Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии - Глен Чарльз Кук

Славный полковник, выждав заслуживающую восхищения паузу, хмыкнул. Он прямо-таки излучал любопытство и сочувствие. До тех пор, пока я не закончил свой рассказ.

– Вы что, рассчитываете, что я позабочусь об этом? Зачем?

– Как – зачем? – потрясенно пробормотал я. – Это же ваша работа.

– Мне трудно испытывать воодушевление, помогая вам делать вашу работу, в то время как вы постоянно затрудняете мою.

Тинни хихикнула:

– Помнишь, что говорится про воздаяние?

Как возмужавший наконец, я воздержался от реплики, что она и сама в некотором роде воздаяние мне за грехи. Вместо этого я снова повернулся к Тупу:

– Мне казалось, вам это будет интересно. В это замешана публика с Холма.

– Меня не интересует благополучие этой публики. Они постоянно напоминают мне, чтобы я не лез в их дела. Похоже, в данном случае у меня есть возможность поступить так, как они хотят.

– Я не упоминал таких персонажей, как Звонарь и Лазутчик Фельске? – Хотя, конечно же, я их упоминал. – Директор тягал меня к себе пару дней назад, потому что ему казалось, я мог бы рассказать ему кое-что про Фельске. – Так, маленькая наживка.

– У Дила имеются собственные приоритеты.

Туп явно потешался. Это выдавала искорка в уголке глаза.

А может, в его глазах просто отражалось сияние, излучаемое – несмотря на ситуацию – Потоком яростного света.

– Понюхайте воздух, – посоветовал я. – Вы уловите запах этого Фельске.

Но Туп меня не слушал.

– Я столько о ней слышал… – пробормотал он. – А вижу в первый раз. Так похожа на мать…

Ого! Это сильно смахивало на приступ ностальгии. Уж не связано ли с этим какой-то истории?

Возможно, возможно. Барат Альгарда смотрел в нашу сторону и вид при этом имел далеко не самый довольный.

Тинни включила свое обаяние. Не на полную мощность, но достаточно, чтобы привлечь внимание Тупа. Он прекрасно понимал, что за этим последует, но ничего не мог с собой поделать. Да и никто из нас не смог бы.

Самое что ни на есть колдовство. Магия, чернее черной.

Вот она какая, моя подруга. Магии этой у нее – лопатами не перекидать, но править миром она не хочет. Миру сильно повезло.

Вместо этого она использует свою магию для того, чтобы разжижать мужские мозги. По одному.

Гипотеза мисс Тейт, похоже, заворожила славного полковника. Та самая гипотеза, которую я изложил ему минуту назад.

Тинни договорила и сложила губы трубочкой. Туп поднес к губам свисток и дунул.

Красные Фуражки вывалились из кирпичной стены, повыпрыгивали из мостовой, посыпались с неба. Уэстмен Туп позволил себе довольную ухмылку при виде моего потрясения.

Несколько кратких фраз – и стражники рассыпались выполнять приказ. Остался только десяток, занятых непосредственно павшими и просто избитыми чародеями.

– Может, – предположил я, – вам хотелось бы, чтобы они знали, что Звонарь может менять свой видимый возраст?

– Вовремя, Гаррет. Донельзя вовремя.

– Э?.. О чем это вы?

– Я не заикаюсь, не жую и не шепелявлю. Привычка у вас такая: держать критически важную информацию при себе, а выдавать ее, когда уже поздно.

Стоит сделать что-то раз сто лет назад (и не по прихоти, а по желанию клиента), и тебе будут поминать это до скончания времен.

– Зуб за зуб, дружище. Я тоже немало шишек набил в подтверждение моей позиции.

И то сказать, не раз и не два добрые дяденьки из Аль-Хара кидали меня в омут, чтобы посмотреть, как я буду барахтаться.

– Как скажете, приятель. Одно дело тогда, другое дело сейчас.

Туп снова поднес к губам свисток и извлек из него немного другую музыкальную фразу. Надо признать, по части музыкальности он заметно отличался в положительную сторону от той твари, что сидела глубоко под театром.

Снова возникли из ниоткуда красные фуражки.

По крайней мере бо́льшая часть их была теми же, что я видел пару минут назад. Значит, Туп не извлекает их из камней посредством магии.

Выслушав еще несколько слов от начальника, воинство принялось оттеснять зевак назад.

74

Я махнул рукой Плоскомордому, подзывая к себе.

– Пропустите его, – сказал я мордоворотам Тупа. – Он у меня безопасностью заведует. Тарп, собери своих ребят. Вам нужно закрыть здание, пока никого не осенила мысль забраться туда через черный ход.

Потому что есть у нас в Танфере нехорошие мальчики, достаточно сообразительные, чтобы под шумок воспользоваться моментом, достаточно быстрые, чтобы не опоздать к разбору, и достаточно глупые, чтобы посягнуть на собственность Вейдера.

Так и вышло: Тарпа в «Мире» опередили. Правда, опередившим не повезло: они напоролись на рассерженных призраков. Или на убегавшего с места событий Звонаря.

Трое добровольных борцов с социальной несправедливостью валялись на полу. Видимых физических повреждений они не имели, но двое из них несли какую-то околесицу: один бормотал непонятно что, а второй разговаривал со своей покойной матушкой. Третий лежал без сознания. Никаких следов серьезной потасовки между заклинателями и призраками я не увидел.

Тварь под землей, похоже, успокоилась. Я видел только несколько бесформенных мерцаний, и на нас они внимания не обращали. На сей раз Плоскомордый не побоялся зайти внутрь.

– Эй, Гаррет! Тебе стоит посмотреть на это. – Плоскомордый ткнул пальцем в подвал.

– Что?

– Еще парочка. Должно быть, пытались бежать, не разбирая дороги.

Я подошел к нему. Полковник Туп подошел к нам. В подвале было заметно темнее, чем на первом этаже. Бо́льшая часть ламп прогорела, но даже так я разглядел два тела – судя по всему, они упали, не заметив на бегу оркестровой ямы.

Один упал прямо в груду жучьих панцирей, оставшихся после устроенного Рокки накануне побоища. Он еще шевелился и издал протяжный стон, который мог означать мольбу о помощи.

К нам подошла Поток яростного света. Барат Альгарда следовал за ней по пятам. Самым застенчивым из всех своих голосов она попросила зажечь лампы.

– Хорошая мысль, – согласился я, пытаясь сообразить, где здесь держат лампадное масло. До сих пор, сколько я ни разгуливал по дому, его не видел. – Хотя наверняка должен иметься более удачный способ осветить дом такого размера… – Я едва не подпрыгнул – так внезапно меня осенило.

Краем глаза я увидел пылающую праведным гневом Тинни Тейт. Должно быть, разговаривая с Бегущей по ветру, я имел какое-нибудь особенное выражение лица.

Впрочем, я вовсе не восторгался женщинами – ни той ни другой. Меня посетила гениальная мысль.

Вам нужно найти новый способ осветить такое большое здание, как «Мир»? Я знаю метод решения проблемы.

Вам достаточно сказать Кипу Проузу, что ему нужно придумать, как это сделать.

Этот мальчишка способен придумать, как сделать