Стальной ураган - Виктор Прудников

Но под Тулой еще шли тяжелые бои. Немцы надеялись взять город и продолжать наступление на Москву. Только надежды эти были уже призрачными. Здесь тоже наши войска переходили в наступление.

Разгромленные под Каширой немецкие войска отошли к Мордвесу, они имели до 50 танков и до полка пехоты. Выкуривать отсюда их предстояло частью сил конно-механизированной группы и стрелковой дивизии полковника А. К. Богданова.

В оперативном подчинении у генерала П. А. Белова оставались 9-я танковая бригада полковника И. Ф. Кириченко и танковый отряд из 22 боевых машин полковника М. Д. Грецова. Они должны быть задействованы в боях за Мордвес, а частям Гетмана ставилась задача: разгромить немецкие гарнизоны в селах Хреново, Верхне-Редьково, в дальнейшем наступать на Лошаково, Дробино, Оденьково. Эти села, по донесениям разведки, превращены в опорные пункты, танки зарыты в землю, на окраинах — противотанковые батареи.

2 декабря Гетман стянул свои части к селу Аннинка. Отсюда совместно с 1313-м стрелковым полком ему предстояло начать наступление.

Танковую атаку решено было начать после хорошей артиллерийской подготовки. По частям разослан приказ: начало атаки в 15.00.

Артподготовка, длившаяся 40 минут, нарушила систему немецкой обороны, и атака с самого начала развивалась успешно. Сплошной линии фронта на этом участке не было, но Андрей Лаврентьевич предупреждал командиров батальонов и полков о том, что немцы могут в таких условиях преподнести любой сюрприз. Он имел в виду танковые засады.

Без потерь освобождены села Марчуш и Верхне-Редьково. Успешно наступали танкисты и в последующие два дня. На исходе дня 4 декабря на КП комдива появился офицер связи из штаба 49-й армии с приказом: резко изменить маршрут движения с Княжеской Слободы на Шульгино[58].

Это связано было с тем, что немцы прорвали нашу оборону на левом фланге армии и стали выходить к шоссейной и железной дорогам, связывавшим Тулу с Москвой. Одновременно возникала угроза и Серпухову.

На шоссе Гетман поставил надежный заслон — 124-й танковый полк полковника Меньшова, остальные силы дивизии сосредоточил у станции Шульгино. Части заняли круговую оборону. Схватка с противником предстояла тяжелая: у немцев было 50 танков.

Перед боем комдив решил провести осмотр материальной части и ремонт техники. Почти месяц дивизия находилась в боях, за это время танки прошли сотни километров, не меняя масло в моторах. Порядок в танковых частях — это только так говорится, но танк, как и любая машина, требует ухода. Даже маленькая поломка в бою может обернуться большой бедой.

Вместе с командиром 125-го полка Максимом Скубой Гетман прошел вдоль строя «бэтушек», задавая экипажу единственный вопрос: «Претензии к технике есть?» Если машина была в порядке, хвалил командира и механика, шел дальше. Неожиданно остановился у Т-60, поднялся на борт, втиснул через люк свое грузное тело и сел вместо механика-водителя за рычаги управления. Затем резко тронулся с места, сделал круг, как на полигоне, и так же резко остановился. Уже на земле бросил экипажу и командиру полка: «Порядок».

Убедившись, что машины еще выдержат новые нагрузки, комдив отдал приказ о наступлении. Прежде чем сбить немцев с шоссе Тула — Серпухов и вытеснить с железнодорожной станции Ревякино, нужно было занять ряд сел: Користво, Клейменово, Никольское и Баранцово. Сначала в этот район ушел разведывательный батальон майора Пальцева, за ним — мотострелки и артиллеристы.

Несколько дней шли бои, как позже писал Гетман, «без передышки, без единой остановки». Советские войска громили остатки 3-й и 4-й танковых дивизий и полка СС «Великая Германия». Вскоре немцы были выбиты из сел Кострово, Малахово, Щепотьево, Никольское и Клейменово. На дорогах они бросали свою технику, грузовые и легковые машины, мотоциклы — их нечем было заправлять. Разведчики майора Пальцева захватили средний танк, 3 штабных машины, пулеметы, винтовки и другое военное имущество[59].

Успешно действовали не только танкисты Гетмана, но и кавалеристы генерала Н. С. Осликовского. Иногда действовать приходилось совместно. Кавалеристы с лошадей пересаживались на броню танков. Десанты захватывали населенные пункты, обходя Мордвес и отрезая противнику путь отхода в южном направлении.

Немецкое командование болезненно реагировало на любой наш успех, особенно пугал немцев прорыв линии фронта и удары по их коммуникациям. Все явственней ощущался провал гитлеровского наступления на Москву, хотя фюрер продолжал бросать в бой последние резервы.

Под Мордвесом противник, не считаясь с потерями, бил в лоб, стараясь сохранить за собой укрепленный район, а под Тулой два немецких корпуса (23-й и 24-й) прилагали все усилия, чтобы окружить и разгромить 50-ю армию генерала И. В. Болдина.

Только усилия немцев были напрасными: заслоном на их пути встали советские войска. 7 декабря 112-я танковая дивизия вела бои на линии Слободна — Грызлово. Гетман носился на вездеходе от полка к полку, от батальона к батальону. Прибыв в разведывательный батальон, приказал майору Мальцеву разгромить диверсионные группы немцев, появившиеся на шоссе Серпухов — Тула. Несколько танков и дивизион артиллерии, приданные разведчикам, быстро сделали свое дело, а к 15.00 наши части заняли Грызлово. Вечером командарм И. Г. Захаркин доносил Т. К. Жукову: «Дорога на Тулу от противника очищена, с частями Болдина в этом районе связь установлена. 112-я танковая дивизия ведет бои в районе Ревякино»[60].

В этот день немцы были выбиты и из Мордвеса. Бросая технику и вооружение, они откатывались к Венёву.

Разгромы немцев под Тулой и Мордвесом, может, и не столь масштабны в череде будущих сражений, но они стали важными звеньями в декабрьских наступательных боях под Москвой. Это были первые наши победы. Через несколько дней газета «Правда» писала: «Кавалеристы командиров В. К. Баранова и Н. С. Осликовского, пехотинцы полковника Богданова, танкисты полковника Гетмана окружили Мордвес и, совершая марши ночью, в пургу и туман, последовательно выбивали немцев из избранных ими пунктов сопротивления. Упорство противника, расшатанное ударами под Пятницей, было окончательно сломлено под Мордвесом»[61].

Бои затихли. Намаявшись за день, комдив Гетман прилег отдохнуть. Не раздеваясь, он так и уснул в штабе у жарко натопленной «буржуйки». Спать, однако, не пришлось, среди ночи позвонил командарм Захаркин. Зная, что комдив весь день находился на передовой, генерал извинился за то, что не дал отдохнуть, и тут же приказал взять станцию Ревякино. Пояснил:

— Немцы отступают, придерживаясь шоссейных и железных дорог. На станции у них сил немного — до батальона пехоты и около двадцати танков. Сможешь?