Эйрин и Залкос, бог Хаоса - Эмпирика Аттонита

небрежно и с ошибками, плясали перед глазами, пока он всё больше погружался в эти отчёты, в которых, как подсказывала ему безошибочная интуиция, было скрыто нечто большее, чем просто сухие цифры.

Наконец ему попалось то, что он искал: сведения о поставках магических артефактов и эликсиров, предназначением которых были защита, исцеление и дарование силы в бою. Не оставалось сомнений в том, что лорд Тамил готовился к войне. Но с кем? Залкос принялся отчаянно вспоминать историю мира, в котором жили его враги — и служители тоже.

Он вспомнил, как они подпитывали его силу с помощью жертвоприношений, как разоряли целые города, ведомые его жаждой хаоса и мучений. Это было мятежное королевство Миркос, давно лишившееся короля и управляемое советом враждующих друг с другом лордов, которое некогда, во времена былого величия, терроризировало окрестные мирные земли Милоса, защищаемые светлыми рыцарями Спироса.

Спирос! Ярость росла в сердце Залкоса с каждым ударом. Он наконец понял, что нужно делать: захватить власть над Миркосом и стереть Милос с лица земли, а затем затянуть весь мир в бездну кровавой бойни, которая потрясёт Звёздные просторы своей жестокостью и до последней капли вытянет из богов все силы, которые перейдут к нему — к Залкосу, питающемуся ужасом и болью.

Ломая глаза в свете коптящей свечи, он не заметил, как за крохотным зарешёченным окном потемнело, и только скрипнувшая дверь отвлекла его от мрачных дум.

— Ну как успехи, бродяга? — насмешливо бросил стражник.

Залкос не обернулся.

— Я нашёл то, что может заинтересовать лорда Тамила, — холодно молвил он. — Кто-то пытался подделать его подпись под векселями совета лордов.

— Да ну? — недоверчиво протянул стражник, выхватывая у него из рук жёлтый свиток, и пробормотал себе под нос: — Как нам найти того, кто это сделал?

Губы Залкоса расплылись в зловещей усмешке.

— Позвольте мне вам помочь. Я не только разбираюсь в буквах, но и в людях. Я умею чувствовать их ложь и страхи. Если я встречусь с людьми лорда, я найду виновного.

Стражник рассмеялся, но смех его быстро утих, когда Залкос повернулся к нему с полыхающими от гнева глазами, в которых чернела сама беззвёздная тьма. Для того, чтобы прочитать неподдельный ужас на его лице и его нехитрые мысли, магия была не нужна.

— Ты боишься за жену и детей, — проницательно молвил он вкрадчивым голосом, — боишься, что не сможешь обеспечить их своим скудным жалованием и она уйдёт к другому… к кузнецу из вашей деревни.

Глаза стражника полезли из орбит, и Залкос внутренне возликовал: этого боги у него не сумели отнять. Он всё ещё ведал души людей и обладал властью над ними, а значит, очень скоро он вернёт себе былое величие. Пусть и без магии, потеря которой была равносильна тому, как если бы вырвали его сердце, но он знал, что это лишь временное страдание. А вот его триумф будет вечен.

— Хорошо, б-бродяга… То есть… как тебя там, — пробормотал стражник. — Я доложу об этом лорду.

— Анархос, — хмыкнул Залкос, довольный пришедшим на ум именем. — Зови меня Анархос.

Глава 15

Эйрин проснулась от мягкого света, ласкавшего её лицо через приоткрытые шторы, и ощутила на своей талии чью-то тяжёлую руку, обнимавшую её обнажённое тело под одеялом. Она попыталась выбраться, но услышала недовольное бормотание лежащего слева от неё Эридана, а его рука обняла её ещё крепче, словно стараясь удержать в своих оковах. Осторожно повернувшись в другую сторону, она с ужасом увидела темноволосую голову Эральдо, уткнувшегося лицом в подушку. Она лежала между двумя мужчинами, и теперь начала припоминать, что провела с ними ночь!

Эти воспоминания обрушились на неё как шторм, и её глаза расширились от ужаса, когда перед внутренним взором встали сладострастные картины их тройного соединения, а в ушах зазвучали собственные стоны и мольбы о том, чтобы они не останавливались.

Боги! Как она могла оказаться в такой ситуации?!

Горькие слёзы хлынули из её глаз, а сердце пронзила острая вспышка боли — боли собственного падения и предательства. Она предала не только Спироса, не только Залкоса, но и саму себя! Она затряслась всем телом от беззвучных рыданий, боясь разбудить своих любовников и стараясь не думать о том, что будет, когда они наконец проснутся. Как она будет смотреть им в глаза? И как будет смотреть в глаза Залкосу, когда его найдёт — а она найдёт, непременно найдёт, она поклялась в этом!

«Нужно бежать», — пронеслось у неё в голове. Бежать? Но как, куда? Она не знала в этом мире ничего, кроме замка Эридана и порочных ласк, которые он дарил ей вместе с другом.

Набравшись смелости и немного успокоившись, она всё-таки выбралась из-под его тяжёлой руки и начала ползком пробираться между прижавшимися к ней телами к краю кровати по мягким шёлковым простыням, пропитанным пьянящими ароматами страстной ночи.

Когда она добралась до края, её сердце колотилось так, что, казалось, было слышно на всю округу. Эридан медленно перевернулся на другой бок — Эйрин замерла, затаив дыхание, но он только недовольно проворчал во сне. Она поглядела на Эральдо, на его широкую обнажённую спину со следами её ногтей, и в душе что-то надорвалось от отчаяния, но сейчас она не могла позволить себе думать об этом, не могла замедлить, чувствуя необходимость как можно скорее выбраться из ненавистной спальни, покинуть замок и найти Залкоса — свою истинную любовь.

Как была голая, она наконец выскользнула за дверь и бросилась к комнате, где Эридан хранил ткани для платьев. Он научил её создавать одежду, и теперь, добравшись до сундука, она, первым делом смастерив трусики, вытащила со дна из-под вороха цветных тряпок неприметное серое полотно, которым обвила своё тело. В следующий миг на ней уже был надет скромный наряд с длинной складчатой юбкой и воротником под горло. Эйрин приступила к созданию обуви и вскоре на её ножках красовались удобные серенькие сапожки из мягкой, но прочной кожи, а в руках была дорожная сумка через плечо.

Довольная своей работой, она поторопилась к выходу, заглянув по пути в обеденный зал, где после ужина остались неубранные хлеб и сыр. Сунув еду в сумку и прихватив бутыль апельсинового сока, она наконец выскользнула в коридор, полнившийся тишиной ленивого утра, в которой она слышала лишь своё участившееся от волнения дыхание.

Перекинув сумку через плечо, Эйрин стремительно направилась к лестнице, ведущей к выходу из замка. Сердце её колотилось, а мысли путались в голове, словно в бурном океане. Она знала,