреда? – хитро спросил Удалов.

– Принесет, но не нам, а вернее всего, рыбьему племени.

– Помолчите, люди, – попросила рыбка. – Мы проводим телепатическое селекторное совещание.

– Ох, чего мы сейчас увидим, – с некоторым страхом в голосе прошептал Лев Христофорович.

Удалов хлопнул себя по карману.

– Ушла, – сказал он, – вместе с баночкой.

– Значит, все они ушли.

– А что же они загадали? – спросил Минц.

– Справки получите у Нептуна, – ответил Ходжа Эскалибур.

…Они еще постояли на дворе.

Город удовлетворенно затихал.

Все желания, которые можно было выполнить, уже были выполнены. Если кто чего и не успел спросить, то уже никогда и не спросит.

Некоторые пожилые люди полагают, что Великий Гусляр, как и вся Россия, стал хуже, и народ в нем испортился, и нравы никуда не годятся.