Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 52. Виктор Коклюшкин - Виктор Михайлович Коклюшкин

где и чувствуя себя неудобно перед женщиной, которая приняла меня за латыша, я пожал плечами и отошел в сторону. И услышал, как женщина сказала: «Правильно говорят — не любят они русских!»

Консультация

Вчера в женскую консультацию ходил… С-случайно попал. Дождь сильный начался, а с-спрятаться негде. А когда сообразил, где я, уже п-поздно.

Ну, чтоб не выгнали, сел в углу, с-смотрю в пол, жду.

И — дождался.

— Г-гражданка, — говорят мне, — ваша очередь.

Встал я, а ч-что делать, не соображу. А дождь поливает за окном к-как из ведра.

С-слышу, женщины в очереди обсуждать меня стали.

— М-молодая, — говорят друг другу, — волнуется.

О-оглядел я себя: костюм на м-мне, правда, такой… бесполый — джинсовый. Прическа тоже — и-интернационально-молодежная…

«Л-ладно, думаю, зайду от греха подальше, врачу объясню, чего лишний шум п-поднимать?»

3-захожу — врач п-пишет что-то.

— Фамилия? — спрашивает, а сама г-голову от стола не поднимает.

— К-криворучко, — говорю.

— Имя?

— Ж-Женя…

— Садитесь, — говорит врач, — Женечка. Вы, я вижу, у нас в-впервые?

И — пишет.

— Ага, — кивнул я, — в-впервые. Я, видите ли, доктор, случайно…

— В браке состоите? — перебивает она. И — пишет.

— С-состою, — говорю я. — Т-третий год…

— Аборты были?

— Нет! — сказал и испугался. — Н-не было…

— Молодец, Женечка, — похвалила врач и… п-пишет.

— В-видите ли, доктор, — решился я наконец все распутать, — я д-действительно Криворучко Женя… но я не женщина…

— Странно, — говорит врач и п-пишет. — Ну ничего, р-раздевайтесь. Сейчас посмотрим!

«Ну, думаю, л-ладно. Ты сейчас п-посмотришь!»

Разделся по пояс, п-подхожу к ней вплотную. П-потрогала она, не глядя, мою грудь и г-говорит:

— Вам, — г-говорит, — Женечка, трудно будет к-кормить ребенка.

— Я ложкой его буду к-кормить! — заорал я.

— Вот и с нервами у вас не в п-порядке, — сказала она. И пишет. — Я вам, — г-говорит, — выпишу настой валерьянового корня, будете принимать три раза в-в день, а как только ребенок начнет ш-шевелиться, снова ко мне!

— Доктор! — в отчаянии выкрикнул я. — Я н-никогда не рожу!

— Все вы так вначале г-говорите, — отмахнулась она и п-пишет, — а потом и не заметите, к-как родите. Да вы не волнуйтесь. — г-говорит, — п-пойдете в декретный отпуск, накопите силенок и — р-родите!

Т-тут она впервые подняла на меня глаза, и лицо ее с-стало б-белее халата.

— К-кто вы? — выдохнула она.

— К-Криворучко… Ж-Женя…

— Вы г-гангстер! — сказала она и р-рухнула в обморок.

А я с-с-с тех п-п-пор… з-заикаюсь.

1985 г.

Берегом реки

Когда я бываю в гостях у Феофанова, я всякий раз удивляюсь: как, в сущности, мы еще мало знаем друг друга.

Вот, например, в прошлое воскресенье я стал очевидцем удивительного события. Мы собрались у Феофанова по случаю его кандидатской диссертации, которую он решил начать писать с понедельника. И вот после того, как все его горячо поздравили и пожелали успешной защиты, Феофанов вдруг сказал:

— Диссертация — это, конечно, хорошо, но вот о чем я думаю: а способен ли я на настоящий мужской поступок? Вот, например, если бы я шел берегом реки, а в реке тонул человек, смог бы я…

— Зимой или летом? — уточнила жена Горемыкина.

— В лютый мороз! — сурово проговорил Феофанов.

— Я бы сделал так, — сказал, поднимаясь из-за стола, Горемыкин, и руки у него от волнения дрогнули. — Я бы… незамедлительно бросил утопающему подручное плавсредство, а сам бросился к телефону!

Он сел, и в комнате повисла тишина. Жена Горемыкина нежно взглянула на него и ближе подвинула ему тарелку с салатом.

— А я!.. — сказал, медленно поднимаясь с места, Сергачев.

— Что?! — невольно вырвалось у всех.

— А я… — густея голосом, проговорил Сергачев, — снял бы ботинки, шапку, шарф…

— Пальто оставь! — крикнула его жена.

— …пальто, — неумолимо продолжал Сергачев, — пиджак… и — подал руку помощи утопающему!

Я видел, как запылали женские лица и нахмурились мужчины, и сам непроизвольно сжал кулаки и расстегнул на пиджаке одну пуговицу

Но туг поднялся над столом Кузьмин, ослабил галстук и глухо произнес:

— А я бы подал руку помощи утопающему, а затем десять километров нес бы его на спине до ближайшего медпункта, теряя силы и сбиваясь с пути!

— Почему десять? — спросила жена Горемыкина, но ей никто не ответил, так все были поражены поступком Кузьмина.

— А я! — выкрикнул из-за стола самый молодой из гостей Воронков Сережа — Я бы последней спичкой развел костер, вскипятил воду и…

— Искусственное дыхание… искусственное дыхание… — шепотом громко подсказывала ему мама.

— И сделал искусственное дыхание.

— Вениамин! — толкнула меня в бок жена. — А что же ты?! Что же ты молчишь?!

— Друзья, — сказал я, вставая, — неудобно говорить про себя правду, более того, я рискую показаться нескромным, но я бы не только развел костер, я бы остро отточенным топором срубил бы несколько сухостойных лиственных деревьев и сделал избушку-времянку, где можно было бы обсушиться и прийти в себя. А затем отправился бы в ближайший населенный пункт за помощью и бесстрашно шел бы двое суток сквозь пургу и снежные заносы.

Когда я закончил, Феофанов молча вышел из-за стола и не стесняясь трижды обнял меня. А потом сказал:

— Вот какие есть на свете люди! И я горд и счастлив, что это мои друзья! Что касается меня, теперь я уверен — я поступил бы так же!

— Вот живешь рядом с человеком долгие годы и не знаешь, что он за человек! И только в особенные минуты видишь, как щедр, отважен и богат он душой! — молитвенно проговорила жена Феофанова…

— Предлагаю сегодняшний день запомнить всем на всю жизнь! — с чувством произнес Горемыкин.

Повинуясь общему порыву, мы все встали и крепко в волнении пожали друг другу руки.

— Пап, а река в лютый мороз подо льдом бывает? — робко произнесла маленькая дочка Феофановых, но ее никто не услышал.

А я хотел объяснить ей, что там, возможно, была прорубь, но подумал — и не стал. Ведь ребенок все равно всего понять не может.

Мои университеты

Из жизни

В коридоре фабрики вывешивали газету «Труд», в которой публиковалась таблица выигрышей денежно-вещевой лотереи. Однажды с утра, просмотрев таблицу, я переписал на бумажку номер билета, выигравшего «Волгу», и, когда один из мужиков сказал: «Пойду свои проверю!», попросил: «И мой проверь тоже». Дал ему бумажку, он ушел и вскоре вернулся в курилку бледный, говорит: «Ты «Волгу» выиграл!» Мужики говорят: «Ну тебе повезло — беги за бутылкой!» Я говорю: «Я пошутил!» Они говорят: «Ну ты и жмот! Машину выиграл и жмешься!» Я говорю: «У меня и денег нет!» Они говорят: «Мы сейчас займем у