Мечты Энни - Маурин Ли

Неужели душу ее матери и вправду переполняют ненависть и любовь, и она намеренно самоустранилась с одной-единственной целью — наказать папу? А может, она все-таки корит себя? В любом случае это несправедливо, — с горечью подумала Энни.

В конце концов она решила, что, скорее всего, ей это показалось. Мама вовсе не гладила ее по голове, во всяком случае, все было не так, как ей это представлялось. Это произошло непроизвольно, и мама просто не отдавала себе отчета в том, что делает.

В канун Рождества Энни, засунув пластинку под мышку, отправилась в гости к Сильвии, предварительно заручившись разрешением отца задержаться у нее допоздна. После того как отель «Гранд» закроется, все собирались пойти в церковь, даже Бруно, который, как сказала Сильвия, обещал воздержаться от презрительной ухмылки. Он предложил отвезти Энни домой на машине. Энни с нетерпением ждала наступления этого вечера с тех пор, как Сильвия пригласила ее в гости.

— Если у тебя нет планов на рождественский вечер, почему бы тебе не прийти к нам на праздничный ужин? Мы будем слушать пластинки и болтать.

Несмотря на то что пробило половину восьмого, в окно отеля Энни увидела, что там уже полным-полно клиентов. Все столики были заняты, а у барной стойки толпились люди. Шум стоял просто оглушительный.

Завернув за угол, девочка позвонила в дверь. Ей пришлось сделать это дважды, прежде чем Сильвия открыла. Энни очень удивилась, увидев, что на ней было простое черное платье и белый фартук. Царапина на щеке заметно побледнела.

— О Энни! — воскликнула Сильвия. — Жаль, что я не смогла предупредить тебя о том, что ужин отменяется!

У Энни опустилось сердце.

— Что-то не так? — спросила она.

— Дело в том, что сегодня не пришли две официантки. — Сильвия потянула подругу в вестибюль. — И в настоящий момент мы все здесь: кто в лес, кто по опилки.

— Не по опилки, а по дрова. — Энни сделала попытку улыбнуться.

— В номере «люкс» ужинают тридцать человек, да и в маленькой комнате в пабе тоже вечеринка. Мне очень жаль, Энни, я с таким нетерпением ждала сегодняшнего вечера, но не могу же я бросить Сиси, когда у нее только одна помощница.

— Я тоже могла бы помочь, — предложила Энни, молясь лишь о том, чтобы от ее помощи не отказались. Она готова была сделать все, что угодно, лишь бы не возвращаться на Орландо-стрит.

— Сильвия! — нетерпеливо закричала Сиси. — Тарелки с супом уже на подносе.

— Иду! — громко отозвалась Сильвия. Она недоверчиво посмотрела на Энни. — Конечно, нам не помешает еще одна пара рук, однако это не самый лучший способ встретить Рождество.

— Да мне абсолютно все равно, что делать.

Сильвия по-прежнему глядела на нее скептически.

— Ты уверена?

Энни закивала головой, вложив в это движение весь энтузиазм, на который только была способна.

— Абсолютно!

— В таком случае вешай пальто и отправляйся на кухню.

— Сильвия!!! — завопила Сиси.

Кухня представляла собой длинную комнату, расположенную в глубине здания. На печке, состоящей из восьми конфорок, стояло несколько кастрюль, а из-под дребезжащих крышек валил пар. Сиси, облачившись в спецодежду, разгоряченная и вспотевшая, нарезала огромную индейку. Какая-то женщина средних лет, одетая так же, как и Сильвия, как раз выходила с подносом, на котором как-то очень уж неустойчиво и кучно стояли тарелки с супом.

— Энни вызвалась нам помочь, — сказала Сильвия.

— Отнеси бутерброды в паб, — отрывисто проговорила Сиси.

— Я покажу тебе, куда идти. — Сильвия тоже взяла поднос с тарелками.

Когда девочки поднимались по лестнице, она сказала:

— Дедушка и бабушка отдыхают. Их самолет задержался, а потом еще и поезд опоздал, поэтому они приехали очень уставшие. Вот мы и пришли. — Она кивнула в сторону двери.

Энни постучала. За дверью слышался несмолкаемый гул, однако никто не отвечал, поэтому она осторожно приоткрыла дверь и вошла.

В комнате было накурено. Дюжина человек, сидящих в креслах, похоже, отчаянно спорили. При виде подноса их руки тотчас потянулись за сэндвичами, и вскоре Энни уже держала в руках совершенно пустое блюдо.

Кто-то закричал:

— Послушайте, мисс, мы хотели бы повторить горячительные напитки. — Тут мужчина обратился к остальным. — Что бы вы хотели выпить?

— Я буду пиво.

— Я тоже.

— А мне виски с имбирем.

Многочисленные заказы посыпались с молниеносной быстротой, поэтому Энни едва успевала их запоминать: четыре пива, три сидра, одно виски с имбирем, две порции джина с тоником, крюшон, апельсиновый ликер.

Повторяя все это себе под нос, она помчалась обратно на кухню.

— Четыре пива, три сидра… — Она бросилась лихорадочно искать листок бумаги и карандаш, а найдя, все записала, тотчас вздохнув с облегчением.

— Вот так-так! — сказала Энни, вытирая пот со лба. — Гости из паба хотят вот это.

И с этими словами она вручила список Сиси.

— Отнеси его хозяину в бар, — язвительным тоном произнесла Сиси. — Скажи, что это для его чертовых друзей-марксистов. Стоит хоть раз обслужить их заказ, и этому не будет конца. Я просто не решилась подать им всю еду сразу, иначе они мгновенно все проглотили бы и захотели еще.

После того как Энни перепробовала несколько дверей, она наконец-то нашла бар. Войдя внутрь, Энни отдала заказ высокому невероятно красивому человеку с гладкими черными как смоль волосами и лицом греческого бога, который, как она предположила, и был Бруно.

— Это для людей из паба, — закричала она.

— Кто ты и почему не в форме? — Однако искорки смеха, промелькнувшие в его карих глазах, давали полное право усомниться в резком тоне заданного вопроса.

— Я Энни, подруга Сильвии, — пояснила девочка. — Я должна бежать, мне надо еще кое-что сделать.

Это «мне надо еще кое-что сделать» растянулось на три часа. Конечно же, совсем не так Энни ожидала встретить Рождество, однако она получила от всего этого невероятное удовольствие. Она приготовила еще сэндвичей, когда «эти чертовы марксисты» заявили, что им абсолютно нечего есть, а также помогла помыть и насухо вытереть посуду.

Было почти пол-одиннадцатого, когда Сиси наконец обессилено опустилась в кресло, причитая:

— Ну почему я позволила Бруно приобрести эту гостиницу? Мне никогда в жизни не приходилось так тяжело работать. — Внезапно ее взгляд упал на Энни. — Что ты тут делаешь?

— А кто, по-твоему, приглядывал за этими чертовыми марксистами? — засмеявшись, сказала Сильвия.

— Так это была ты, Энни, дорогая? Я была настолько занята, что даже не заметила этого.