Мятеж небес - Юлия Чепухова

Габриель закрыл глаза, укачивая ее в своих объятьях. Он опоздал. Софира, покинув этот мир, отправилась в Забвение. Сердце в его груди обливалось кровью, разваливаясь на куски. Агония пульсировала в висках, боль волнами прокатывала по телу.

Сражение перед скалой окончилось. Демоны прахом были развеяны по ветру, изрубленные в куски. Время возвращаться домой, пока не прибыло адское подкрепление, учуяв чужаков у стен столицы. Но возникла маленькая загвоздка. Где найти зеркало в аду? Как создать портал? Мысли вяло блуждали в голове Габриеля. Он переложил эту задачу на друзей, обратив все внимание своей погубленной любви. Каким же трусом он был… Что стоило ему признать свои чувства и открыться ей. Может быть, сейчас все было бы иначе. Может быть, они нашли бы выход любить друг друга в обход Закона. А теперь… Все бессмысленно было теперь. И даже то, что они так и могли застрять здесь навечно, совсем его не трогало. Ему было все равно.

Кто-то всхлипывал совсем рядом. Это была Пенелопа. Грязная и потная, взъерошенная, словно воробушек, она сидела на коленях чуть поодаль и не сводила покрасневших глаз с тела своей подруги.

Вспышка сбоку привлекла внимание Габриеля. Сайфер и Микаэлла призвали священный огонь в свои ладони и направили его мощь на гранит скалы. Пламя было таким сильным, что оно плавило поверхность камня, превращая его в подобие зеркала.

После того, как гранит начал отражать облики людей, Микаэлла удовлетворенно кивнула и позволила Сайферу открыть обратный путь в город Ангелов.

Они вернулись домой в полной тишине. Почтив погибшую молчанием, охотники начали разбредаться и вскоре в комнате остались лишь нефилимы, Джеймсон, Закар и Габриель с драгоценной ношей на руках, которую он не отпускал ни на миг, хоть все его тело и дрожало от усталости.

– Габриель, мы должны подготовить тело для погребения, – хрипло проговорила Микаэлла. Она уже скрыла свои крылья и теперь выглядела такой же приземленной и подавленной, как и он.

– Да… – тихо ответил Габриель. – Я отнесу Софи в ее комнату.

Он боялся ее отпускать. Но ему придется. Бережно поддерживая хрупкое холодное тело, Габриель, словно старик, взобрался на третий этаж нефилимов. Сколько раз он стоял у ее двери, не решаясь войти и сознаться в своих чувствах. И вот теперь дверь широко распахнута, но его там уже никто не ждет.

Опустив ее на застеленную кровать, Брил рухнул рядом на пол на колени. Уткнувшись лбом в ее безжизненную руку, он заплакал, впервые за всю свою жизнь. Даже в детстве он не проронил ни слезинки, а теперь хриплые всхлипы резали слух.

Что-то мягко коснулось его спутанных волос. Он не обратил на это внимания. Усталость и горе довели его до галлюцинаций, решил он.

– Габриель… – тихий шепот любимого голоса донесся до его ушей. Он тяжело вздохнул, не открывая глаз.

– Скажи еще что-нибудь… – взмолился он.

Она вернулась к нему в виде духа, желанного видения. И он был счастлив слышать ее шепот. Хотя бы раз, прежде чем он покинет эту комнату, этот Центр, этот город. Его путь лежит отныне прямиком в Совет, за наказанием и смертью. А пока он молил, неистово, всем сердцем в последний раз.

– Прошу…

– Ты вернулся за мной… – был тихий вздох в ответ на его просьбу. Он был подобен шелесту ветра, и Габриель был не уверен, что правильно расслышал.

– Конечно же, я вернулся за тобой! – Соленые слезы, скатываясь по его щекам, жгли ссадины на скулах и губах, но Брил не замечал этого. Он с силой зажмурил глаза, боясь, что если откроет их – дух уйдет в Забвение.

– Зачем…

– Но как же иначе?! Я ведь люблю тебя! – с отчаянием выдохнул он. Он так жалел сейчас, что опоздал с этим признанием. – Люблю своего врага. Люблю больше жизни. Неистово, отчаянно. Люблю с того самого момента, как увидел. Люблю, и понесу справедливую кару за свою запретную любовь. Но это не важно… Ничего уже не важно… Я был таким гордецом! Мне жаль… Так чертовски жаль, Софира! Я так люблю тебя!

Его хриплый шепот был полон раскаяния и боли. Никогда еще потеря кого-то не мучала его пытками, как сейчас. Он был готов пойти на что угодно, заключить любую сделку с Адом, или Раем ради ее жизни. Лишь бы услышать ее вздох, увидеть вновь робкую улыбку.

Сжав руки до боли в кулаки, он хотел кричать, но голос охрип после повторного пребывания в преисподнии.

– Прости меня… – выдохнул он и открыл глаза.

Его затуманенный слезами взор наткнулся на серебристое сияние ее глаз. Он застыл, боясь спугнуть желаемый мираж.

– Я простила тебя в тот момент… когда осознала, что не могу больше тебя ненавидеть… – он заворожённо смотрел, как слабо двигаются ее губы.

– Я принимаю желаемое за действительное? – голос ему отказал, и из горла вырвалось лишь сиплое карканье.

– Смотря, что ты желаешь видеть… – она слабо улыбнулась, ее глаза блеснули от слез.

– Ты вернулась… из Забвения? – он до сих пор не мог поверить, что все происходит наяву. Софира была жива. И пульс, бившийся под его руками, принадлежал не ему, а ей.

– До туда я не добралась… хотя еще немного и… Ты пришел вовремя… – Габриель не мог больше сдерживать себя и стиснул Софи в своих объятьях. Весь воздух со свистом покинул ее легкие, и она слабо пискнула в его сильных руках. Габриель, опомнившись, нехотя ее отпустил обратно на подушки. Все ее тело ныло, и болезненно пульсировала, особенно спина…

– Мои крылья… – простонала Софи и закрыла глаза.

Он почувствовал ее боль, как свою собственную, и засуетился, чтобы как-то ей помочь.

– Мне жаль… я…

– Нет. – Прервала она его. – Такова цена моей любви. А ведь я люблю тебя, охотник. Я долго сопротивлялась и боролась сама с собой, но проиграла. И не жалею… ни о чем.

– Но ты же не сможешь отныне летать. – Он с мукой смотрел в ее глаза. – Ты потеряла дорогу к небесам…

– Зато, я обрела тебя, – ее губы слабо расплылись в счастливой мирной улыбке. – А это гораздо лучше небес. И Совету придется смириться с нами.

– Им придется! – Со сталью в голосе подтвердил Габриель, в его светлых глазах расцветала надежда и решимость. – Иначе я буду сражаться с ними, со всем миром за тебя. Больше я не упущу тебя из своих рук, Софира.

– Я верю тебе… – она схватилась дрожащей рукой за его шею и притянула его к своим губам. Их второй поцелуй был так же сладок, как и первый. Нет, он был лучше. Определенно.

Нехотя оторвавшись от него, Софи удовлетворенно вздохнула и поморщилась, когда боль вернула ее с небес на землю.

– А теперь срочно зови Пенни. Я ужасно грязная и вот-вот отключусь от потери крови…

Габриель так порывисто вскочил от ее слов, что сам закачался – ноги подкашивались от усталости и слишком сильного потрясения. Ухватившись за стену, он как мог, побрел к двери.