Подружки невесты - Джейн Костелло

– Я заговорила об этом только потому, что мне показалось – Джим в тебя влюблен.

Шарлотта пожимает плечами.

– Джим почти признался в этом на свадьбе Грейс! Возможно, я слегка приукрашиваю реальность, но ведь для пользы дела!

– Прямо так и сказал? – без энтузиазма спрашивает Шарлотта.

– Ну... Он назвал тебя очень, очень милой. Но прозвучало это как нечто большее!

– Скажи, Джорджия, – громко спрашивает Валентина, снова лишая меня возможности довести до конца разговор, – люди, которых вы пригласили, – они все твоего круга?

Вид у Джорджии несколько растерянный.

– Не знаю, что ты имеешь в виду... Конечно, я общаюсь с ними со всеми...

– Разумеется, но... гм... они ведь той же весовой категории, что и ты, правда?

– Категории? – недоумевающе вторит Джорджия.

– В финансовом плане, я имею в виду!

Валентина явно не в восторге от того, что ей приходится называть вещи своими именами.

– А-а! – Джорджия расплывается в улыбке. – Ты хочешь знать, будут ли там денежные мешки, достойные твоего внимания? Целые толпы, дорогуша, – это я тебе обещаю!

Валентина напускает на себя обиженный вид:

– Не могу поверить, Джорджия, что ты считаешь меня настолько меркантильной!

– Так ты снова в поиске, Валентина? – спрашиваю я как бы невзначай.

Она нехотя кивает:

– В настоящий момент да. Я решила, что мне нужна небольшая передышка. Джек, конечно, лапочка и все такое, но, честно говоря, не вполне мой тип...

– А когда вы расстались? – Сердце у меня готово замереть навсегда.

– О, я сообщила ему о своем решении на следующий день после свадьбы Грейс!

Я небрежно киваю:

– Понятно.

– Так что, Айви, путь свободен! – великодушно объявляет Валентина. – Конечно, парень был очень расстроен, когда я дала ему от ворот поворот, но кто знает, может быть, он не против легкой интрижки, чтобы утешиться? Ты ведь хороша в таких делах, не правда ли?

Валентине и в голову не приходит задернуть за собой штору – зачем? Она расстегивает молнию, позволяет платью соскользнуть на пол и остается абсолютно голой, не считая атласных туфель на высоченном каблуке и прозрачных стрингов – таких крошечных, что без микроскопа и не увидишь, а взять их в руки можно не иначе как пинцетом.

Ее тело во всех отношениях совершенно: высокая грудь, бесконечно длинные ноги и гладкие, упругие ягодицы. Однако все присутствующие были бы немного счастливее, если бы Валентина не вела себя как обитательница шведской нудистской общины.

Медленно поворачиваясь, Валентина удовлетворенно рассматривает себя в огромное, в полный рост, зеркало.

– Надеюсь, я не поправилась с прошлой примерки, – говорит она, положив руку на бедро. – Я ведь регулярно хожу в спортивный зал!

– Не знаю, как ты живешь со всем этим целлюлитом, бедняжка, – ядовито говорю я. – Может, стоит записаться на курс усиленной терапии?

Валентина досадливо морщится.

– Слушай, Айви, а тебе что, правда нравится Джек? – толкает меня в бок Шарлотта.

Я размышляю некоторое время, а потом с улыбкой поворачиваюсь к ней.

– Вообще-то это против моих принципов – встречаться и с бывшими поклонниками Валентины... Но если честно – да, он мне нравится.

– И что ты собираешься делать?

– Хороший вопрос...

Саркастические слова Валентины еще звучат у меня в ушах.

– Принимая во внимание, что Валентина была единственным человеком, который нас связывал, а теперь она с Джеком рассталась, у нас не так много шансов встретиться. Если только я не стану выслеживать его – но, боюсь, у меня для этого недостаточно природных талантов!

– И слава Богу! – хихикает Шарлотта.

Впрочем, улыбка стремительно исчезает, когда становится ясно, что только одна Шарлотта еще не была в примерочной.

Шарлотта проскальзывает за шторку и наглухо задергивает ее, тщательно проверив, не осталось ли где малюсенькой щелки. Ассистентка заходит в кабинку, чтобы помочь надеть платье, но ее быстро выпроваживают. И в течение следующих десяти минут из-за шторы не доносится ни звука.

Наконец я не выдерживаю и, стараясь не привлекать внимания остальных, подкрадываюсь к примерочной.

– Эй, ты в порядке? – шепчу я.

– Постой, не заходи сюда! – истерически вскрикивает Шарлотта.

– Хорошо, хорошо, я и не собиралась, просто начала за тебя беспокоиться. Ты там уже целую вечность...

Внезапно входная дверь распахивается, и в ателье влетает всклокоченная и запыхавшаяся Грейс. Впрочем, это совершенно обычное состояние моей лучшей подруга.

– Как чувствует себя кролик? – интересуюсь я.

– Руни? Ветеринар сказал, что завтра у него будет легкая изжога, но, слава Богу, обошлось без операции. А что у вас?

– Все замечательно. – Впрочем, шепотом я добавляю: – Ждем, пока Шарлотта выйдет из примерочной, но, кажется, она собирается сидеть там до конца свадьбы!

Грейс посылает мне понимающий взгляд.

Я снова направляюсь к кабинке, чтобы поторопить Шарлотту. Вдруг оттуда раздается пронзительный визг.

Видимо, ассистентка решила, что кабинка уже пуста – Шарлотта торчит там минимум четверть часа, – и отдернула шторку. И вот... Я в жизни не видела ни у кого подобного ужаса на лице!

– Прошу прощения... Мне очень стыдно... – дрожащим голосом лепечет Шарлотта.

Я не сразу понимаю, за что она извиняется. До тех пор, пока не опускаю глаза...

Да, Шарлотта была права насчет лишних полкило – платье так тесно облегает ее тело, что глубокий вдох уже может быть опасен для жизни!

– Шарлотта, – Грейс изо всех сил старается разрядить атмосферу, – все хорошо. Ты прекрасно выглядишь!

Однако утешение звучит фальшиво, и это ясно даже самой Грейс. Я пытаюсь найти подходящие слова. Видимо, слишком долго пытаюсь – Шарлотта начинает горько рыдать.

– Шарлотта, почему ты плачешь? Не стоит расстраиваться! – говорю я как можно мягче, обнимая ее за плечи.

Она пытается что-то сказать, но лишь беззвучно открывает рот.

– Иди, Шарлотта, присядь. – Джорджия машет рукой в сторону обитой бархатом скамеечки для ног.

Заливаясь слезами, Шарлотта в сопровождении Джорджии пересекает комнату. Я лихорадочно соображаю, как бы привести ее в чувство.

– Хочешь чаю? – неуклюже предлагаю я. Да уж, нашла способ утешить!