Мастер незабываемого соблазнения - Карен Бут

– Я получила известие от Эйдена, – сказала Анна, упоминая их брата, старшего из них троих. – Он где-то в Таиланде. Подробностей не знаю. Было всего несколько строк в электронном письме, и те несколько недель назад.

Глаза матери стали грустными.

– Он должен принять факт болезни твоего отца и вернуться домой.

– Ты же знаешь, что этого не произойдет, – заметил Адам.

Эйден не вернется в ближайшее время, особенно после их последнего спора с отцом. Никто не осмеливался говорить об этом вслух, но Адам подозревал, что это было связано с тем, почему Эйден никогда не возглавит «Лэнгтех» и унаследует не более чем долю в компании.

Эйден воспитывался совсем не так, как Адам и Анна. Будучи на шесть лет старше Адама, он был отправлен в закрытую школу, когда самому Адаму было всего два года, а Анна только родилась. Адам до сих пор не знал, почему он и Анна учились в частной школе в Нью-Йорке. Он знал только, что у Эйдена были большие неприятности в школе и что с Адамом обращались с самого раннего возраста, как если бы он был первенцем. Во многих отношениях Эйден вроде и не существовал, по крайней мере, в глазах отца. И Анну, и Адама огорчало, что они не были близки со своим старшим братом, но того, казалось, все устраивает, и он держался на расстоянии.

– Анна, выпьешь что-нибудь? – спросил Адам.

– Пожалуй. У меня был тяжелый день.

Адам подошел к бару и смешал сестре джин с тоником. Она последовала за ним.

Из телевизора донеслось, что кто-то только что совершил судьбоносный бросок.

– Черт побери! – Роджер откинулся на спинку кресла. – Как же я люблю хорошую игру!

Мать посмотрела на часы:

– Ужин будет через несколько минут. Пойду к Маргарет и посмотрю, как идут дела.

– Ты правду сказала про Эйдена? – тихо спросил Адам.

– В письме было немного, но этого хватило, чтобы понять, что лучше он заразится чумой, чем вернется домой и встретится с папой.

– Как было бы здорово, если бы они прекратили вражду. – Адам покачал головой, добавив джина в стакан. – Так какой на сегодня план? Попытаемся поговорить с папой?

– Честно говоря, не знаю, хватит ли у меня сил. Снова выслушать речь о том, что я должна искать мужа и думать о частной школе для моих еще не родившихся детей… Боюсь, я завоплю в голос. Мне кажется, что я трачу жизнь на то, что бьюсь головой о стену.

Он похлопал Анну по спине:

– Я поддержу тебя. Нам нужно продолжать пытаться достучаться до отца.

Маргарет, много лет проработавшая в доме поваром, появилась в дверном проеме гостиной.

– Ужин готов, дети. – Она широко улыбалась и походила на пухленькую Мэри Поппинс. Глядя на нее, Адам подумал о том, каково это – вырасти в этом доме, где исполнялось любое желание ребенка, а потом подростка.

После обеда Адам последовал за отцом в офис со стаканом виски в руке. Роджер же, заболев, был вынужден отказаться от спиртного.

– Расскажи мне, как обстоят дела с Джулией. Я понимаю, что ты не хотел говорить об этом в присутствии матери, но мне можешь все рассказать. Знаешь, теперь мы с нетерпением ждем твоих фотографий в газете. – Он тихо засмеялся. – Это большой прогресс по сравнению с тем, что было месяц назад.

– Папа, я же тебе говорил. Это все не по-настоящему. Это идея мисс Костелло, помнишь?

– Я верю тому, что видел на этих фотографиях. Вы счастливы вместе. – Роджер взял стопку писем и аккуратно сложил их на краешке стола. – Иногда мужчине нужно открыть глаза и увидеть наконец то, что находится у него под носом. Надо быть дураком, чтобы отказаться от такой женщины, как Джулия.

У Адама «под носом» была исключительно Мелани. И она не хотела иметь с ним ничего общего, по крайней мере, в романтическом смысле.

– Джулия красива и знаменита, Адам. Она точно такая же, как твоя мать, и я был бы рад видеть вас вместе. Ты мужчина. Она женщина. Я не вижу проблемы.

«Проблема заключается в том, что я ничего не чувствую, когда я с ней». Адам сделал еще один глоток виски. Его отец привык получать то, что хотел. Адам не собирался отказывать умирающему отцу, но и не хотел лгать.

– Мне нужно, чтобы ты и мама трезво смотрели на вещи. Если не произойдет ничего радикального, то пары – Адам и Джулия – не будет.

– Сынок, позволь мне спросить тебя. Представляешь ли ты, что я видел, когда смотрел на тебя и твою сестру в те дни, когда вы родились?

Адам скривил губы:

– Сморщенных младенцев?

– Я видел будущее. Я видел мальчика, который унаследует мою фамилию и продолжит дело. И девочку, которая подарит нам с твоей матерью внуков.

– Как насчет Эйдена?

– Я думал, что и в нем вижу будущее, но оказалось, что я ошибся.

– Папа, не говори так.

– Но это правда. У меня осталось совсем мало времени на этой земле. Единственное, что меня утешает, – это надежда на то, что ты, твоя сестра и твоя мать будут в порядке после моего ухода. Мне нужно знать, что у вас будет жизнь, о которой вы мечтаете. Это означает, что у Анны будет муж, а у тебя жена. Это означает, что в Рождество твоя мать будет окружена внуками. – Голос отца дрогнул, и одинокая слеза скатилась по щеке.

У Адама сжалось горло. Он видел, как его отец плачет, только один раз, в тот день, когда умерла его мать, бабушка Лэнгфорд.

Адам знал, что у его отца сердце огромное, как океан, даже если он мог быть строгим и требовательным.

– Не беспокойся, папа. Мы будем в порядке. И ты должен перестать думать о том, что ты ничего этого не увидишь. Никто не знает, как сложится жизнь.

– Мне просто нужно, чтобы вы знали, что вы трое – самое важное для меня во всем мире. Когда я просыпаюсь утром, моя первая мысль о вас.

Конечно, Адам понимал, что отец слегка лукавит. Роджер Лэнгфорд был слишком амбициозен и самолюбив, чтобы не думать о будущем корпорации, которую он создал с нуля.

– Папа, нам нужно поговорить об Анне и «Лэнгтех». Я не понимаю, почему ты отказываешься признать, что она отлично умеет работать.

– Я не ставлю под сомнение ее способности, я ведь поручил ей организацию тала-ужина, не так ли?

– Это не то задание, на которое она надеялась.

– Она умная девушка, но нужно быть пуленепробиваемыми, чтобы выполнять мою работу, и я не хочу подвергать мою маленькую девочку таким испытаниям. Моя работа – защищать ее. Назови меня отсталым стариком, если хочешь, но именно так я чувствую.

– Анна сильная и решительная, каким не всякий мужчина может быть. Сильнее и решительнее многих. И ты знаешь, она очень помогла мне, когда ты назначил меня исполнять твои обязанности, когда тебя положили в больницу на операцию. Я не понимаю, почему ты не хочешь дать ей шанс.