Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики - Адам Туз

С учетом масштаба тех ужасов, которые замышлялись в С С, рассмотрение «конструктивного» плана, предусматривавшегося для территорий, освобожденных от десятков миллионов человек, которые приговаривались к уничтожению и изгнанию, может показаться нелепостью. Однако это необходимо сделать, если мы хотим понять то, каким образом преступники обосновывали свою программу убийств и какой смысл они вкладывали в понятие «жизненного пространства». Гиммлер и его подчиненные предполагали в течение 20–30 лет расселить на громадных территориях, расчищавшихся согласно Generalplan Ost, не менее 10 млн немцев. Этническую границу германской расы планировалось отодвинуть на 1000 километров к востоку[1462]. Должностные лица С С, участвовавшие в этих дискуссиях, слишком хорошо понимали, что, обращаясь к образам рыцарей Тевтонского ордена, они рискуют показаться безнадежно архаичными. Однако сами себе они представлялись кем угодно, но только не ими. Конечно, Конрад Майер и его сотрудники не дистанцировались от традиций Drang nach Osten. Однако видеть в их проектах привязанность к старине – значит пропустить самое важное. Как объяснял один из подчиненных Франка в Генерал-губернаторстве, Третий рейх возобновляет историческую миссию модернизации. «На самом деле магистры Германского ордена и в первую очередь вожди колонизации [Lokatoren], строившие и заселявшие деревни и фермы на коммерческой основе, ни в коей мере не были романтиками. Они были расчетливыми людьми и в значительной степени являлись выходцами из коммерческих классов»[1463]. И сам этот проект не был непрактичным или «чисто идеологическим» по своим целям. Восток обещал процветание германскому крестьянству, находившемуся в трудном положении. Конрад Майер, творец Generalplan Ost, считал, что за пределами перенаселенного Рейха оно получит шанс на новую жизнь. Как он выразился в своей программной статье:

ТАБЛИЦА 14.

Предполагаемое распределение населения согласно Generalplan Ost, %

Идея, которой вдохновлялся немецкий колониальный проект на востоке, имела больше общего с американской идеологией фронтира, чем со Средними веками. Осенью 1941 г. Гитлер неоднократно ссылался на американский пример, рассуждая о будущем Германии на востоке. Он заявил, что Волга станет германской Миссисипи. А кровавое покорение американского запада служило для Германии историческим прецедентом, которым можно было оправдать искоренение славянского населения. «Здесь, на востоке, повторится тот же исторический процесс, который происходил при завоевании Америки». «Полноценные» поселенцы вытеснят «неполноценное» коренное население, открыв путь в новую эру экономических возможностей. «Европа – а не Америка – станет землей неограниченных возможностей»[1465].

Generalplan Ost предусматривал не возвращение в прошлое, а новую экстенсивную фазу германского экономического развития. Это роднит его с грандиозной жилищной программой Германского трудового фронта, анонсированной осенью 1940 г., и довоенными планами по производству «народного автомобиля». Предполагалось, что сочетание обширных естественных ресурсов, имевшихся на востоке, с германским опытом и капиталом приведет к резкому повышению уровня жизни. Эти амбиции наиболее четко выражались в значениях плотности населения. В первых планах, относящихся к Польше, она задавалась на уровне в 100 человек на квадратный километр. После того как в Generalplan Ost стала учитываться территория Советского Союза, планка была снижена до 80 человек на квадратный километр. Это было значительно ниже, чем плотность населения в Германии, в 1939 г. составлявшая 133 человека на квадратный километр. Но во Франции на тот момент плотность населения была еще ниже[1466]. Да и агрономы, работавшие на СС, не питали иллюзий в отношении уровня жизни, который можно было ожидать в обществе, состоящем исключительно из крестьян. Наоборот, для Майера идеалом являлась структура населения в Баварии или Ганновере, где в 1930-е гг. сосуществовали, не мешая друг другу, сельское хозяйство, промышленность и сфера услуг[1467]. В «Генеральном плане» предполагалось, что в сельском хозяйстве будет занято не более трети рабочей силы – столько же, сколько в промышленности, ремеслах, торговле и на госслужбе. В сравнении с долгосрочными тенденциями, присущими германской структуре занятости, такие планы означали возвращение не в Средние века, а в 1900 год.

В свете проблем, существовавших в Рейхе, продуманное распределение земли явно представляло собой ключевой вопрос немецкой колонизации на востоке. Подавляющее большинство немецких поселенцев должно было получить пригодные для самостоятельного ведения хозяйства участки (известные как Huferi) площадью по крайней мере в 20 га. Как мы уже видели, к фермам в 20–30 га относилось большинство Erbhöfe Рейха. В тех регионах, где качество земли требовало, чтобы фермы имели размер более 30 га, семейные фермы становились нежизнеспособными. Эти территории предполагалось разделять на более крупные имения и раздавать их ветеранам С С, чтобы те обрабатывали их, используя труд славян. Согласно первоначальным планам две трети земли в Польше следовало разделить на 150 тыс. Hufen с тем, чтобы с каждого из них кормилось по одной семье германских крестьян. Оставшаяся треть делилась на 12 тыс. крупных Wehrbauernhofe, зарезервированных для офицеров СС. Однако окончательная германизация никогда бы не была осуществлена, если бы немецким фермерам приходилось поручать основную часть полевых работ местным славянам. Поэтому предполагалось выделение участков и для значительного количества сельскохозяйственных рабочих из Германии.