Братство Майкрофта Холмса - Куинн Фосетт

— Но всё равно попытается сделать ещё больше, — возразил Холмс. — Он очень долго учился предотвращать побеги своих слуг запугиванием и другими разнообразными способами. Вам предстоит сделать вид, будто вы решили стать одним из его подопечных. — Он прошёлся по комнате, держа руки за спиной. — Всё указывает на то, что он жаждет получить текст Фрейзингского соглашения, и это меня совсем не радует.

— Но что же может содержаться в этом соглашении, из-за чего вы так волнуетесь? — спросил я.

Майкрофт Холмс остановился и вперил в меня прямой взгляд.

— Соглашение само по себе не так уж много значит. Зато меня очень волнуют последствия, которые будут или не будут им порождены. Возможно, это Соглашение — последний шанс предотвратить ужасную войну, которая погубит пол-Европы. Я смею утверждать, что в этом случае нас ждут беды, подобные злосчастной Крымской войне. И всё это может произойти в результате ошибки. — Он раскрыл портсигар, достал сигару и убрал портсигар во внутренний карман пальто. — Нации, как и люди, должны подрасти.

Я смотрел на Холмса, удивляясь, что он произнёс последнюю тираду, обращаясь к такому молодому и неопытному человеку, как я. Но он аккуратно отрезал кончик сигары, видимо даже не замечая моего присутствия. Чиркнув спичкой, он искоса взглянул на меня и перевёл взгляд на потолок.

— Сегодня в Европе столько молодых наций, — пояснил он, с удовольствием затянувшись сигарой, благоухавшей хорошим ромом. — Некоторые из них не лучше детей разбираются в международных отношениях. В прошлом такие новорождённые нации оглядывались на старшие, более умудрённые государства, сверяли с ними свои действия и обуздывали собственные порывы. Но это время кончилось, когда Отто фон Бисмарк объединил под прусским знаменем множество княжеств, образовав мощное германское государство. Это быстрое развитие свершилось за счёт Габсбургов. Мы видели, что Австрия быстро теряет своё влияние и вытесняется из мировой политики нацией, не имеющей традиций ответственного государственного управления и не владеющей искусством дипломатии. — Говоря это, он разглядывал изящные арабески дыма, поднимавшегося от кончика сигары, с таким видом, будто в них мог быть скрыт шифр, который ему следовало разгадать.

Хотя я до сих пор не имел ясного представления о том, насколько мой патрон был вовлечён во внешнюю политику, но всегда чувствовал, что он проявляет к европейским делам не только академический интерес. Нарушив наступившую паузу, я решился спросить:

— Это Соглашение — договор между Германией и Австрией?

— На самом деле нет. Проблемы их взаимоотношений всё ещё нельзя выносить на официальный уровень. Есть другие дела, с которыми нужно разобраться, и только тогда появится возможность ответить на вопросы первостепенной важности. — Он стряхнул пепел с сигары. — Англия как нейтральная сторона инициировала это Соглашение, чтобы предотвратить кровавую войну из-за балканских разногласий. Балканы — это самая беспокойная область Европы: там каждый пытается развязать себе руки, чтобы зарезать соседа.

— Если эта область и впрямь настолько взрывоопасна, как вы говорите, то почему же мы должны проявлять беспокойство из-за таких драчливых народов? — спросил я. Мне действительно казалось, что проблемы отдалённого южного полуострова не стоят таких усилий.

Мистер Холмс вздохнул и принялся теребить цепочку от часов.

— Да. В обычной ситуации это предприятие оказалось бы совершенно бесполезным. Но беда в том, что в бесконечных раздорах участвуют не только местные жители. Все близлежащие страны, включая Италию, стремятся показать своё влияние и ввязываются в споры. Больше всего они боятся, что из-за утраты собственной значимости, которая на деле не более чем их собственное ощущение, они потеряют возможность влиять на мировую политику. Огромные силы оказались в подчинении у чувства национальной гордости и боязни показаться слабыми или нерешительными. И вот они собирают громадные армии для решения бесчисленных пограничных конфликтов. А конфликты эти, между прочим, происходят из-за того, что охотники не знают, на чьей земле была убита лиса.

— Но ведь нет никакой необходимости начинать войну для того, чтобы получить ответ на подобные вопросы, — воскликнул я, пытаясь уловить метафору в его словах.

— Необходимости нет, но войны порой бывают. — Майкрофт Холмс оставил в покое цепочку и продолжил более задумчиво: — Две страны, не столь населённые и не столь цивилизованные, как Англия, совсем недавно пребывали на грани войны. К несчастью, все сильные государства, кроме Англии, имели обязательства, которые требовали от них участия в данном конфликте. Никто из них не чувствовал себя в безопасности в преддверии кризиса.

— И всё это из-за того, что кучка горцев не может договориться между собой… — с негодованием подхватил я.

— Дело не ограничилось бы перестрелкой между крестьянами соседних деревень. В спор могли с минуты на минуту включиться все страны Европы и Россия. В минувшем месяце мы были, как никогда, близки к Армагеддону.

— Тогда зачем Викерсу Соглашение? В вашей книге было написано, что Братство стремится разрушить европейские государства. Почему бы им в таком случае не позволить событиям идти своим чередом, чтобы в конце концов случилась война? — Я мог представить себе высоких правительственных чиновников, выступающих против этого соглашения, но оказался не в силах понять, какую выгоду может извлечь из международного компромисса человек типа Викерса, преследующий противоположные цели.

— А вот в этом и загадка, — ответил Холмс. — Он действительно входит в Братство оккультистов. По вашим собственным словам, вы на днях ознакомились с его историей. А его цель — свержение всех королевских домов Европы и Азии, а затем полное разрушение всех наций и империй. И когда падут законные правители, они получат всю полноту власти, — он резко тряхнул головой, — а этого нельзя допустить.

— Конечно нет, — согласился я. В моём мозгу наконец сложилась картина этого ужасного замысла.

— И перед вами стоит задача предотвратить их вмешательство в выполнение этого Соглашения. Поскольку, если оно сорвётся, трудностей станет гораздо больше. — Он вынул изо рта сигару и выдохнул клуб дыма. — Сейчас кризис на Балканах ослаб. По Соглашению, которым мы так обеспокоены, Англия даёт одной из вовлечённых в конфликт крупных стран гарантии, которые позволяют этой стране влиять на позицию своего балканского союзника в споре о территории. И для этого соглашения лучше всего подошло бы название «Соглашение об умиротворении».

Мы оба иронически улыбнулись.

— Интересный подход, — заметил я.

— Согласен с вами, — откликнулся Холмс и продолжал: — Теперь проблема в том, что есть страны — некоторые из них числятся среди друзей Англии, — которые не одобрили бы некоторые секретные пункты соглашения. — Он отложил сигару. Я никогда прежде не слышал, чтобы он говорил таким торжественным голосом. — Дело слишком серьёзно, чтобы руководствоваться слухами и подозрениями. Обнародование этих секретных пунктов, подписанных нами и скреплённых государственной печатью, вызовет ту самую войну, которую мы стремимся предотвратить. Я в течение долгого времени прилагал слишком много усилий для сохранения мира, и нельзя допустить, чтобы усилия пошли прахом. Существует только два экземпляра документа с полным текстом. Один благополучно пребывает в правительственном дворце нашего партнёра. А второй из-за особенностей характера посла, который вскоре под надёжным эскортом направится в Лондон, находится в опасности.