Мик Джаггер - Филип Норман

Полмиллиона фунтов вернулись издателю. А многие женщины по всему миру вздохнули с облегчением — не в последнюю очередь первая леди Франции Карла Бруни-Саркози, которая в то лето приехала со своим малорослым супругом в Великобританию на встречу с новым премьер-министром Дэвидом Кэмероном и всех поголовно восхитила своей элегантностью. Джерри заключила договор с другим издателем — на сей раз на подарочный альбом «Моя жизнь в картинках». Текста там минимум, но он вполне описывает измены сэра Мика после 1985 года; в какой-то момент автор называет нашего героя «безжалостным сексуальным хищником».

* * *

Что, возможно, уже не соответствовало действительности. Л’Рен Скотт в 2006 году создала свою модную марку и с тех пор достигла немалых профессиональных высот, создав, в частности, «платье директрисы», то, что «Вог» назвал «обнимающие икру гладиаторы», и сумки «Лула» — в честь матери — за 12 тысяч долларов; по словам Л’Рен, они «открываются и закрываются со свистом, как будто в первый раз едешь на красивой машине и весь такой — „ух ты!“». (Когда эти сумки появились, один британский колумнист сухо заметил, что кошелек Джаггера не славится своим умением открываться со свистом, хотя закрываться со свистом, пожалуй, может.) Сэр Мик обычно приходит на ее показы, целится видеокамерой, не пытается оттянуть на себя внимание, но оттягивает все равно, «скача по залу в фиолетовом блейзере и кедах» (опять «Вог»).

Как и пророчила ее мать, Л’Рен, похоже, вытеснила всех остальных претенденток на ее внимание, даже отлучила от давней и очень полезной личной помощницы Миранды Гиннесс. В результате у Апострофа появилось новое прозвище — «Укротительница котов». Однако, хоть она и носит теперь эффектное брильянтовое кольцо, похоже, увидеть первую леди Джаггер нам не светит. Они пробыли вместе девять лет, и сэр Мик описал ее интервьюеру из «Таймс» как человека, с которым он «вроде как видится», а сама Л’Рен говорит только, что они «как бы встречаются».

Но под маской Джаггера скрывается подлинный человек, и убедительнее всего это доказывают семеро его детей от четырех разных матерей. Отпрыски рок-звезд в итоге нередко взирают на отцов с презрением или в крайнем случае — с утомленной терпимостью, но все дети сэра Мика откровенно его обожают. Несмотря на разнообразие возрастов и этнических компонентов, они отлично ладят, считают друг друга настоящими сестрами и братьями — чего бы не было, не уделяй он им равной любви, внимания и уважения. Хотя бы в этом смысле вечный подросток совершенно повзрослел.

В 1995 году презентовав ему вторую внучку Амбу Изиду, Джейд прославилась благодаря камням совсем иного сорта. В двадцать четыре года она открыла собственную дизайнерскую компанию «Джейд инкорпорейтед» и в 1996 году стала креативным директором компании «Гаррард», 160 лет бывшей ювелирами британской королевской семьи; как ее отец когда-то взорвал «Топ-10», она взорвала степенные витрины своим кольчужным бельем, револьвером и кулонами-черепами с брильянтовой инкрустацией и украшениями на «сатанинскую тему». С тех пор она запустила линию одежды «Джейд Джезебел Джаггер», создала новый дизайн классического флакона для духов «Герлен» и оформила зал ожидания низкобюджетного испанского авиаперевозчика «Вуэлинг». Теперь она замужем за диджеем Дэном Уильямсом и скромно живет на севере Лондона.

В ее матери Бьянке невозможно узнать ту жертвенную овцу в белом, что в 1971 году несчастливо вышла замуж за рок-звезду в Сан-Тропе. Тридцать с лишним лет она неустанно трудится на ниве гуманитарной помощи в собственном «Фонде прав человека Бьянки Джаггер», выступает посланницей доброй воли от Евросовета, попечителем Амазонского благотворительного трастового фонда и входит в совет американской «Международной амнистии». Среди ее многочисленных почетных наград — премия «За правильный образ жизни», которая считается «альтернативной Нобелевской премией» и была вручена ей шведским парламентом «за выдающуюся дальновидность и работу ради планеты и ее населения»; ооновская премия Международного дня Земли; медийная премия американской «Международной амнистии»; премия «Мировое гражданство» фонда «За мир в ядерную эпоху»; «Всемирная женская премия» («Мировые достижения»), врученная Михаилом Горбачевым, и два почетных докторских звания. Сейчас ей за шестьдесят, но, когда они с Джейд входят в лондонский ресторан «Плющ», все по-прежнему оборачиваются на Бьянку. В кругу сэра Мика многие считают, что она остается единственной истинной любовью его жизни. Кроме него самого, конечно.

Обе его дочери от Джерри Холл пошли по стопам матери и стали фотомоделями. Элизабет, старшая, — вылитая Джерри, однако младшая, Джорджия Мэй, похожа на Брижит Бардо, сексуальную французскую кошечку, мечту всякого британского мальчишки 1950-х: длинные белокурые волосы, громадные глаза, щелочка между передними зубами. В двенадцать лет, когда она только начала мазаться губной помадой, ее отец в один прекрасный день посмотрел на нее в ужасе и спросил: «Ты что, красишься? У тебя макияжа больше, чем у меня!» В шестнадцать она подписала контракт с Тори Эдвардс, модельным агентом, которая представляет ее мать и сестру, и мигом стала лицом «Версаче» и «Риммела», а также появилась на обложке «Вог». Сэр Мик даже забеспокоился, что ее карьера движется чересчур быстро, и настоял на том, чтобы она сделала перерыв на подготовку к школьным экзаменам повышенного уровня.

В 2010 году Джорджия Мэй позировала топлес в рекламе «Хадсон Джинс»; через год Элизабет появилась на обложке «Плейбоя». Впервые ее пригласили туда в 2005-м, едва ей исполнился двадцать один год, но ее отец — некогда развлекавшийся в особняке «Плейбой» — был в таком потрясении, что она отказалась. (Джерри, разумеется, снималась для «Плейбоя» в восьмидесятых, когда Лиззи была совсем крошкой.) Джорджия Мэй рок-н-ролльнее сестры, и ее часто видят в ричмондском пабе «Роубэк», где она поглощает коктейли с группой шумных друзей, которые по ее настоянию зовут ее «Джаггер». Впрочем, как недавно она сообщила журналу «Татлер», она никогда не забывает первое правило, внушенное ей матерью, а именно: настоящая южная красотка «всегда улыбается, мила, со всеми любезна… и никогда не показывает задницу».

Старший сын Джеймс — единственный из семерых, кто стал музыкантом, ступив на тернистую тропу, уже пройденную Джулианом и Шоном Леннонами и Джейкобом Диланом. Джеймс утверждает, что отец никогда не заставлял его петь или играть на гитаре, хотя, пожалуй, могло хватить и того, что в детстве Тина Тёрнер звала его «Джими». Окончив школу, он отказался поступать в университет в Лафборо и занялся музыкой, собрав группу Turbogeist, однако к 2011 году они так и не подписали контракта со студией, а Джеймс живет в «сомнительном» районе Северного Лондона, где его отточенные в детстве кулинарные навыки очень ценятся подругой и приятелями. Недавно он признался, что его отец еще не приходил на концерт Turbogeist: «Папа как-то пошутил, что надо бы зайти, а я пошутил, что не надо бы, там слишком много малолетних девчонок».

Кэрис стала телевизионным и кинопродюсером и недавно поставила моноспектакль по роману своей матери «Джой»[353] с Маршей в главной роли. Лукас, двенадцатилетний сын сэра Мика от Лусианы Морад, живет в Бразилии с матерью — которая стала известной телеведущей, — но регулярно видится с отцом один на один, например ездил с ним в Южную Африку на Кубок мира по футболу в 2010 году. В целом этим выводком гордился бы сам капитан фон Трапп.[354] Чтобы наверняка ничего не упустить, как рассказывает Джейд, «папа любит время от времени нас собирать, выстраивать и проверять, все ли на месте».