Преображение мира. История XIX столетия. Том I. Общества в пространстве и времени - Юрген Остерхаммель

этом сам термин «социология» для обозначения дисциплины стал применяться только с 1907 года, когда появились первые профессуры по социологии, и ее профессионализация двигалась медленнее, чем на континенте. В США подобной цезурой стало открытие в 1892 году первого специализированного департамента социологии в незадолго до этого основанном Чикагском университете[96]. Лишь начиная с 1890‑х годов академическая социология стала вносить существенный вклад в эмпирическое исследование современных обществ. Только тогда начались процессы методичного самонаблюдения обществ, проделавших уже значительный путь в направлении модернизации, эти исследования продолжают институционально оформляться до сего дня. Социология распространялась быстро, по крайней мере в Восточной Азии, где влияния Европы и Америки слились воедино. Уже в 1893 году в императорском Токийском университете была создана кафедра социологии. Это произошло всего лишь через несколько лет после того, как был найден японский эквивалент для европейского понятия «общество»[97]. В Китае социологию преподавали сначала иностранцы; некоторые из них провели исследования на такие темы, как устройство городских гильдий, внутренние отношения господствующего клана маньчжуров, структуры аграрного общества Северного Китая. Первое социологическое описание китайского общества, созданное китайскими авторами, было опубликовано в 1915 году, то есть еще при жизни Эмиля Дюркгейма, Макса Вебера и Георга Зиммеля, героев-основателей социологической науки. Начиная с того же года социологию в китайских высших учебных заведениях стали преподавать китайцы. С тех пор социологи в Китае стали работать, постепенно ориентируясь на марксистскую науку, над многосторонним анализом современного общества[98].

До XIX века ни одно общество не создавало подобного пространства для постоянного и институционализированного самонаблюдения. Во многих цивилизациях уже на ранних этапах возникали тексты, которые можно считать описаниями социальной действительности, и одновременно они всегда представляют собой ее толкования. Многие важные элементы того, что позже будет называться «социологическими» взаимосвязями, были осознаны уже в XVIII веке. Такими примерами служат модель экономического круговорота, предложенная французским врачом Франсуа Кенэ, или существовавшая во многих вариантах «наука о человеке», сформулированная шотландским, английским и французским Просвещением. Но только после 1830 года, в связи с ускоренными социальными изменениями в Европе, возник некий постоянный общественно-научный дискурс. В него включились сначала интеллектуалы и филантропы-реформаторы, а к концу XIX века он нашел свое место и в структуре университетов. И здесь тоже необходимо сделать оговорку, что это было особое, чисто европейское явление. Однако достаточно быстро социальные науки проявили себя в качестве успешного экспортного объекта. В первую очередь это касается политической экономии, которую за пределами Северной Америки первыми восприняли Япония и Индия. Именно первооткрыватели политической экономии Адам Смит и Джон Стюарт Милль до сих пор остаются наиболее переводимыми европейскими писателями во всем мире[99]. В своей радикализованной форме политическая экономия превратилась в оружие критики колониализма. Противники эксплуатации индийского субконтинента в лице государственного служащего и историка-экономиста Ромеша Чандера Датта использовали ее для анализа механизмов принудительного выкачивания ресурсов (drain of wealth) из Индии, как это делали и другие европейские и японские теоретики империализма на рубеже веков.

4. Статистика

Переписи населения

XIX век был эпохой основания статистики в ее современном виде, подразумевающем не просто компиляцию более или менее случайно найденной информации, а ее максимально всеохватывающего сбора на основе строгой методики и последующей математической обработки. Сбор статистических сведений все больше и больше становился делом государства, и постепенно задачи статистики стали настолько сложными, что только государство и могло организовать их выполнение. Во второй половине XIX века статистика стала тем, чем она является по сей день: главным инструментом постоянного самомониторинга (self-monitoring) обществ.

Прототипом статистики была перепись населения. Власти уже на ранних этапах истории начали подсчитывать своих подданных. Из военных и финансовых соображений велся счет домохозяйствам, головам и домашнему скоту. В государствах, охватывающих большие территории, перепись редко проводилась везде и сразу, поэтому ее результаты отмечены многочисленными пробелами или просто не сохранились. Трудно ответить на вопрос, когда в той или иной стране можно говорить о такой переписи, данные которой еще и в наши дни ученые сочтут пригодными для использования, однако наукам – прежде всего исторической географии, которая не может опереться ни на какие другие источники, – приходится определять это волевым решением.

Европа или «Запад» в целом не могут претендовать на первенство в применении статистики. В Китае самые ранние демографические данные, признаваемые сегодня пригодными для научного анализа, были собраны в период с 1368 по 1398 год, когда первый император династии Мин повелел переписать население в связи с восстановлением центральной власти[100]. В Японии между VIII и XI веками были созданы семейные реестры, которые существуют до сих пор. Первая всеяпонская перепись, данные которой пригодны для использования в демографической науке по сей день, была проведена в 1721 году. Еще большее значение для познания Японии до начала модернизации имеют многочисленные региональные данные, находящиеся в нашем распоряжении[101]. Органы власти Османской империи регулярно стремились составить картину населения новых завоеванных территорий. Уже из одних только фискальных и военных соображений они были заинтересованы в сборе данных, близких к действительности. Этническая идентичность при этом не регистрировалась. Иначе дело обстояло с принадлежностью к религиозным группам, поскольку подданные немусульманской веры были обязаны платить подушный налог вплоть до 1855 года. Первая всеобщая перепись мужского населения Анатолии и европейской части Османской империи была проведена в период с 1828 по 1831 год. С этой переписи начинается история османско-турецкой демографии[102]. Применительно к Египту, на тот момент уже лишь номинально бывшему провинцией Османской империи, считается более или менее пригодной для научных целей перепись 1848 года.

В Европе пионерами в деле сбора данных о населении стали шведы. Первая общегосударственная перепись населения была проведена в Швеции в 1755 году. В 1787‑м великий просвещенный монарх Карл III приказал пересчитать население Испании. При этой переписи были использованы настолько продвинутые методы, что ее стали считать первой модерной переписью в Европе[103]. С календарным началом нового века во всех крупных государствах Европы наступила эпоха модерна в том, что касается статистики населения[104]. Ее предпосылками стали регулярность, институционализация и возможность проверки методологии. На уровне институтов статистике необходимы следующие четыре составляющие: 1) статистическое учреждение (находящееся, как правило, в ведомстве министерства внутренних дел), которое собирает, анализирует и публикует данные; 2) постоянная статистическая комиссия, состоящая из служащих высокого ранга и выполняющая координирующие функции на центральном государственном уровне; 3) частные статистические общества, включающие в себя врачей, профессоров, инженеров и деятелей управляющих структур, которые выступают в качестве лоббистов, способствуя улучшению и развитию статистического дела; 4) городские статистические учреждения (ставшие обыденностью, однако, только во второй половине столетия).