Он моя проблема - Марина Риччи

Пока она пьет чай и перекусывает, я, с ее разрешения, угощаю лошадок. Они недоверчиво обнюхивают мои руки, но от моркови и долек яблока не отказываются.

— Ну вот, — удовлетворенно улыбается женщина, — я немного и согрелась. Еще десять минут и можно назад ехать. Посторожишь моих зверей? Мне очень надо отлучиться. Они смирные.

— Конечно, — немного неуверенно соглашаюсь я. — Вам от входа прямо и направо.

Мы остаемся с конями одни. Так и не спросила, какого они все-таки пола. Животные флегматично жуют морковь, но при виде сахара немного оживляются. Какие симпатичные лошадки. Надеюсь, поблизости нет конокрадов.

В моем кармане начинает звонить телефон.

— Ты где? — спрашивает меня Стас.

— Ты меня не пропустишь. Я кормлю коней.

— Вижу, — смеется Стас рядом с моим ухом. Видимо, он был совсем рядом.

— Познакомься, это мои друзья, — я указываю ему на лошадей. — Они любят сахар.

— Я почему-то даже и не сомневался, — улыбается Стас. — А где мои конфеты?

— Сегодня я с пустыми руками. Но внутри есть огромный десертный бар, можешь быть моим гостем, — предлагаю я совершенно искренне. Его компания как никогда кстати, иначе я рискую помереть тут от скуки.

— А это нормально, если я туда зайду и буду… ну, есть?

— Абсолютно! Никто и не заметит, — я тру руками замерзший нос. — Люди здесь не едят еду, они ее фотографируют. Только вот, сегодня белый дресс-код.

— Ну, в таком случае, — Стас расстегивает куртку, демонстрируя мне белый свитер крупной вязки, — мне сегодня очень повезло.

Глава 18

Хозяйка лошадей возвращается в компании Жени и Евы. Увидев меня, Ева сбегает с крыльца, врезается в меня со всей силы, обнимает за ноги и, уткнув мне в живот маленький острый подбородок тараторит:

— Привет! Я приехала в карете! Я сегодня принцесса!

— Вижу, — улыбаюсь я. Наряд у нее — просто закачаешься! Пышное платье с дюжиной слоев тафты на юбке, на которую будто просыпали трехлитровую банку глиттера и шелковых розочек. Но видимо, как истинная дочь своей матери, Ева с рождения знает, что образ женщины, в первую очередь делают аксессуары. Потому что у нее на голове просто гигантская, сверкающая всеми цветами радуги императорская корона. — Какая красота! — уважительно хвалю я это чудо китайской промышленности. — Тебе очень идет!

Ева кивает, с достоинством принимая комплимент и с подозрением смотрит на Стаса.

— Это твой парень?

— Нет, это мой друг, мы вместе учимся.

— Привет! — здоровается с ней Стас.

Ева скептически окидывает его взглядом сверху донизу, фыркает, и, гордо задрав подбородок, убегает к Жене, придерживая монументальную корону рукой. Ух, роковая женщина вырастет!

— Заходи уже внутрь, холодно, — кричит мне Женя. — И Самойлов пусть заходит, раз пришел.

Войдя в главный зал, замечаю любопытные взгляды. Кажется, мой рейтинг сейчас немного подрос. На вечеринках Богатых жен, мужчин обычно немного. Их мужья, как правило, не фанаты таких мероприятий, и те бедняги, которых сегодня сюда притащили, скучают сидя у бара. Сыновья Богатых жен тоже не частые гости, а вот дочерей просто пруд пруди. Особняк большой, практически в каждой комнате есть тематическая фотозона, но хотя гости и рассеяны по разным комнатам и этажам, в главном зале сейчас огромное количество девушек моего возраста. Все они стройные, с блестящими волосами и мышечными ногами, натренированными годами балета и танцев. Дочери — главная гордость этого неофициального клуба. Престижнее, чем дочь, соответствующая всем этим невозможным стандартам, только дочь, пришедшая со своим парнем.

А Стас выглядит как идеальный кандидат в Богатые мужья.

Высокий рост, идеальная осанка, надменно-равнодушный взгляд, будто он уже тысячу раз бывал на таких сборищах. Да и в этом дорогущем белом свитере он вписывается сюда идеально.

— Самойлов, скажи честно, то, что ты в белом — это просто совпадение? — спрашиваю я с подозрением.

— Ну, возможно, я вас подслушал. А раз мне все равно нужно было с тобой увидеться, решил, почему бы и не напроситься на ваш бал.

Смотрю на него с недоумением:

— Серьезно? Тебе нравятся такие вечеринки?

— Еще не знаю, — смеется он. — У меня сегодня дебют. Пока я будто в театре. Ты мне все тут покажешь?

— Не сразу, — отвечаю я, плюхаясь на диван неподалеку от камина и вытягиваю ноги. — Я давно не носила каблуки, нужен привал.

Самойлов привычным жестом берет с подноса два высоких стакана с чем-то прозрачным и садится рядом со мной. Он действительно тут как дома. Пробую содержимое предложенного стакана — это цитрусовый лимонад. Вкусный.

— Ну давай, — Самойлов откидывается на спинку дивана. — Расскажи мне о «Белой ночи». В чем тут вообще смысл?

— О «Белом вечере», — смеюсь я. — Смысл — составить компанию Жене и бесплатно поесть устриц.

— Это мне как раз понятно, — ухмыляется Стас. — А смысл вечеринки-то в чем? Какое-то событие? Праздник?

— Особого смысла тут нет. Все эти люди, — я обвожу зал рукой, — собираются, чтобы походить в красивой одежде и сделать много-много фотографий для своих соцсетей. Еще тут пьют, плетут интриги и распускают слухи. Видишь тех женщин? — я указываю на двух брюнеток, в обнимку позирующих фотографу. — Они враждуют много лет. Одна другую выбила из очереди на членство в загородном клубе. А вот эти девушки, — киваю на двух пышногрудых девиц у бара, — сестры. Младшая увела жениха у старшей. Так что, повсюду драма, — допив лимонад, ставлю стакан на деревянный подлокотник и, по примеру Стаса, откидываюсь на спинку дивана. — Ну и еще есть я. Сижу в углу и всех тут осуждаю.

— Я думал, тут будет много парней, — признается Стас. Наверное, ему все же скучновато в этом женском царстве.

— Парни тут есть! — заверяю его я. — Просто их всех утащили на фотосессии. Нельзя же привести жениха и не сделать сотню фотографий в интерьерах! Может, даже, кого-то знакомого встретишь.

— Да мне и так неплохо, — снова смеется Стас. — Только в глазах немного рябит от белого. Эти вечера всегда какого-то одного цвета?

— Не всегда. Только в этом сезоне, — я ерзаю на диване, стараясь устроиться поудобней. После холода улицы, мне так тепло и уютно, что я рискую заснуть. Странно. На вечеринках Жениной мамы я обычно испытываю массу ощущений, а вот уютно мне впервые. Чтобы окончательно не превратиться в кисель, продолжаю болтать. — На всех я не была, но обычно это какой-нибудь сложный цвет с красивым названием. Вечер «грейдж», это что-то между серым и бежевым. «Зеленый шалфей». «Болгарская роза». Цвет «Адмиральский бушлат».

— Цвет «Имбирный пряник», — тихо говорит Стас, накручивая на палец прядь моих волос. Ну,