Несущий смерть - Стивен Кинг

— Полагаю, что да, — ответил Дэлевен-старший.

Он еще пытался сохранить безразличный вид, но Кевин видел,что идея увлекла отца.

— Хорошо. — И Поп Меррилл включил видео.

* * *

Кевин снова и снова твердил себе, что бояться глупо. Убеждалсебя: мол, толку от этого не будет.

Да, знал, что он сейчас увидит, потому как он и Мег — оба —заметили главное: «Солнце-660» не воспроизводит один и тот же образ, какфотокопировальщик. Брат и сестра довольно быстро поняли, что фотографиификсируют некий процесс.

— Смотри, собака двигается! — воскликнула тогда Мег.

Вместо того чтобы, как обычно, высмеять младшую сестру,Кевин ответил:

— Похоже на то… но утверждать, пожалуй, нельзя.

— А вот и можно, — возразила Мег. Они сидели в его комнате,и Кевин тупо смотрел на камеру. Она лежала на столе, рядом со стопкой новенькихучебников. Мег наклонила лампу поближе к столу, положила в круг света первуюфотографию.

— Сосчитай столбы между хвостом собаки и правым краемфотографии.

— Это штакетины, а не столбы, — поправил ее Кевин.

— Не важно. Считай.

Он сосчитал. Четыре и часть пятой, прикрытой задними лапамисобаки.

— А теперь взгляни на эту.

Мег положила перед ним полароидный снимок под номеромчетыре. Кевин увидел все пять штакетин полностью и часть шестой.

Поэтому он знал, во всяком случае, предчувствовал, чтоувидит нечто похожее на самодельный мультфильм типа того, какие сам рисовал вначальной школе.

Первые двадцать пять секунд пленка действительно напоминаламультфильм, нарисованный им во втором классе, только качеством ниже… боксерподнимал и опускал руки более плавно.

Однако фильм показывал процесс. Именно это завораживаловсех, даже Попа. Трижды они просмотрели минутный фильм, не произнеся ни слова.Слышалось только дыхание: частое и ровное — Кевина, более глубокое — его отца,с легочными хрипами — Попа.

И первые тридцать секунд или около того… Да, конечно, Кевиножидал увидеть движение, которое присутствовало даже в самодельном мультфильмеили в телевизионных утренних сериалах по субботам (являвшихся усложненнойверсией того же мультфильма), но Кевин и представить себе не мог что в первыетридцать секунд (вернее, в двадцать восемь) полароидные фотографии сольются вединый фильм. Разумеется, не голливудский и даже не малобюджетный ужастик,какие иногда прокручивала на видеомагнитофоне Меган, когда родители уходили вгости. Скорее любительский фильм, снятый человеком, еще не овладевшим камерой свосьмимиллиметровой пленкой.

В эти двадцать восемь секунд черный пес-беспородкаперемещался вдоль забора, открывая пять, шесть, семь штакетин. Дажеостановился, чтобы еще раз понюхать одну из них, наверное, читал какую-тособачью телеграмму. Затем двинулся дальше, с опущенной головой, вдоль забора,хвостом к камере. На середине первой части Кевин заметил то, что упустилраньше: фотограф поворачивал камеру, чтобы держать собаку в кадре. Если бы онэтого не делал, черный пес просто вышел бы за кадр, и на фотографии остался бытолько забор. Самые правые штакетины на первых двух или трех фотографияхисчезли за белой кромкой, новые появились у левого края. В этом никакихсомнений быть не могло: одна из правых штакетин, с отломанной верхней частью,исчезла.

Пес вновь начал что-то нюхать, а затем… поднял голову.Неповрежденное ухо поднялось, второе, сломанное, попыталось сделать то жесамое, но осталось лежать пластом. Звука, конечно, не было, но Кевин могпоклясться, что собака зарычала. Она что-то унюхала. Или кого-то. Что или кого?

Кевин присмотрелся к тени, которую поначалу принял за теньдерева или столба.

Голова тени начала поворачиваться, и тут… началась втораячасть этого странного «фильма», тридцать секунд отрывочных кадров котороговызвали боль в голове и резь в глазах. «Интуиция не подвела мистера Умельца», —подумал Кевин, ему показалось, что он уже читал о чем-то подобном. Так илииначе, но Поп попал в десятку, и рассуждать на эту тему не имело смысла. Еслифотографии снимались одна за другой, то «фильм» получался связный. Сминимальными разрывами, но связный. Когда же промежутки между фотографиями увеличивались,начинало резать глаза: то ли они настраивались на определенную скорость фильма,то ли на череду отдельных кадров, а получалось и первое и второе, вместевзятое.

Время текло в том плоском полароидном мире. Не с тойскоростью, как в этом (реальном?) мире, иначе солнце бы уже три раза зашло илиподнялось, а собака давно бы сделала то, что хотела сделать (если хотела), аесли бы ничего не хотела, то просто бы убежала, оставив в кадре белый штакетники пожухлую траву за ним, но время шло.

Голова собаки поворачивалась к фотографу, хозяину тени,рывками. Одно мгновение морду и даже часть головы заслоняло сломанное ухо.Потом появился черно-коричневый глаз, окруженный какой-то гадостью,напоминающей стухший яичный белок. Вот появилась половина полураскрытой пасти,словно пес сейчас оскалится или зарычит. Белые пятна вдоль морды показывали,что пес немолод, и в самом конце фильма мелькало что-то белое в пасти. Вроде бызуб или зубы.

Но более всего притягивал внимание глаз. Он нес смерть.Беспородный и безымянный пес жаждал убивать. Кевин это знал наверняка.

У него не вызывало сомнений, что ни одна полароиднаяженщина, полароидный мужчина или даже полароидный ребенок не давали кличкиэтому полароидному псу. Пес родился бездомным, вырос бездомным и до старостиоставался бездомным — воплощение всех собак, которые странствовали по миру, безклички и без приюта, убивали куриц, ели из помойных чанов, спали в канавах ипод крыльцом брошенных домов. С мозгами у них было не очень, зато с инстинктамивсе в порядке. Этот пес…

Кевин так глубоко задумался, что едва не вскрикнул отнеожиданности, когда Поп Меррилл заговорил.

— Этот человек, который фотографировал. Что я хочу сказать,если был такой человек. Как по-вашему, что с ним стало?

Поп «заморозил» на экране телевизора последний кадр. Покартинке шла полоса. Кевину хотелось, чтобы она проходила через глаз, но нет,полоса осталась ниже. И глаз смотрел на них. Злобный, источающий смерть. Глазэтот не просто наводил страх, а ужасал. Так что ответа на вопрос Попа, пожалуй,и не требовалось. Как и не требовалось следующих фотографий, подтверждающих то,что произошло дальше. Пес, похоже, что-то услышал. Разумеется, услышал, и Кевинэто знал.

Очередные картинки показали бы, как собака поворачивается,поворачивается, затем заполняет всю площадь кадра, вытесняя лужайку, забор,тротуар, тень. И наконец в кадре остается только собака.