Тайны московской принцессы - Анна Устинова

– И что тогда? – Егор изнывал от неизвестности и непонятности. – Ты меня с ними познакомишь?

– Заткнись ты хоть на секунду! – вышла из себя она. – Мешаешь ведь. Из-за тебя сейчас пропущу свой любимый момент.

«Любимый момент! – про себя повторил Егор. – Значит, она тут не первый раз? Ну и девчонка! Надо выведать, как она умудряется по времени, куда хочет, шастать. Очень полезный навык, если освоить. Мы бы с Коржиком…» И тут он вспомнил: Коржик так далеко, что, можно сказать, неизвестно где, и большая загадка, когда они теперь встретятся, если это вообще им еще суждено.

Тоска, сжавшись комом, застряла в горле. Сейчас уже у него на глаза навернулись слезы. Он резко опустил голову, чтобы Зоя ничего не заметила.

– Ну вот. Сперва тарахтел не переставая, а теперь еще и обиделся, – совершенно неправильно истолковала его поведение она. – Какой ты, оказывается, неженка. Смотри, смотри, наступает мой самый любимый момент.

Музыка смолкла. Танцующие остановились. Карл отвесил глубокий поклон, а Лидия снова присела в изящнейшем реверансе. Муж взял ее за руки и, поднеся их к губам, поцеловал.

– Как он любил ее, – всхлипнула Зоя. – И она его тоже. Не сумела потом одна жить. Без папы.

В зале стало смеркаться. Лампы в люстрах постепенно тускнели. Вот уже часть гостей скрыла непроницаемая завеса тьмы. В световом пятне оставались лишь Зоины родители. Шутовской колпак с головы Егора исчез. Вместо чулок на нем вновь были джинсы. Ребята сидели рядышком на диване в Зоиной комнате. Белка краем глаза посматривала на них из клетки, самозабвенно грызя орех.

– Чего таращишься? Никогда не видел, как ужинают? – напустилась она на Егора.

– Да я ничего, – стушевался тот.

Зоя, вскочив с диванчика, подбежала к родителям, которые все еще неподвижно стояли посреди комнаты.

– Папа! Мама! Я так рада вас видеть!

Карл и Лидия повернулись к ней.

– Здравствуй, дочка. Мы тоже рады тебе, – мягким негромким басом проговорил отец.

Мама лишь улыбалась. Егор ждал, что они сейчас заключат дочь в объятия, но Карл и Лидия даже не попытались приблизиться к ней. Она замерла в метре от них. Можно было подумать, что между ними стоит невидимая стена.

– Мама, папа, познакомьтесь, пожалуйста. Это Егор Орлов.

Мальчик замер, с трепетом ожидая их реакции.

– Мы с Белкой встретили его за коридорами, – добавила Зоя.

– Очень приятно, – произнесли в унисон родители, одарив мальчика приветливыми улыбками.

– Мне тоже, – едва сумел выдавить из себя он. «Сейчас на Зою напустятся, – тут же возникло у него опасение, – зачем, мол, с ним связалась, теперь придется переправлять обратно с большими сложностями».

Но Карл и Лидия ни словом не упрекнули дочь. Лишь по-прежнему улыбались и ей и Егору.

– Ну и как вам у нас понравилось? – поинтересовалась Лидия.

– Да ничего вроде бы. – Их спокойствие и невозмутимость почти лишали его дара речи. Нормальные предки в таких ситуациях ведут себя по-другому.

– Очень приятно, будьте как дома, – сказал Карл. – Зоя уже показывала вам сад?

– Нет еще, – помотал головою мальчик. – Только яблоки из него ел. Вкусные. Но дом у вас красивый. И… – он замялся, подбирая подходящее слово, – прикольный.

– Рады, что вам у нас нравится, – Лидия, похоже, осталась довольна его словами.

«Разговорчик у нас получается, – Егор нервно теребил ладони и переминался с ноги на ногу, – какой-то ненастоящий. Будто им все абсолютно до лампочки. Говорят со мной, как из вежливости. Их не волнует, что дочь неизвестно откуда притащила незнакомого человека. Вот выгонят меня сейчас на улицу, и добирайся домой, как знаешь. Или они сделают вид, что все идет как надо, и продолжат свои любезности? Моя мама наверняка бы так не смогла. Сразу устроила бы целый допрос. Может, это и не очень приятно, но хотя бы нормально. А у этих улыбки приклеились к лицам. И глаза пустые. Ох, лучше бы они нас отругали! Кстати, ведь даже не поинтересовались, откуда я. Ни единого вопроса из тех, что, по логике, должны бы задать».

– Ну, все, хватит! – вскричала вдруг Зоя и кинулась к столу, где стоял компьютер.

Щелчок. Яркая вспышка света на миг ослепила мальчика. Он зажмурился и потер глаза, а открыв их, обнаружил, что родителей Зои в комнате нет.

– Они ушли? – уставился он на девочку.

– Это я их ушла. – В ее голосе усталость мешалась с грустью. – Иногда бывает нормально, и они ведут себя почти как живые. Верней, на балу-то они всегда совсем как настоящие, а в разговоре с тобой сразу стало понятно: это программа. До сих пор ведь общались мы только наедине, без посторонних. Ты первый. Вот блин и вышел комом.

– Постой, постой, – перебил Егор. – Я как-то не догоняю, твои папа с мамой здесь были или их не было?

– Самих, конечно, не было, – развела руками девочка. – Я же тебе рассказывала, что они умерли. На память о них мне осталась лишь эта иллюзия, которую создал папа. Там есть и всамделишные события, как, например, тот бал, где мы с тобой только что присутствовали. А можно еще просто с ними отдельно общаться. Но, к сожалению, папа как раз эту часть программы не успел доработать. Понимаешь, она самообучающаяся. Со мной родители уже разговаривают, как настоящие. Не только улыбаются и спрашивают о здоровье, а сердятся, волнуются, дают дельные советы. А на тебе, видно, логику переклинило. Подозреваю, программе недостает нужной информации, вот она и тормозит. Ситуация нестандартная.

– Значит, все-таки неживые, – сделал вывод Егор. – Но хоть потрогать их, например, можно?

– Нет, – мотнула головой Зоя. – Даже близко подходить нельзя. А мне так хотелось бы их обнять! – добавила она с горечью.

– Так, может, программа потом обучится, и сможешь, – нашел для нее утешение он.

– Никогда не смогу! – с отчаянием возразила она. – Это ведь оптический обман. Голография. Из воздуха они состоят! Нечего обнимать!

И она закрыла лицо ладонями. «Опять плачет!» Егор снова не знал, что с ней делать.

Раздался громкий стук в дверь. Ручка несколько раз дернулась. Зоя, отняв ладони от заплаканного лица, приложила палец к губам. Егор теперь даже боялся дышать. Белка, прихватив недоеденный орех, скрылась в своем домике и затихла.

– Зоя! – послышался за дверью металлический голос Василисы Власьевны. – Что у тебя случилось? Почему ты там плачешь? Немедленно отопри мне дверь!

Зоя вытерла лицо рукавом кофточки и, схватив со стола маленькую плоскую пудреницу, покрытую зеленой эмалью, подбежала к зеркалу. Несколько взмахов пуховкой, и красных пятен вокруг глаз и на щеках как не бывало.

«Явно волшебное средство, – отметил про себя Егор. – С нашей косметикой не сравнишь. Когда мама плачет, никакая пудра потом не помогает».