Ловелас в законе - Владимир Колычев

— И долго мы здесь будем торчать? — спросила Даша.

— Пока нас не найдут, — ответил Стас.

— Кто, Ефрем?

— Нет, Каплик.

— Уж он-то точно не найдет, — сказала Даша. — Потому как здесь не бывает. Яблок море. Варенья на пять лет хватит.

— Так в чем же дело? Вари.

— В чужом доме?! Ищи дуру!

— Значит, нужен свой дом.

— Казенный?

— Ну, пока бабла у нас только на казенный хватает. — Стас охотно принял шутку. — А там, глядишь, разбогатеем.

— Уже разбогатели. Денег нет, зато добрые люди раскулачить нас хотят.

— Будут деньги. Есть вариант. Никитос, ты как, с нами?

Никита внимательно посмотрел на Стаса. Тот даже траву не курил, а нес какую-то дичь.

— Нет, в душ я хожу сам, — сказал он, бросил в рот кусок шашлыка, поднялся, отправился в душ, оттуда перекочевал в дом.

Их с Дашей комната выходила на север, к тому же под окном пышно росли сливы. Здесь было нисколько не жарко, хорошо. Даша смогла найти чистое белье, от которого слегка пахло сыростью. Впрочем, расстилаться Никита не стал, лег на кровать поверх одеяла.

— Я сейчас! — сказала Даша, взяла халат и полотенце и ушла.

Никита уже успел вздремнуть, пока она ходила в душ.

Даша легла к нему, обняла.

— Что там твой братец задумал? — спросил он.

— Ты же не воспринимаешь его всерьез.

— Меня здесь не должно быть, а я вот он, во всей красе. Как я, по-твоему, должен его воспринимать?..

— У нас отпуск, мы на даче. Вот так это и воспринимай.

— Вообще-то, у меня режим, работа.

— И много ты заработал?

— А твой Стас?

Никита очень хорошо помнил, как Даша ставила ему в пример своего брата. Дескать, и квартира у него, и машина. Однако квартира оказалась съемной, и за «БМВ» кредит не выплачен.

— Он выкрутится.

— А ты?

— И я вместе с ним.

— Карандаш из точилки тоже выкручивается. Снимут с вас стружку, и что потом?

— Острее станем.

— Ну, языком трепать — не мешки ворочать, — заявил Никита.

За работу он как-то не переживал. Охранником устроиться — не проблема. А вот без тренировок ему никак. Никита и без того много упустил из-за ключицы.

Только вот нужно ли ему все это? Мужской характер, бойцовский дух, все такое — это да, для него, как вода и воздух. Но есть ли в этом смысл? Он выиграл рейтинговый бой, и что? Не подпускают его к соревнованиям более высокого ранга, говорят, рано еще. А потом станет поздно.

Сейчас ему двадцать восемь, пора взрослеть. Даша привила Никите вкус к семейному, спокойному быту, а сама жизнь поставит крест на его спортивной карьере. Он своим умом дойдет, что пора завязывать, или на инвалидном кресле осознает всю глубину собственной глупости.

— Языком не языком, а Стас прав. Нам с тобой свой дом нужен. Я бы яблочного варенья наварила на всю зиму.

— А я бы траву косил, яблони окучивал, груши околачивал, — проговорил Никита.

Не прельщала его такая вот тишь да гладь деревенская, да и семейная жизнь не вдохновляла. Ему бы подраться да телочку в клубе снять. Но рано или поздно он повзрослеет. Домашний уют выйдет для него на первое место в системе жизненных ценностей.

— С кем это ты груши околачивать собираешься? — Даша приподнялась на локте. — С Викой?

— Ну, не конкретно с ней, — пробурчал Никита.

— На волю тянет?

— Хочешь сказать, что я на цепи?

— Вовсе нет. Если хочешь, начинай прямо сейчас. Стаса можешь взять, девочек в городе снимете. А я тут развлекусь с Трэшем или с Угаром. Как тебе такой вариант?

Никита промолчал. Такой вариант его никоим образом не устраивал. Лучше пропустить выход в город, чем потерять Дашу.

— А как вот такой? — Даша резко поднялась, оседлала Никиту, распахнула халат.

Кровать заскрипела, сетка закачалась, но уже все равно. Пусть даже Трэш сейчас подглядывает или подслушивает. Главное, что Даша будет в постели с Никитой, а не с кем-то еще.

Утром пробежка вдоль берега, бой с тенью, купание в реке, потом завтрак, отдых на природе, после обеда секс, вечером ужин, ночью снова Даша. Плевать на работу и на спортивную карьеру. Еще бы Стаса с его дружками, полными придурками, куда-нибудь сплавить.

Но Стас исчезал только на ночь. Он уезжал после обеда, возвращался утром, довольный, как удав. А сегодня вернулся под вечер и завалился в комнату к Никите, который отдыхал после бурной встряски. Даша спала, прижавшись к нему.

— Я вам не помешал? — спросил Стас, от которого несло свежим перегаром.

— Помешал, — ответил Никита.

— Очень хорошо. Пойдем, разговор есть.

На улице моросил дождь. Трэш и Угар сидели под навесом и активно пополняли коллекцию пустых пивных банок.

Стас вышел из дома, но так и остался на крыльце, под козырьком, достал сигарету, закурил и сказал:

— Неплохо вы тут, я смотрю, устроились.

— Как ты нас тут устроил, так и живем.

— Вот! Я устроил!

— Мне и в Москве неплохо было.

— Там полный абзац.

— Не знаю.

— Я говорю. Каплик ездил, узнал, что ищут нас. Ты же не хочешь, чтобы Дашка за всех ответила?

— Спекулянт! — заявил Никита.

— Дашка может за нас ответить. Потому что она с нами. Со мной, с Трэшем, с Угаром. А ты с ней. Или тоже с нами?

— С ней, — сказал Никита.

— А надо, чтобы с нами был. Или гуляй как ветер в поле. — Стас ткнул пальцем в сторону ворот.

— С Дашей, — заявил Никита.

— Нет, Даша тут остается.

— Кого выберет, с тем и останется.

— Она выберет брата.

— Давай спросим.

Никита почему-то нисколько не сомневался в том, что Даша выберет его. А если нет, значит, все ее слова — лишь сотрясение воздуха. Да и сама она тогда пустое место. Зачем ему такая нужна?

— Я не понял, а ты что, не хочешь с нами?

— Куда с вами?.. Если в задницу, то мы уже там. Или это еще не дно?

— Даже на дно — это движуха. А ее нет. Поэтому ты с нами как не пришей рукав ни к какому месту. Нужен общий интерес, тогда ты реально станешь мне братом. Будем не разлей вода.

— Я подумаю.

— Не надо думать, я уже все решил. И дело есть.