Роман с вампиром - Вика Варлей

– А по результатам налоговой проверки премия будет?

«А что? Справедливо. Я проверю, выявлю ошибки. Если результаты проверки всех устроят, значит, хорошо поработала. Премия по результату, почему бы и нет?»

Начальница удивленно подняла ухоженные брови и покачала театрально головой, видимо, поразившись ее наглости:

– Нет слов, Виктория Алексеевна! Вы меня просто поражаете! Какая премия? За что? Если хотите, мы Вам почетную грамоту дадим.

Строгая посмотрела на свою соседку, занимающуюся консультированием по налогообложению в поисках поддержки. Раздался дружный ироничный смех.

«За твои недоделки, скотина!» – мысленно ответила ей Виктория и, обещав подумать, вернулась на свое место. Этот разговор добавил ей покоя и решительности. Пускай пользует кого-нибудь другого.

Две недели пролетело. Пора напомнить об этом.

– Михаил Федотович, я ухожу. Две недели прошло. С понедельника я у вас не работаю. Давайте, как будто вы прочитали мое заявление и подписали его. Мне еще надо расчет получить, деньги в банке снять.

– Викусик, ну не валяй дурака! Давай, мы тебя в отпуск опять отправим на две недели. Расслабишься, отдохнешь.

– Только что была.

– Нет, ну куда ты сейчас пойдешь? Дома будешь сидеть? Ты ведь не нашла еще работу.

– Ну и что?

– Да, ты сейчас найдешь работу, может похуже, со временем сменишь на получше. Или сразу дождешься получше, если деньги есть.

– Посмотрим.

– Викусик, ну что ты уперлась как баран? Нина Константиновна поругается – поругается и перестанет. Все пройдет. От общения с Вадимом я тебя избавлю. Да, он хам, но, поверь мне, тебе достается намного меньше, чем мне.

– Михаил Федотович, я не для того здесь сижу, чтобы Вы меня уговаривали. Вадим Сергеевич какой был, такой и останется.

– Слушай, давай ты доработаешь здесь до сдачи нового дома, а потом уйдешь? Вместе отметим?

В кабинет вошла Ирина. Услышав последние слова Мухина, спросила:

– Что, продолжает упрямится?

Он кивнул. Та вмешалась:

– Вик, не дури, жалеть ведь будешь!

– Почему это?

– Столько сил сюда вложила. Мы к тебе все привыкли. Ты из-за этой? – Она показала в сторону, где сидела Строгая.

Не дождавшись ответа, продолжила:

– Поговори с Вороном. Пускай он тебя в отдельный отдел как-нибудь выведет. Вы все равно с ней по работе почти не пересекаетесь. Подойди к нему, попроси.

– Я устала ходить, просить и в дырочку дышать. Знаешь, сколько я премию за реорганизацию выбивала? Как украла. Знаешь, как приятно? Сразу исчезают розовые очки.

– Ви-ик, – громко протянула заместитель, – ну, он вот такой! Он здесь царь и Бог.

– Кто?

– Конь в пальто! Ну и что? Он мне тоже за расселение ничего платить не стал, хотя я старалась, вон из кожи лезла, чтобы лишние сто долларов сэкономить. Думаешь, мне приятно было? Всех опоек теперь знаю. Поседела, пока всех не расселили.

– Молодец, он теперь сможет купить себе на сэкономленные деньги новые штаны.

Ирина обиженно замолчала.

Мухин, видя, что той также не удалось переубедить финансового директора, вздохнул, заметив:

– Ну, ты же уже хотела писать заявление, но потом передумала. Может, хватит уже? Успокойся и будь посерьезнее!

– И я о том же! Давайте, не будем меня третий час, как ребенка, уговаривать. Надо просто подписать заявление.

– Мне нужно идти к «императору» и как-то ему это объяснять.

– Скажите, что я хочу развиваться дальше, не знаю, нашла другое место.

– Но это не из-за Нины Константиновны? – с опаской в голосе уточнил он.

«Вон чего ты боишься-то!»

– Нет, конечно. Но дела передавать ей не хочу. Могу передать Лене или Вам.

Он вышел с ее заявлением из кабинета. Вика вернулась к себе.

«Ну вот, начинается», – руки и колени противно затрясло мелкой дрожью.

Через час директор вручил подписанное заявление.

– Дела передашь главному бухгалтеру, – сухо пробормотал он и ушел.

Вика с Леной переглянулись. Девушка опустила глаза, спрятала помрачневшее до неузнаваемости лицо за ладонью, чувствуя как все внутри оборвалось. «А ты чего ждала? Цветов?» Стала собирать вещи. Не выдержав, под предлогом возврата взятого ранее диктофона, вернулась к директору и спросила мимоходом:

– И что он сказал?

– Кто, Вадим?

Мужчина уронил взгляд в пол. Нехотя произнес, пожав плечом:

– «Хочет увольняться, пускай увольняется». Кстати, Нина Константиновна при этом присутствовала. Поэтому сообщать ей не придется.

– Мило!

Внутренний прилив сил не остался не замеченным. Значит, все и правда к лучшему. Терять нечего. Дверь позади нее открылась. Не оборачиваясь, Колесникова почувствовала, кто вошел.

– Я сейчас на завод еду. Буду только в понедельник.

Ворон развернулся и захлопнул дверь.

– Я тоже буду только в понедельник. Приду за расчетом. Если у кого-то есть вопросы, готовьте.

Чуть позже к ней зашла Любка, заметила:

– Ну, вот! У меня сторонников совсем не осталось! Ты – единственная, кто вокруг Вадима Сергеевича и его семейства намаз не совершала! Можно было здраво пообщаться!

А поздно вечером услышала совсем близко произнесенную снисходительным тоном следующую речь:

– Эх, ты и дурочка с переулочка!

Колесникова изумленно обернулась. Мимо нее проходила администратор – полная самоуверенная женщина лет сорока. Вика знала ее постольку – поскольку и всегда здоровалась. «Вот, сука! А ты тут со своей трехкопеечной зарплатой сидишь, ни хрена не можешь и смотришь сильным в рот – рада, что хоть трешься с ними рядом.» Она промолчала, понимая, что ее поймут немногие. Да и какой, действительно, смысл кому-то что-то доказывать?

В дверях в туалете ее поймала за руку кассир.

– Виктория Алексеевна, я знаю, вы уходите…

– Да.

– Очень жаль, хотя я Вас понимаю. Желаю Вам всего самого хорошего, успехов, удачи во всем, – искренне пожелала ей сотрудница.

– Спасибо, мне очень приятно от Вас это услышать. Только у меня уже все хорошо.

Она заметила, что их разговор подслушивают.

– Честно говоря, я в шоке. Только сегодня узнала.

– Я решила свалить по-тихоньку, – мягко улыбнулась Вика. – Не люблю, когда много болтают.

– Жаль, что не увидели Вас в свадебном платье. Такую красавицу!