Секретарь для дракона. Книга 1 - Евгения Мэйз

— Даже так?

Вэл быстренько разулась, взглянув мельком на прикрепленную к зеркалу записку. Права она была, Сфайрат даже домой не заходил и ничего не читал! Она какая-то неправильная, видимо, постаралась сделать, как лучше, и ничего не вышло.

— Я предлагаю встретиться завтра, настроишься на меня и прыгай. В три часа. Запомнила?

Вэл прошла в комнату, Ас привычно держался с боку, как специально цепляясь за все вокруг.

— Да. Завтра, три часа, прыгать на тебя, амулет снять не забудь, чтобы меня назад не срикошетило.

— Я тебя умоляю, Вэл, — протянула Эль тоном, что означало «не учи ученного». — Давай, до завтра.

Вэл отбросила телефон на кровать и раскрыла шкаф, вытаскивая из него чехол с платьем и пакет с туфлями. Все, можно идти домой. Она сконцентрировалась на Вларр-Даре, на крыльце, не желая терять время на дорогу по тропинкам и дорожкам, еще и собаки. Обязательно прицепятся, отбейся от них потом!

Мне было страшно пригласить Фэйта до поцелуя, а стало еще страшнее после. Никогда бы не подумала, что я такая робкая.

Я предполагала, что отсутствовала всего-то минут двадцать, полчаса, не больше. Оказалось, что нет. Без малого час. Не очень красиво по отношению к гостю, которого я сама же и пригласила на ужин. Ну, как пригласила? Поставила условие в виде наказания.

Я-то предполагала, что отец помучит его немного расспросами и довольно прямо скажет, что он думает по поводу совместного проживания, прокапает мозг в свойственной ему манере, а потом вытянет его разговорами о службе, расспросами о жизни дракона, в конце концов Сфайрат — мужчина и на мой, уже опытный взгляд, проглядывает в его осанке что-то донельзя безукоризненное. Но может я и не права, и это просто результат хороший указки учителя, после нескольких поглаживаний этим предметом у учеников, как правило, пропадает желание сутулится, а в некоторых случаях, и опускать нос.

Но даже я не ожидала такого приема, такой реакции отца на дракона. Мы же обо всем с ним поговорили, и он прекрасно знает, что я его не подведу. Да, ему неприятны всякого рода сплетни или только их призрак, и он каждый раз ждет меня домой с таким видом, словно я ему ничего обещала и каким-то образом планирую или даже замышляю провести его. Это ситуация с тоном и отказом обнимать меня в первые минуты, подчеркнутая холодность — бесит, но он понемногу оттаивает и общаться с ним затем гораздо проще. Да, что там говорить — он с мамой лишнего себе не позволяет, если есть посторонняя пара глаз: улыбка, смягчившийся голос, иногда в нем проскальзывают нотки нежности. Что до меня, да, он всегда был строг со мною и многого не позволял, полагаю, так когда-то воспитывал его отец, на Сулдемира, если посмотреть, так он тоже по виду кусок, отколовшийся от айсберга. Еще я думаю, что все было бы иначе, будь я мальчиком, скорее всего, я бы не обращала внимание на такие моменты, и ему было бы проще. А тут я, девочка, время от времени выкидывающая что-то, ну не будет же он меня бесконечно строить, хотя несколько раз мне влетело, потому что умудрилась сбежать в деревню к соседским детям, никого не предупредив, а один раз и вовсе потеряться. Я не виновата, что в нашей округе нет тех, кто из нашего круга, а у меня нет братьев и сестер.

Не знаю, почему он решил взяться за воспитание девочки, потому что ему вообще было не просто. Одно время, я думала, что и вовсе не родная ему, и как-то в его отсутствие перепроверила все бумаги, но с теми было все в порядке. Потом стала подозревать маму в измене, недолго. Стало стыдно, она хорошая и несмотря ни на что все-таки любит отца, но сомнения были, особенно после нескольких ритуалов, что проводил отец в заброшенном храме. Он, конечно, старательно накладывал чары забвения, но я отчего-то все помнила, очень хорошо помнила, что после каждого такого раза папа был сам не свой и смотрел на меня такими глазами, с ужасом.

Прошло время, и уже будучи студенткой академии, учась на седьмом курсе, я получила наконец-таки вожделенный мне доступ к книгам с запрещенной магией, использование которой по законам королевства каралось смертной казнью. Ритуальная магия обычного порядка была изучена давным-давно, такие учебники можно было брать с собой, и я читала их перед сном или в перерывах между заказами. Эти же редкие и запрещенные фолианты выдавали не более чем по одной за раз, без права конспектировать и с требованием читать только в стенах библиотеки, но мне и этого хватило: бесконечные иллюстрации, схемы, формулы, смешение одного учения с другим, пришлось потратить время, чтобы подтянуть руны, а вместе с ними и алхимический анализ, чтобы прочесть и понять, в чем суть некоторых схем. Древние эльфы отказывались изъясняться нормальным языком.

Наконец, я нашла нужные две книги, их необходимо было читать одновременно, соединив половинки одной и второй, но правила есть правила, пришлось брать по одной. Я сразу узнала одну половину рисунка, когда увидела вторую поняла — оно! Ритуал крови, управление тонкими материями света и тьмы, частично некромантия на человеческих (!) останках, энергия базовых стихий; суть ритуала сводилась к наделению силой и продлению жизни, в комментариях и сносках также говорилось, что стоит провести ритуал в обратную сторону, добавив несколько фламбисов из оникса и еще с десяток драгоценных и полудрагоценных камней по периметру.

В столице витали слухи, что первородные эльфы ослабли, все реже творят великие дела, а кое-где звучали фразы о том, что у них рождаются смертные дети. Но всё только слухи

«Бабьи сказки!» — думала я, услышав такое.

Все было лишь шепотками по тавернам из разряда сплетен и баек, ничем и никак не подкрепленных, а если подумать логически, то никто бы ничего и не стал доказывать. Зачем подогревать такой интерес?

Но, глядя на эти рисунки, а потом и вспоминая их, я все чаще задумывалась над правдивостью этих слухов. Я помню свои ощущения, как нечто злое отвечала на ту магию, каждый раз отказываясь вырываться, чувствовала я себя в те дни, прямо скажем, не очень, и каждый раз вытворяла что-нибудь этакое, как например побег из дома. Голос, что внутри упорно гнал меня прочь из дома, но как только отец оставил свои попытки, мысли о том, чтобы рвануть прочь из дома, прекратились.

Была ли я полукровкой или эльфом, что родился без магии — факт оставался фактом: что-то со мной да не так.

Возвращаясь к теме воспитания — может и была причина в этом, что отец решил оградить маму от правды. Но тогда возникала и другая куча вопросов, например, неужели она не знала, за что его отправили в отставку? Почему не задавала вопросов? Или, может быть, знает, но не хочет вмешиваться? Поэтому принимает его сторону? И не менее ужасное: а вдруг это сделала она, и отец взяла на себя вину?

Все странно. И вмешательство короля в том числе. О нем я узнала из разрозненной информации от Триста и Эдвинсента, обрывках фраз родителей, которые мне довелось услышать еще до того памятного обещания, что я дала отцу.

Пока слушала отца, за столом и в гостиной поняла две вещи: он что-то скрывает и выводит Сфайрата на чистую воду. Он бы никогда не позволил себе вести себя подобным образом в присутствии гостя. Что бы между нами не было в прошлом, какими бы тяжелыми и напряженными не были и бывали наши отношения, как бы строг он со мною не был, в присутствии посторонних он всегда держал и держит лицо.