Потерянная невинность - Нэнси Пикард

«Может, он приедет на похороны…»

Он не приехал на похороны.

Похороны Надин всколыхнули призраков прошлого. Стоя в собравшейся на кладбище толпе, Рекс задумчиво смотрел на открытую могилу, и ему казалось, что все эти призраки взывают к нему одновременно и в один голос. Сам он не испытывал ни малейшей грусти, но по торжественному и отсутствующему выражению на лицах некоторых людей видел, что это печальное событие вызывает в их памяти иные времена. Ни тополя, ни высокие холмы с плоскими вершинами оказались не способны стать преградой на пути ветра, беспрепятственно гуляющего между собравшимися на кладбище. Рекс размышлял о том, что у него язык не повернулся бы утверждать, что они скорбят. Хотя, возможно, они скорбили по своим собственным потерям или по неизбежности смерти как таковой. Между собой их связывало только то, что им всем было холодно. Их лица обжигал ледяной ветер, скатившийся со склонов Колорадо, а затем пронесшийся по бескрайним прериям Канзаса. От этого ветра не спасали ни поднятые воротники, ни длинные юбки.

Губы пастора занемели от холода, и он едва ими шевелил. Он сбивчиво бормотал молитвы, роняя все, к чему прикасался негнущимися пальцами. В конце концов он положил Библию на складной металлический стул, сунул покрытые трещинами руки глубоко в карманы черного пальто, да так и оставил их там. Рекс мечтал о том, чтобы он просто буркнул «Аминь» и позволил всем вернуться к обогревателям в кабинах легковых автомобилей, фургонов и грузовиков.

«Скорее!» — мысленно подгонял Рекс затянувшего бесконечную молитву священника.

Между судьей Томом Ньюкистом и семнадцатилетним Джеффом зияло пространство, в котором мог бы уместиться человек. Казалось, они заняли это место для кого-то, кто так и не появился на кладбище. Рекс увидел, что Эбби не сводит глаз с этого пустого места, и в его сердце шевельнулось сочувствие. На ее лице виднелись кровоподтеки от полученных во время аварии травм, а левую руку она прижимала к себе, как будто пытаясь унять боль. Он знал, что эти раны она залечит довольно быстро. Он также понимал, что с тем, что тебя отвергли и предали, смириться просто невозможно. Некоторые душевные раны не могли затянуться. Ему казалось, что Эбби никогда не избавится от ощущения, что она где-то и в чем-то провинилась.

«Как и я», — с удивлением понял Рекс. Оказалось, что у него тоже есть основания для подобных мыслей.

Он перевел взгляд на надгробный памятник девушке, погибшей, как и Надин, в двадцать третий день января, только семнадцать лет назад.

В этом году цветы, лежавшие в то утро на заднем сиденье его внедорожника, оказались в вазе на кухне Тома Ньюкиста и были посвящены кончине Надин.

На надгробном памятнике девушке не было имени. Ее личность так и не установили.

Там был высечен лишь год ее смерти и эпитафия: «Упокойся с миром».

Когда пастор наконец отпустил их, Рекс обратил внимание на то, что многие постарались пройти мимо могилы погибшей девушки и коснуться надгробной плиты. Предсказание Эбби сбылось. Он несколько раз услышал что-то вроде «Вы ведь понимаете, почему Надин Ньюкист оказалась на кладбище? Бедняжка надеялась исцелиться от болезни Альцгеймера. Наверное, она рассчитывала, что если удастся добраться до этой могилы, то произойдет чудо».

Жители города не только приписывали девушке силу исцелять от неизлечимых болезней. Они называли ее Девой.

Главной ошибкой этой теории, но мнению Рекса, было то, что неизвестная не была девственницей, когда умерла. В его ушах до сих пор звучал голос отца, утверждавшего, что ее изнасиловали. Он знал, что никогда не забудет вида замерзшей на ее бедрах кропи. Разумеется, кроме членов его семьи, об этом никто не знал, потому что отец запретил им об этом рассказывать. Тем не менее по округе разлетелся смехотворный слух, что доктор Рейнолдс осмотрел тело и заявил, что до нападения девушка была непорочна, как младенец. «Люди обожают все драматизировать, — размышлял Рекс. — Им недостаточно того, что несчастная девушка стала жертвой убийцы, она непременно должна была оказаться девственницей».

Док в любом случае не смог бы доказать ничего подобного, даже если бы очень захотел. И наконец, Квентин Рейнолдс скорее позволил бы вспороть себе живот собственным скальпелем, чем произнес клише вроде «непорочна, как младенец».

«Вот вам и чудо», — подумал Рекс, глядя на луч солнца, пронзивший тучи и озаривший окружающую равнину. Он перевел взгляд на свои погруженные в снежную кашу ботинки. «Этот снег наконец-то начинает таять».

* * *

Выйдя с кладбища, шериф подошел к грузной женщине, в которой узнал одну из сиделок Надин Ньюкист.

— Миссис Колб, — обратился он к ней, — у вас найдется для меня минутка?

Она кивнула, и Рекс отвел ее в сторону.

— Вы слышали, как миссис Ньюкист в тот день вышла на улицу? — спросил он, пристально глядя в ее карие глаза.

— Кто-то не закрыл дверь, — многозначительно приподняв брови, ответила сиделка.

Когда этого требовали обстоятельства, Рекс не боялся быть прямолинейным.

— Судья обвинил в этом сиделок.

— В таком случае он просто лживый ублюдок! — воскликнула женщина так громко, что проходившие мимо люди удивленно обернулись.

Она заметила их реакцию и понизила голое, перейдя на яростный шепот:

— Я уходила с дежурства последней. Судя по тому, что вы подошли именно ко мне, вам это отлично известно. И я готова поклясться на стопке Библий любой высоты, что никогда… никогда… не оставляла дверь незапертой. Это могло стоить мне работы! В этом доме существует железное правило: входные двери всегда должны быть заперты. Если Том Ньюкист так сказал, то, клянусь Богом, он просто пытается свалить свою вину на других.

Рекс почесал подбородок пальцем затянутой в перчатку левой руки.

— Так вы думаете, это он забыл закрыть дверь?

— О нет! Вряд ли он допустил бы такую ошибку, — с горечью в голосе произнесла сиделка. — Но если он следил за ней недостаточно внимательно…

Ее намек повис в воздухе.

Рекс решил уточнить:

— Если бы судья недостаточно внимательно следил за женой, она могла бы открыть дверь самостоятельно?

— Думаю, что могла бы. Кроме того…

Рекс вопросительно приподнял брови.

— Она была не единственным обитателем этого дома, в чьей голове не было ни единой разумной мысли, — закончила сиделка тем же ядовитым тоном, каким говорила о судье.

Через ее голову Рекс наблюдал за выходящими с кладбища вдовцом и его сыном-подростком. Как будто почувствовав этот взгляд, оба Ньюкиста обернулись и посмотрели на Рекса, беседующего с работавшей в их доме сиделкой.

Джефф Ньюкист немного напоминал Рексу Митча в таком же возрасте, хотя для этого не было ни малейших генетических оснований. Но, живя в семье Ньюкистов, он нахватался от них определенных повадок и привычек, создававших иллюзию фамильного сходства… Его самоуверенная походка копировала манеру держаться приемного отца, а хитроватый прищур был позаимствован у Надин. Впрочем, в отличие от имеющего почти военную выправку судьи. Джефф слегка сутулился и в целом несколько уступал в привлекательности «настоящим» Ньюкистам. Он был высоким, но его тощая фигура очень сильно отличалась от спортивного телосложения как Тома, так и Митча. Такого цвета глаз, как у него, не было ни у одного из Ньюкистов, а его бледная кожа легко покрывалась красными пятнами. Было ясно, что генетическим родством тут и не пахнет. Но, чтобы понять это, необходимо было закрыть глаза на его рост, походку и выражение глаз.