Жильбер Ромм и Павел Строганов. История необычного союза - Александр Чудинов

Таким образом, Пьер Жалло оказал племяннику поистине неоценимую услугу, передав ему свое место прокурора. Уже в 25 лет Шарль Ромм оказался обеспечен солидным и стабильным доходом и получил доступ в круг наиболее уважаемых граждан города. Женившись в 1705 г. на Бонне Ламот (Lamothe), дочери почтенного буржуа Клода Ламота, Ромм поселился в собственном доме на престижной улице Вашри, где жили в основном дворяне, купцы и другие богатые горожане. Дела его, видимо, шли неплохо, и в 1729 г. он расширил свои владения, прикупив смежный дом за 1000 ливров. От этого брака Шарль Ромм имел дочь Анну (р. 1706 г.). В 19 лет он отдал ее замуж за другого судейского чиновника – адвоката Амабля Биора (Biorat), который, как и тесть, тоже вскоре стал прокурором. Казалось, жизнь удалась, и свой полувековой юбилей Шарль Ромм мирно встретит в кругу семьи, окруженный почетом и достатком. Но судьба распорядилась иначе. Ее удары посыпались на прокурора Ромма один за другим. В 1729 г. умерла дочь Анна, в 1735 г. за ней последовал и ее супруг. Где-то в 1740 г. скончалась единственная внучка Ромма – Жильберта[163]. И в довершение всех несчастий, в 1743 г. из жизни ушла жена Шарля Ромма, с которой они вместе прожили 38 лет.

Оставшись в 62 года один как перст, старый прокурор приступает к поискам новой супруги и вскоре находит ее в Артонне, живописном местечке севернее Риома. 23 февраля 1745 г. он вступает в брак с Мари-Анн Денье (Desnier). Она, насколько мы можем судить по позднейшему портрету кисти Воронихина и по портретам ее дочерей, как две капли воды похожих на мать, была далеко не красавицей и, быть может, поэтому засиделась в невестах: в 1745 г. ей шел уже 31-й год. Однако социальный и имущественный статус ее семьи вполне соответствовал положению Ромма, что в глазах последнего, возможно, представляло собою бóльшую ценность, нежели внешняя привлекательность. Отец невесты, Жан-Франсуа Денье, некоторое время успешно практиковавший в качестве хирурга, приобрел на заработанные таким образом деньги судейско-административную должность лейтенанта бальяжа. Мать, Жанна-Мария Деа (Déat), была дочерью королевского нотариуса из деревни Жимо (Gimeaux), неподалеку от Риома.

Помимо происхождения молодая жена Шарля Ромма обладала такими бесценными качествами, как здоровье и плодовитость. Уже через девять с половиной месяцев после свадьбы, 8 декабря 1745 г., она подарила мужу первенца, которого назвали Николя-Шарль. Немного забегая вперед, отметим, что природа щедро одарила старшего сына Ромма, дав ему живой нрав, легкий характер, способность быстро сходиться с людьми и, самое главное, рано открывшийся талант к точным наукам. Окончив Ораторианский коллеж в Риоме, он отправится в Париж, дабы продолжить обучение в семинарии Св. Петра и Св. Людовика, что станет возможным благодаря стипендии, предоставленной дальним родственником Роммов, аббатом Фуэ (Fouёt)[164]. У Николя-Шарля рано проявятся недюжинные способности к математике и особенно астрономии, которую он будет изучать у самого Ж.Ж. Лаланда. Позднее по ходатайству последнего он получит место профессора в военно-морской школе города Рошфор-сюр-Мер, напишет знаменитые труды по навигации и в 1778 г. станет членом-корреспондентом Королевской Академии наук. Когда 14 марта 1805 г. Николя-Шарль уйдет в мир иной, его учитель и друг, знаменитый Лаланд напишет: «Никто другой не занимался с большей пользой и постоянством тем великим искусством навигации, которое является главным источником процветания и величия государств»[165]. Даже если бы его младший брат Жильбер и не снискал себе на революционном поприще трагической славы «цареубийцы» и «мученика прериаля», Николя-Шарль сделал более чем достаточно для того, чтобы фамилия Ромм заняла почетное место в анналах французской истории.

Впрочем, вернемся в Риом 40-х гг. ХVIII в. Николя-Шарлю еще не исполнилось и полутора лет, когда 12 мая 1747 г. у него появился брат – Жан-Франсуа, которого впоследствии тоже отправят учиться на стипендию аббата Фуэ. По воле родителей Жан-Франсуа в 21 год примет постриг в бенедиктинском монастыре. Добродушный увалень и бонвиван, любитель хороших вин и изысканных деликатесов, он также будет не чужд наукам и сочинит трактат о календарях, праздниках и нравах древних Афин и Рима (эту оставшуюся неопубликованной рукопись обнаружит во второй половине XIX в. М. де Виссак[166]).

Через 13 месяцев после рождения второго сына, 29 апреля 1748 г., жена Шарля Ромма принесла ему дочь. Веселая и добрая Антуанетта – так назвали девочку – окажется, увы, столь же некрасива, как и ее мать. Лишь в 35 лет она выйдет замуж за врача Жана Батиа (Bathiat), вдовца с пятью детьми на руках. Своих детей у нее так никогда и не будет.

Родившаяся 15 июня 1751 г. младшая из детей Шарля Ромма – Анн-Мари, как и старшая сестра, была очень похожа на мать, однако, в отличие от Антуанетты, уже в 18 лет вступила в брак, став женой прокурора Жильбера Тайана. Это ее дети, упоминавшиеся в предыдущей главе, Жан-Батист и Миет, окажут будущим биографам Жильбера Ромма бесценные услуги: первый – сохранив его архив, вторая – оставив в своих письмах красочные зарисовки из жизни семьи Ромм.

Именно на корреспонденцию Миет опирался я, говоря об особенностях характеров детей Шарля Ромма. И хотя Миет описала своих дядей и тетей, когда те вошли в уже достаточно зрелый возраст, подмеченные ею черты легко позволяют представить себе их и гораздо более юными. Эти заметки Миет относятся к 1788 г., когда в ожидании приезда Жильбера Ромма из России его мать пригласила к себе в Жимо и других своих детей. Вот каким Миет увидела Николя-Шарля: «Высокий, отлично сложенный, умное лицо, изящные манеры и речь хорошо воспитанного человека В беседе г-н Ромм из Рошфора производит более яркое впечатление, чем его брат [Жильбер]; в разговоре с дамами он всегда сумеет убедить»[167]. А вот портрет Жана-Франсуа: «У этого доброго монаха приятная физиономия. Низенький и толстый, он все время хохочет и думает только о том, чтобы выпить и поесть. Первое, что он [приехав] спросил у матери, – есть ли у нее бургундское и жив ли еще Симон Лягушка[168]. Мадам Ромм поняла намек и послала в Риом гонца, который привез блюдо лягушек, приготовленных знаменитым кулинаром. Он [Жан-Франсуа] ни секунды не остается в покое, с ним все время надо играть или петь. Я не думала, что священнослужители могут быть такими веселыми. Он играет на скрипке и флейте и охотно соглашается аккомпанировать, чтобы мы потанцевали»[169].