В ту же реку - Николай Дронт

— Значит бутылку, обёртку от резинки бросил и маскировать ничего не стал. Хитёр бобёр. Точно никому ничего не говорил? Даже родителям?

— Нет, товарищ подполковник. Разве ж я без понятия? Да и боюсь, если узнают, не жить мне. Их друзья меня и пришибить могут.

— Не бойся, не узнают. Родители пусть думают, что ты с девочкой гуляешь.

Многим людям я невзначай праздник испортил. Однако они вроде совсем не против. Наоборот, очень даже ЗА.

— Ну что майор, "Застава в ружье!" или берём тихо?

— Товарищ подполковник, через двадцать минут вертолёт с спецгруппой будет. Задувает уже, но успевают сесть. Из Питера велели их ждать.

— Много они там у себя в Петропавловске понимают. А этих автоматчиков я ОЧЕНЬ хочу поспрошать, кто наших ребят положил. Зачем, теперь понятно. Чтоб ты знал Лёша, 880 миллиметров, это длина АКМ без примкнутого штыка. В конце лета, говоришь?

— Ну да. Говорили, как деньги под расчёт сезонникам привезут, они и ударят.

— Ну как паря? Бабло мотает?

— Да! Такой транжира оказался, что просто смотреть страшно. Уже рубля три прокутил, если не пять. Мать и то не в курсе, что две котлеты получил.

— Точно?

— Она бы подругам разболтала. Хороший паренёк. Скромный, умный, работящий. Деньги да, любит. А кто их не любит?

— Не болтун значит. И тихушник. Это хорошо, это просто замечательно. Собирай посылку, делай пацану чистые документы и давай добро на покупку дома. Не забудь мои шмутки к себе перетянуть.

— Значит рискнём?

— Другого шанса нет и не ясно, когда появится. Парню пообещаем кусок, он рад радёшенек будет. В первый момент на него никто не подумает, а после поздно станет. По всесоюзному розыску будут искать, не найдут. Коли начнёт болтать, утонет или, раз сердечник, инфаркт заработает. Решим вопрос. Ты хорошенько подкорми его, чтобы чувствовал благодарность. Молодой, умный, пригодится ещё не раз. Давай, завершай наши дела. Болею очень я, на пенсион уже пора. Да и ты в конце сезона сядешь. Хотят с поличным весь золотой штос взять, вот и тянут. А мы жадничать не будем, как груз дойдёт, сразу соскочим.

— С семьёй расставаться жалко.

— Да ладно! Год — два, за ними присматривать перестанут, тогда к себе перетянешь. Денег на жизнь жене оставишь, всё хорошо будет.

— Дина ситуацию поймёт, за дочку боюсь.

— Дочка тоже поймёт. Я больше блатарей опасаюсь. Они парня не перехватят? И в пути за ним присмотреть бы надо, и шансы прокола тогда растут.

— Думал я, как его прикрыть. На теплоход посажу, чемоданы к пирсу принесут. Потом телеграммы буду слать, чтоб тишком встретили, проводили, а если надо помогли. Дам пистолет, до отъезда стрелять его поучат, вроде как для соревнований. Не дай Бог что, на маршруте отобьётся. Но такое развитие дел крайне нежелательно. Как только во Владивостоке на поезд сядет, мне сообщат. Я сразу к вам. Вместе мы на самолёт и в Москву. Там встречаем груз и едем оформлять дом.

— Вроде должно получиться. Туз главная напасть. Говоришь, всю квартиру перерыл?

— Да. Когда охотничьи снасти собирали, везде проверил.

— Блатари, как и чекисты, ждут, когда мужики шлих сдавать нам понесут. До того наезжать не будут.

— Может хотя бы Мулю предупредить?

— Не надо! Одному скажешь, он другу, тот товарищу. До энкаведешников моментом дойдёт. Как соскочим, успеем упредить. Телеграмму дадим.

— Всё же, опасаюсь я. Может сопровождение мальчику таки устроить?

— Не начинай сначала! Решили уже!

* * *

— Муля, сделай как надо.

— Пётр Петрович! Когда Муля Химик вас подводил?

— Марк хороший человек, но плотно завяз. Уйти в бега не сможет, семью бросить не решится. А чекисты его плотно обложили, ждут конца сезона. Как возьмут, он сразу расколется. Ладно про Семёна с его старателями расскажет, он и меня заложит, и кому шлих отправляли расскажет. Про тебя тоже молчать не будет.

— Пётр Петрович, отлично понимаю. Оно и в моих интересах.

— Вот деньги возьми.

— Огромное спасибо.

— Сейчас Марк для меня дело делает. Парнишку отдыхать отправляет. Лёша мне помог, я отплатить ему должен? Должен! Как паря уедет, действуй не мешкая. Я после приеду.

— Так точно.

— На следующий сезон ты вместо Марка встанешь.

— Оправдаю ваше доверие.

— Никто не знает, что сюда прилетал?

— Никто. Сегодня же вечерним рейсом вернусь.

* * *

— Марк, не слишком ли жирно будет, а?

— Тебе что? Жалко? Чалдон платит.

— Нет, но всё-таки…

— Значит так. Курорт не обсуждается. Только Туапсе, только санаторий, только одноместный номер. И упаси тебя Боже подсунуть задрипанный корпус в километре от моря. Кстати, пляж должен быть обязательно. Каюты только класса люкс. Будет питание, бери с питанием. На железке купе СВ. И давай без художественного кроя. Ты себе червонец скроить захочешь, а провалишь поездку. Чалдон обидится. А как он обижается ты помнишь.

— Ну зачем сразу угрожать? Ты же меня знаешь!

— Знаю Стёпа, знаю. Потому и говорю. Да! И подарок от Чалдона не забудь.

— Есть мотоцикл с коляской.

— Например. Но присмотри ещё что-нибудь в альтернативу. Не жмись деньги будут. Не сможешь подарить от кооператива, продадим ему за две копейки.

* * *

— Вот фотокарточки и пожелания к деталям. Человека лучше выбрать из тех, кто кочевать будет.

— Однако чавчувена возьмём. Есть один хороший вариант. Сирота. Папы нет, мамы нет. Такому и помочь не грех, однако. Снарядим, оденем, обуем. Ружьё дадим, патроны. В бригаду пристроим. Спирта нальём.

— Спирт сам знаешь, как вашим давать. Опасно. Сопьётся и своих споит.

— Немного надо. Однако обычай такой. Опять же после праздников на выпускников документы оформлять буду. Ребята выпьют, сами получать не смогут. Я за них получу, однако.

— Чтобы фото с человеком не сравнили?

— Однако да. Лицо не наше, могут понять.

— Сколько денег нести?

— Ещё не знаю. Однако одежду надо на двоих сделать.

— На двоих то зачем?

— Может твоему придётся за документами идти. Самому получать, однако.

— Лучше бы не надо.

— Тогда много спирта неси.

* * *

— Смотри, как поступим. Когда Марк последнюю наличку с материка получит? В конце мая?

— Не уверен. Прошлый год только в начале июня кассу свёл. Потом затихарился до сентября, и лишь когда мужики шлих сдавать стали, деньги показал.