Любимый предатель - Анастасия Воронцова

карандаш, чтобы разукрасить бант у ослика, и поднимает голову только тогда, когда Андрей садится напротив нее.

— Привет, Алиса, — произносит он. Его голос едва заметно дрожит от волнения.

Алиса поднимает голову, с любопытством глядя на Андрея. Она привыкла к женщинам вокруг, и мужчин видит редко. Это делает ее несколько настороженной.

— Привет, — она отвечает, затем неуверенно смотрит на меня.

— Это Андрей, дорогая. Старый друг, мамы — объясняю я, садясь рядом с Алисой.

— Рад познакомиться с тобой.

Я вижу, как она оценивает его, хмуря свой маленький лобик.

— Алиса, какие у тебя любимые блюда? — спрашивает он с улыбкой. Правда, вместо привычной обаятельной или наглой выходит какая-то нервная, неуверенная. Это настолько удивляет меня, что я даже перестаю нервничать.

Алиса задумчиво погружается в меню, больше глядя на яркие картинки, чем на названия блюд, а затем пальчиками проводит по строкам.

— Мне нравится вишневый торт… и мороженое.

— О, отличный выбор! — улыбается Андрей, закрывая меню. — я тоже люблю мороженое, особенно шоколадное. А какой твой любимый вкус?

— Ванильное, — Алиса улыбается, и моё сердце сжимается от теплоты этого момента.

— Замечательно. — Он обращается к официанту, который только что подошел к нашему столу, и заказывает им десерты, я же беру просто кофе.

— Тебе нравится ходить в садик?

Лисичка, моя маленькая милая девочка, встречает его взгляд, но вместо ответа она только смущенно пожимает плечами и опускает взгляд на игрушечного зайчика на столе.

— Алиса не ходит в садик, — объясняю я, ловя на себе вопросительный взгляд Андрея. — Она… много болела, и мы решили, что так лучше для неё. Тетя присматривает за ней, пока я на работе. Она ее учит.

Андрей смотрит на нашу дочь, и в его глазах проскальзывает тревога:

— Сейчас с ней все хорошо? — спрашивает он.

Я киваю, отводя взгляд.

— Да, она здорова. Просто… Ей больше нравится быть дома. Она любит рисовать, читать…

— Да, я очень люблю рисовать! Я рисую котиков, собачек, деревья, дома… — голос ее прерывается, когда она начинает считать на пальцах.

— Мне тоже очень нравится рисовать, — неожиданно заявляет Андрей, — Может быть, ты покажешь мне свои рисунки в следующий раз?

Алиса смотрит на него, затем спрашивает:

— Можно?

Я киваю, улыбаясь.

— Конечно, детка.

Андрей, со своим врожденным обаянием, легко пробивает лед. Он склоняется вперед, поддерживая контакт глазами с дочерью.

Размышляя о том, как эти двое смотрятся вместе, я даже не заметила, как малышка начала рассказывать ему о своих любимых сказках и игрушках.

Встреча проходит гораздо лучше, чем я ожидала. Алиса, не подозревая о том, кто на самом деле Андрей, общается с ним как с добрым знакомым. Она задает ему вопросы о его работе, о том, что ему нравится делать в свободное время, и Андрей с улыбкой отвечает на каждый из них, пока не наступает вечер

— Нам пора возвращаться, — говорю я, прерывая их разговор.

Алиса смотрит на меня с некоторым разочарованием, но ей пора ужинать и готовиться ко сну. Я встаю из-за стола, и Андрей поднимается вслед за мной.

— Позволь мне отвезти вас домой. Я бы хотел убедиться, что вы доберетесь в безопасности.

— Не стоит, — отказываюсь, опасаясь, что это может смутить ребенка, а также вызвать лишние вопросы у соседей.

Он помогает Алисе спуститься с кресла, и его рука остается зажатой в маленькой ручке.

— Пожалуйста, можно он нас отвезет домой? — спрашивает хитрая лисичка с надеждой.

Я ловлю на себе насмешливый взгляд Андрея и сжимаю губы, а затем сдаюсь.

— Хорошо. Но только сегодня.

Мы расплачиваемся за заказ, и выходим из кафе, Андрей открывает дверь своей машины и предлагает Алисе сесть на заднее сиденье. Я опускаюсь рядом с ней, чувствуя нервное напряжение.

Надеюсь я сделала правильный выбор.

Глава 10

Андрей

Весь вечер я не мог отвести взгляда от дочери. Даже в конце, сидя за рулем машины, я то и дело отвлекался, поглядывая в зеркало.

Она была такой маленькой и хрупкой, и в то же время взрослой. Глядя на нее я просто не мог не думать обо всем, что пропустил.

Ее первые слова, первые шаги… Все это прошло мимо меня. Из-за Ани. Из-за того, что она решила, что я недостоин быть отцом Алисы.

Я бросил взгляд на бывшую жену, и снова испытал прилив раздражения.

Какого черта она так поступила?

Может я действительно был не лучшим мужем, может и правда последние пару лет нашей совместной жизни уделял ей мало внимания, но я не был полной мразью.

Я ни в чем ей не отказывал, дарил подарки, и ничего не требовал взамен. Так почему?

И все-таки нам предстоит об этом поговорить. Особенно учитывая то, что это не последняя моя встреча с дочерью.

Когда мы подъезжаем к дому ее тети, у меня снова сжимается сердце. Я паркуюсь и смотрю на дочь, которая играет с плюшевым зайцем, а затем снова на Аню, и она замечает это, вздрагивает, краснея, и отводит взгляд, наверняка вспоминая то, что было ночью. На моих губах появляется злая, почти издевательская ухмылка. Мне приятно, что я ее задел, но этого недостаточно.

— Нам нужно поговорить, — произношу я, когда на горизонте показывается тетя Ани, и малышка, радостно вскрикнув, бежит к ней.

Аня нервно собирает игрушки и карандаши, рассыпанные на заднем сидении машины. Ее руки дрожат, и она явно хочет как можно быстрее и дальше убраться от меня, вот только я не планирую ее так просто отпускать. Мы еще даже не начали.

— Не думаю, что это хорошая идея, — хмуро отвечает она, бросая в мою сторону настороженные взгляды, — В прошлый раз ты ясно дал понять, что не способен на адекватную беседу. Не хочу, чтобы меня снова заковали в наручники.

— Только не ври, что тебе не понравилось, — хмыкаю я, не сводя с нее хищного взгляда, — Я знаю, что ты думала об этом ночью, и думаешь сейчас. В этом ведь и проблема, верно? Тебе понравилось быть связанной, и это пугает и бесит тебя.

Ее глаза сверкают от ярости, и она презрительно выплевывает:

— Ты несешь бред, Громов. В этом проблема. Ты неуравновешенный и непредсказуемый, как дикое животное.

— И тебя это возбуждает, — это не вопрос — утверждение.

Я приближаюсь к ней, перекрывая ей выход из машины, и, бросив взгляд ей за плече, вижу как тетя Ани уводит малышку в подъезд. Это хорошо. Теперь я могу не сдерживаться.

— Ты больной, — шепчет она, вжимаясь в сиденье, когда я нависаю над ней. Аня тяжело, прерывисто дышит, стараясь