Эхопраксия - Питер Уоттс

Дэн поднял глаза:

— Джим… но…

— Я тебе говорил, все идет по плану. — Спазмы волнами прошли по телу послушника. — Иди.

Потом Брюкс услышал еще один звук — глубокий, грохочущий, поглотивший и кашель изувеченных, и свистящий ор входящего паралича. Он почувствовал вибрацию огромных лопастей, раскручивавшихся глубоко под землей, и услышал глухое шипение пара, введенного в шахты. Растущий барабанный бой чудовища — стихии, рвущей собственные цепи.

— Это больше похоже на план, — пробормотал Брюкс.

* * *

Мур был в своем бункере, но разворачивающимся шоу не управлял. На смарткраске не мигали контрольные панели: никаких бегунков, шкал или кнопок. Все дисплеи работали в одну сторону. Где-то в другом месте Двухпалатники запускали двигатель, а Мур наблюдал, сидя в блиндаже.

При появлении Брюкса он обернулся:

— Они закрепились.

— Какая разница? Мы все равно порвем их в клочья. Солдат повернулся к стене и покачал головой.

— В чем проблема? Они слишком далеко?

— Мы не сражаемся.

— Не сражаемся? Ты видел, что они с нами сделали?

— Видел.

— Там все мертвы или на пути к праотцам!

— Мы не мертвы.

— Это да, — нервы угрожающе пели в пальцах Брюкса. — И сколько мы протянем?

— Достаточно. Заразу подогнали специально под Двухпалатников. У нас времени гораздо больше. — Мур нахмурился, — Такую штуку в поле не сделаешь и за ночь не выведешь. Они давно это спланировали.

— Они даже предупредительный выстрел не сделали, суки! И не попытались вступить в переговоры.

— Они боятся.

— Это они боятся?

— Думают, что, предупредив нас заранее, попадут в невыгодное положение. Они не знают, на что мы способны.

— Может, пришло время показать им?

Мур развернулся и посмотрел Дэну прямо в глаза:

— Похоже, ты не знаком с философией Двухпалатников. Она, по большей части, ненасильственна.

— Пока ты, Лаккетт и ваши приятели обсуждаете философские тонкости всеобщего пацифизма, мы тут все без всякого насилия сыграем в ящик. — «Приятели». — А Лианна…

— С ней все в порядке.

— Никто из нас не в порядке. — Брюкс пошел к лестнице. Вдруг он успеет найти синтета, прежде чем обрушится потолок. Или обнаружит какой-нибудь чулан и спрячется.

Рука Мура сомкнулась на плече и развернула Дэна, словно тот был сделан из пробки.

— Мы не станем атаковать этих людей, — спокойно произнес солдат. — Мы не знаем, несут ли они за это ответственность.

— Ты только что сказал: они все спланировали, — прохрипел Брюкс. — Просто ждали повода. Ты сам видел, как они готовятся к наступлению. Насколько я знаю, ты слышал переговоры по рации и как эти уроды отдавали приказы. Сам все знаешь!

— Это неважно. Даже если бы мы сидели в их командном центре. Даже если бы разобрали их мозги по синапсам и проследили каждый нейрон, который привел к отмашке. Мы бы все равно не узнали наверняка.

— Да пошел ты! Не стану я под тебя прогибаться лишь потому, что ты решил попрыгать на старом аргументе про отсутствие свободной воли.

— Этих людей могли использовать без их ведома. Они вполне могут рабски подчиняться имплантированной программе действий и в то же время клясться, что принимали решения исключительно по собственному желанию. Мы не станем убивать марионеток.

— Мур, они — не зомби.

— Это совершенно другой вид.

— Они убивают нас!

— Тебе придется мне поверить. Или, — Мур склонил голову набок, явно насмехаясь, — мы можем оставить тебя здесь: обсудишь вопрос с ними лично.

— Оставить…

— Мы сматываемся. Зачем, по-твоему, Двухпалатники разогревают двигатель?

* * *

Кто-то закатил огромный футбольный мяч на огороженный луг. С десяток упавших монахов дергались с открытыми глазами и сведенными мускулами вокруг геодезической сферы примерно четырех метров в диаметре из сцепленных объемных пятиугольников. Многогранник размером с дверь свисал с ее поверхности оторванным ногтем.

Что-то вроде спасательной шлюпки. Двигателей не видно. По крайней мере на корпусе. А высоко над стенами ревела и вращалась воронка, как разгневанный реактивный мотор. Брюкс запрокинул голову, пытаясь разглядеть вершину торнадо, сглотнул и… посмотрел снова. Что-то прочертило дугу в небе над монастырем.

— Залезай, — Мур толкнул его под локоть, — Времени мало.

«Разумеется, они все знают. У них же спутники и микродроны. Они видят сквозь стены каждое наше действие, могут все на хрен разнести…»

— Ракета… — каркнул Брюкс.

Там, куда он ткнул пальцем, небо раскололось.

Инверсионный след остановился прямо в воздухе; траекторию ампутировали по реактивной струе, на конце которой расцвело новое солнце — ослепительная точка, маленькая и непостижимо яркая. Брюкс не до конца понял, что именно увидел в ту застланную вспышкой долю секунды. Огромная мерцающая дыра разверзлась в утреннем небе, и массивный кусок купола отслоился, будто Господь приоткрыл крышку своего террариума. Небо сморщилось: завитки перистых облаков рассыпались мириадами осколков; темно-синее бесконечное пространство сверкало острыми гранями фасет; половина неба сложилась безумным оригами. Дыра схлопнулась, оставив после себя другое небо, безмятежное и лишенное шрамов.

Громовой раскат расколол череп Брюкса, как нож для колки льда ледяную толщу. Под действием огромной силы Дэн оторвался от земли, бесконечную секунду висел в воздухе, а потом рухнул обратно на траву. Кто-то толкнул его сзади. Дэн повернулся: губы Мура двигались, но расслышать удалось лишь тоненький писк, заполнивший весь мир. За плечом полковника, над бастионами монастыря с неба падали обугленные кости какого-то огромного человечка из палок. Его пустая кожа обрывками летела вбок, густые потоки блесток всасывало скованное торнадо. Смерчевой двигатель, казалось, набрался сил после такой еды: стал толще, быстрее, темнее.

Невидимый корабль Валери. Брюкс совсем забыл о нем. Сто тысяч кубических метров высокого вакуума прямо на пути входящей ракеты разорвались при столкновении и засосали каскады пустынного воздуха в пустоту.

Мур толкнул Дэна к сфере. Тот неуверенно забрался в темноту — паутину, сплетенную невиданным чудовищным пауком. Внутри уже висело немало жертв — спутанных, еде различимых силуэтов. Все покачивались в коконах, сплетенных из широких и плоских волокон, хаотично растянутых по внутреннему пространству конструкции.

— Двигай, — проревел высокий голосок, прорвавшийся сквозь хор звенящих камертонов. Брюкс схватил удобно подвернувшуюся под руку паутину — так крепко, как позволяли искры в пальцах, — и втянул себя внутрь. Повернулся и чуть не отпрыгнул при виде одного из зомби Валери, висевшего в сетке вверх ногами, как запутавшаяся летучая мышь: его глаза по-прежнему дрожали. Дэн дернул рукой, но та прилипла, словно он был гекконом. С трудом освободился и полез дальше, прочь от этих лихорадочных глаз и безжизненного лица.