Моя чужая. Книга 2 - Ольга Гринвэлл

— Иду! — крикнула она, распахнула дверь и замерла.

На пороге стояла ее сестра Патриция.

— Триш?! — Леона отступила назад.

С минуту девушки мерились взглядами.

— Ну, может, пустишь, сестренка? — губы Триш изогнулись в усмешке.

— Откуда ты узнала…

— Имея связи, не проблема узнать, где кто живет и чем занимается. Значит, торгуешь цветочками?

Леона кивнула, судорожно сглатывая нервный ком в горле. В сущности, Триш и была причиной побега из родительского дома. И ее сомнительные приятели, приезжавшие за ней на дорогих тачках. Одного взгляда на золотые цепи с брюликами, которыми были увешаны их обладатели, было достаточно, чтобы понять, чем они занимаются. Долгое время сестра использовала Леону, чтобы та находила покупателей на наркоту, и девушка успешно справлялась, пока не подсела на неё сама.

— Недурно, — Триш прошла в кухню, с любопытством оглядывая стены. — Я слышала, ты теперь goody girl?*— Леона пожала плечами. Неприятный холодок пробежал по спине. Сестра продолжала. — Ты здорово меня подвела, сбежав из дома. Я, правда, не очень искала тебя, но зла на тебя была сильно. Подвела ты меня, дорогуша.

— Как? — девушка попыталась изобразить удивление.

Улыбка внезапно исчезла с губ Триш.

— Ты знаешь. Из-за тебя у меня возникли неприятности, и на мне висит твой долг.

Черт. Леона закусила губу. А ведь и правда. Она задолжала денег и постаралась выкинуть это из памяти.

— …с процентами, — сестра хмыкнула.

Наступило молчание, прерываемое капающей водой из крана.

— Я отдам, правда.

— Угу. Та сумма обросла кучей дерьма, чтобы расплатиться, тебе придётся отсасывать за углом McDonald’s каждый вечер в течение десяти лет.

— Что ты от меня хочешь?

— Ну вот, наконец, деловой вопрос. — Патриция рассмеялась, присела на стул, закинув ногу на ногу. — Мне надо, чтобы ты подержала кое-что у себя дома.

— Наркотики?

— Я сказала «кое-что» — и этого достаточно.

Леона опустила голову. Ей, видать, никогда не убежать от прошлого.

— Хорошо, только недолго.

— Цыц, закрой свою варежку, — сестра встала и подошла к Леоне так близко, что их лбы едва не соприкасались. — Сегодня вечером.

— Но… меня не будет дома, — попыталась возразить девушка.

— Значит, будешь.

С этими словами она прошла к выходу.

* Хорошая девочка

Оля

В общежитии мне не удалось пробыть долго. С подругой у нас сложились неплохие отношения, она сначала поддерживала меня, сочувствовала, но когда пару раз стала свидетельницей моих утренних недомоганий, ее мнение резко изменилось.

— Оль, — как-то сказала она мне после того, как после съеденной утром овсянки я помчалась к умывальнику. — Мне кажется, тебе не место здесь.

Вытирая выступившие бисеринки пота со лба, я вопросительно уставилась на неё.

— Почему?

— Как ты собираешься жить в общаге с ребёнком?

— С каким ребёнком?

Я отгоняла эти мысли от себя, упрямо отказываясь верить очевидному. Нет, этого не могло случиться. И если и правда то, о чем пыталась сказать подруга, то я беременна от Никиты.

— Что ты стоишь и смотришь на меня, как баран на новые ворота? Да пойди ты купи тест в любой аптеке! Он явно покажет две четкие полоски!

Закусив губу, я отвернулась. Она права, а я разыгрываю самую настоящую дуру. А ещё учусь в меде.

— По-хорошему, тебе надо вернуться если не к мужу, то хотя бы к матери. Тебе просто необходимо хорошее питание, отдых, витамины. А здесь что ты можешь найти? К тому же твой Артём уже всех достал. Стоит под окнами каждый божий вечер и ноет. Самой-то не жалко его?

Меня аж передернуло от такого вопроса. Жалко? Ну уж нет!

После занятий я забежала в аптеку и купила на всякий случай целых два теста на беременность. Подруги-соседки не было, и это меня порадовало — не хотела выслушивать очередную лекцию.

К сожалению, она была права. И первый тест, а за ним и второй, убедительно дали понять, что я беременна. Этим же вечером я позвонила маме. Услышав мой голос, она тут же начала читать лекции:

— Как ты можешь скрываться от законного мужа? Ты даже не дала ему шанс объясниться, высказать наболевшее! Артём перестал посещать занятия — ночами не спит, только и думает о тебе…

— Мам, — я убрала трубку от уха — так громко она в неё кричала. — Почему ты не спросишь, что чувствую я? Кто тебе Артём? Сын?

— Хорошо, если не о нем, то подумай хотя бы о матери. Пропала и затихла, словно тебя нигде нет. А что мать переживает, до этого тебе дела нет!

— Мам, вообще-то я звоню тебе сказать, что возвращаюсь домой.

В трубке повисла гнетущая тишина, и пока она снова не взорвалась маминым криком, я поспешила попрощаться. Все равно разговора не избежать, и пускай это будет не по телефону.

Покидав в сумку свой нехитрый гардероб, я застегнула застежку-молнию и, выглянув в окно, чтобы удостовериться, что Артём не стоит внизу, открыла входную дверь.

Хоть мама явно была недовольна возвращением блудной дочери, она поставила на стол вареную картошку с укропом, запеченную курочку, свежеиспеченные булочки. Пока я ела, она молча сидела напротив, наблюдая. Я знала, что ей не терпится высказать все, что она думает.

Едва я поднесла ко рту последнюю ложку, услышала ее глубокий вздох.

— Ну, Ольга, что думаешь дальше делать?

— Не знаю. Пока поживу здесь, а там посмотрим.

— Ты теперь мужняя жена и должна быть с Артёмом. К тому же он так любит тебя, готов пылинки сдувать.

— Ага, уже сдул.

— Ты не можешь здесь долго оставаться, — мама упрямо поджала губы.

— Я ненадолго, — внезапно почувствовала жуткую усталость. — Найду работу, жильё, и сразу съеду.

В ту ночь я едва сомкнула глаза. Все думала о себе, о Никите, о своей беременности. И, конечно же, о своём муже. С Артёмом мы не виделись уже неделю, и, как ни странно, это было так естественно, словно я вовсе и не вышла за него замуж. Все, чего мне хотелось — покоя и тишины, и не слышать бесконечного зудения и попрёков мамы.

Я не могла тогда знать, что моим планам не суждено сбыться.

Мама пилила меня каждый день — утром и вечером, если только не была на работе. Токсикоз мучил с первой минуты, как я поднималась с постели, и до самого позднего вечера. Мне пришлось пропустить несколько лекций, и из-за этого у меня набралась куча хвостов. Но самое худшее, что мама начала приглашать Артёма в гости — то на чай, то на ужин. Они часами сидели в кухне, о чем-то разговаривая вполголоса, а я запиралась в своей комнате, изнывая от головной боли и приступов тошноты.