Королева войны - Феликс В. Крес

Уже намного позже по дороге подошла колонна имперской конницы, посланная командиром Восточной армии — эти солдаты должны были поддержать тыловое охранение под командованием тысячницы Агатры. На фоне перевернутых и все еще горящих или только дымящихся повозок, среди разбросанных повсюду трупов, притягивал взгляд ряд ровно уложенных на лугу тел. Командир отряда хотел узнать, что это значит, и послал на луг десятника в сопровождении нескольких конных лучников. Одно из тел было накрыто помятым, видимо, вытащенным из вьюков у седла дартанским рыцарским плащом. Десятник приподнял край плаща.

Непостижимая Арилора, покровительница войны и смерти, дала своей некрасивой армектанской девушке последний дар — совершенную красоту полностью счастливой женщины-воина. Вечной командующей легкой конницей, влюбленной в бег коня, которой в награду за верную службу было позволено помчаться галопом навстречу госпоже во главе идущих в атаку всадников в мундирах с серебряными звездами.

Йокес захватил Нетен или, скорее, овладел им и застрял там почти на целые сутки, явно радуясь победе. Пристань он обнаружил полностью разрушенной, городок сожженным, жителей же, которых не перебил оставленный Кароненом гарнизон, выгнал. Наконец он собрался и двинулся дальше по дороге через лес, не встретив конных лучников империи, которым не очень-то хотелось забираться в чащу. Похоже было, что войско Доброго Знака намерено захватить Лида Айе. Посланник, которому княгиня за ужином показала письмо от командира своих отрядов, не скрывал язвительного восхищения по поводу как искусности этого военного плана, так и его лихого исполнения. Известия были довольно свежими, вчерашними, но даже подобная «свежесть» не впечатлила Готаха. Гонец на курьерском коне мог преодолеть, особенно по дороге, сто и больше миль за сутки, если же на перекладных, то и втрое больше.

— Ваше высочество, — сказал он, — если можно, то я честно высказал бы свое мнение. Хотя, наверное, не стоит затрагивать важные дела во время еды.

— Это отговорка? — спросила Эзена, забирая у него письмо и отдавая его Анессе. — Но мы уже не едим, просто забавляемся десертом.

Она была в очень хорошем настроении. Ему было интересно почему. Вряд ли известие о захвате не представляющей ценности и к тому же сожженной пристани она могла счесть действительно существенным. Она поблагодарила кивком сотрапезников (в королевском дворце сохранились некоторые обычаи из пущи) и осталась за столом лишь в обществе обеих Жемчужин и посланника.

— Но у меня еще известия от Кесы, — сказала она, показывая второе письмо. — Сейчас я тебе его не дам, ваше благородие, скажу лишь, что она написала.

Мудрец Шерни не сумел скрыть оживления — и недовольства. Он предпочел бы прочесть одно короткое и скучное письмо от стройной светловолосой Жемчужины из Доброго Знака, чем пять длинных и занимательных от Йокеса.

— Кеса уже отстраивает Сей Айе, — говорила Эзена, с любопытством поглядывая на посланника. — Она спасла всех жителей и почти все имущество, нужно только поставить новые хижины и соорудить заново домашнюю обстановку. Даже ворчливые крестьяне не особо жалуются, поскольку у них остались коровы, которых можно доить, куры, которые несут яйца, а из тайников они вытаскивают все, чего не нашли солдаты надтысячника Каронена. Похоже, что нашли они немного, так как очень торопились. Несколько хуже дела в городе, где остались только каменные дома. Но зато Охегенед выиграл бой на пристани в Сей Айе и участвовал во многих столкновениях в лесу, понеся незначительные потери, лишь то сражение на пристани оказалось тяжким и кровавым. Легионеры вот-вот выйдут из леса, может, даже выходят уже сейчас, пока мы разговариваем… Возможно, что вскоре они снова отберут у нас Нетен, если не пойдут прямо на Роллайну. Кроме того, Кеса пишет, что я должна во всем слушаться мудреца-посланника, передать ему привет и попросить, чтобы он не уезжал в Громбелард, разве что если до этого заглянет еще раз ненадолго в Сей Айе.

Удивленная первая Жемчужина подняла взгляд от письма Йокеса. Хайна тоже с удивлением посмотрела на посланника, который не знал, что сказать.

— Я пошутила, — сказала Эзена. — Но в письме действительно есть о тебе теплые слова, ваше благородие. Кеса действительно спрашивает, не собираешься ли ты, господин, в Сей Айе, как только это будет возможно, а прежде всего, когда это будет безопасно.

Она там совсем одна, нуждается в совете и помощи и прекрасно знает, что никто другой не может сейчас оставить княгиню-регента, поскольку все нужны здесь. Прошу, ваше благородие. — Она протянула ему письмо. — Можешь мне его не отдавать, но прочитай позже, в свободную минуту. Я сказала о том, что там написано, специально, чтобы ты не читал его сейчас.

Смущенный Готах поблагодарил, немного удивляясь собственному волнению, которое охватило его при мысли о том, что он держит в руках письмо, собственноручно написанное находящейся далеко отсюда умной женщиной, совершенно не такой, как все прочие, которых он знал.

— Ваше благородие, — сказала княгиня-регент, — честно говоря, я вообще тебя не узнаю… Уже не помню, когда ты в последний раз дал мне добрый совет. Я понимаю, что постижение тайн Пятен и Полос Шерни — занятие несравнимо более спокойное, чем участие в войне, а в особенности наблюдение за взлетами и падениями замешанных в ней людей. Но как историк ты, скорее всего, должен знать, что великие события не могут без этого обойтись. Что тебя беспокоит, мудрец-посланник? Полагаю, медлительность Йокеса, я угадала?

— А тебя, ваше высочество, это не беспокоит?

— Нет, — ответила она, — ибо Йокес кое-что мне обещал, а я ему поверила.

— Что он такого обещал, ваше высочество?

Анесса уже прочитала письмо. Они с Хайной переглянулись и выжидающе уставились в лицо княгини. Ждал и посланник.

Эзена выпила глоток вина.

— Он обещал, — сказала она, — что выиграет для меня эту войну. Он послушал моего совета и поговорил с одним выдающимся командиром, который остался в Сей Айе.

Только Хайна, в свое время присутствовавшая при разговоре, который имела в виду княгиня, поняла, о каком командире речь.

— И ты ему веришь, ваше высочество?

— Да, ваше благородие. Я верю ему, я поверила в своего командира. Ты не знаешь, ваше благородие, что величайшее искусство для любого, кто хочет править, — это поверить нужному человеку? Поверить, ваше благородие, без каких-либо гарантий и оговорок. Я поверила Йокесу и не разочаруюсь в нем. Все остальное зависит от меня. Так, Анесса?

Теперь уже Хайна и посланник не знали, о чем говорит княгиня. Но и Анесса, похоже, была не вполне уверена.

— Да, ваше высочество, — с легким сомнением ответила она.

— Эта вера в свершения Йокеса имеет что-то общее с надеждой, в которой столь недавно тебе стыдно было признаться? — спросил посланник.

Она на мгновение потупилась.

— Да, ибо тогда это была лишь надежда. Но сегодня это нечто большее. Если Йокес обманул тебя… Анессу и Хайну… значит, он обманул всех. Именно так, как сказал.