Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР - Олег Витальевич Хлевнюк

Павленко становились на учет в местных военкоматах и получали военные билеты[141]. Однако приобрести офицерский военный билет в ряде случаев было непросто даже за взятку. Так, остался лишь «старшиной» водитель Щеголев, хотя во время войны он на определенном этапе носил офицерскую форму[142]. Видимо, по этой причине Щеголев, как говорилось выше, получил щедрые отступные в виде денег и товаров. Сам Павленко приобрел военный билет в Солнечногорском районном военкомате, заплатив военкому около 600 руб.[143]

Место в мирной жизни

После демобилизации перед Павленко и его сотрудниками встал вопрос, волновавший десятки миллионов людей в СССР и других странах мира: как жить дальше? Победоносное завершение страшной войны открывало новые перспективы, для каждого свои и не всегда благоприятные. Команда Павленко вернулась в родные края целая и невредимая и даже обеспеченная материально. В среднем 30-летние молодые люди должны были выбрать свое будущее, над которым, впрочем, тяготел предыдущий жизненный опыт. И, как мы увидим дальше, именно привычки и приобретенные на войне навыки сыграли решающую роль.

Демобилизация и устранение угрозы смерти на фронте открывали для Павленко путь к новой жизни — к возвращению к довоенному легальному прошлому. На первый взгляд, именно в этом направлении Павленко и устремился. Он приехал в Калинин, где жила его сестра. Позже на вопрос следователя о недвижимости Павленко сообщил, что в конце 1945 или в начале 1946 года купил дом в Калинине «пополам с сестрой Анной Максимовной»[144]. Очевидно, сестра сыграла какую-то роль в жизни Павленко как единственный близкий родственник, к которому он мог вернуться после окончания войны. Из этих мест была также жена Павленко[145]. Ко времени мобилизации у Павленко был 10-летний ребенок. Второй родился пять лет спустя[146].

Вернувшись в Калинин, Павленко воссоздал кооперативную строительную артель «Пландорстрой», которую возглавлял до войны. Вместе с Павленко в это предприятие вступили около двадцати его старых и вновь приобретенных сотрудников[147]. Вряд ли создание артели было сложной задачей. Артель имела понятное для властей прошлое, в Калинине сохранились какие-то связи. Павленко и его помощники имели хотя и сфальсифицированные, но формально чистые документы и вернулись с фронта с орденами и медалями на груди.

Сам Павленко о двух с половиной годах послевоенной жизни в Калинине на первых допросах говорил скупо: «В 1947 году я за нарушение финансовой дисциплины был уволен с занимаемой должности председателя артели „Пландорстрой“ города Калинина»[148]. Следователей же, судя по всему, вначале не интересовал этот эпизод, так как они были нацелены на разоблачение организации, действовавшей с 1948 года.

Дополнительные детали послевоенной активности команды Павленко появились после того, как из Калининской прокуратуры пришло дело об артели «Пландорстрой». Из него выяснилось, что прокуратура в конце 1947 — начале 1948 года выявила в артели многочисленные нарушения и махинации. Во время ревизии был зафиксирован важный канал проведения спекулятивных операций — денежные расчеты артели «Пландорстрой» с неизвестной военной организацией УВР‐2. Как выяснили контролеры, УВР‐2, которую возглавлял Павленко, получала от государственных организаций различные ресурсы, оплата которых шла по счетам артели «Пландорстрой», председателем организационного бюро которой был тот же Павленко[149]. В дальнейшем следствие вскрыло большое количество незаконных операций артели, что стало одним из пунктов судебного приговора[150].

Выявленные следствием факты позволяют понять, что Павленко изначально создавал «Пландорстрой» в качестве так называемой «лжеартели» для официального прикрытия нелегальных операций. Возможно, артель занималась и строительными работами (сведений об этом нет), однако они явно не входили в круг приоритетов команды Павленко. Сохранив печати и бланки УВР‐2 и создав «Пландорстрой», Павленко и его помощники манипулировали подложными документами этих структур для приобретения в государственных организациях различных ресурсов, которые затем перепродавались на черном рынке.

Условия жизни в СССР всегда благоприятствовали процветанию таких спекуляций. Тотальный дефицит элементарных потребительских ресурсов, продовольствия и промышленных товаров был характерной чертой советской действительности. Значительную часть своих денег советские люди оставляли не в государственных магазинах, а на рынке и у спекулянтов, где по бешеным ценам можно было приобрести все необходимое. Военная разруха только усугубила ситуацию.

В течение нескольких лет государственные предприятия легкой промышленности лишь в минимальном количестве выпускали товары широкого потребления и работали на фронт — шили обмундирование и военную обувь. Еще в ходе войны обозначились признаки голода, пик которого пришелся на 1946–1947 годы. От голода умерли более миллиона человек. Еще около 4 млн человек перенесли различные эпидемические заболевания, вызванные недоеданием. Из них около полумиллиона умерли[151]. Война и голод вызвали рост уголовной преступности, расцвет черного рынка.

Павленко и его команда быстро сориентировались в этой ситуации. Имея богатый опыт присвоения и перепродажи ресурсов, полученный на завершающем этапе войны, в 1946–1947 годах они продолжили подобные операции. Показательными для понимания сути «Пландорстроя» были махинации с военным обмундированием и другой одеждой, вскрытые следствием. Еще на фронте Павленко познакомился с Ф. Спиридоновым, служившим в период войны военпредом управления вещевого снабжения. После войны Спиридонов стал военпредом на Калининской швейной фабрике, изготавливающей обмундирование. С его помощью за взятки Павленко получал большие партии военной формы, белья, ватных курток и другой одежды якобы для нужд УВР‐2. Соответствующие документы оформлялись при помощи фальшивых бланков и печати УВР‐2. Однако фиктивная УВР‐2 не могла проводить расчеты через банковскую систему. В этом случае использовались счета официально существовавшей артели «Пландорстрой».

Судя по всему, такая схема использовалась неоднократно, возможно не без помощи того же Спиридонова. Так, в одной из калининских артелей по поддельной доверенности от УВР‐2 были получены мужское белье, ватные тужурки, обмундирование. В Калининском ателье мод была таким же способом получена тысяча мужских нательных рубах, а через областную сбытовую контору изделий легкой промышленности — 3 тыс. метров ткани. Эти товары, стоившие более чем 100 тыс. руб. по государственным ценам, были перепроданы на рынках Калинина, Клина, Киева и других городов в несколько раз дороже[152]. Даже с учетом больших накладных расходов — взяток, затрат на транспортировку и т. д., организация Павленко получала приличную прибыль.

Помимо ценных промышленных товаров повседневного спроса, артель приобретала (якобы для нужд УВР) и перепродавала и другие ресурсы. В Киев и Николаев было переправлено три вагона сена. Полученных