Тонкая душевная организация - Нина Князькова

Чаепитие прошло в достаточно напряженной обстановке. Дина нервничала. Сильно. Ее мама задавала какие-то общие вопросы, но тем и ограничилась. Отец же много расспрашивал о Митьке. Что любит? В какие кружки ходит? Какой любимый цвет? Любимая еда? Есть ли на что-то аллергия? И все в таком духе.

Через час нас из дома, кажется, выпроваживали с облегчением. Еще бы. Свалились такие из ниоткуда на голову. Еще непонятно, как ребенок мог к нам отнестись. Хорошо, что первое знакомство прошло благополучно.

- Митька мне понравился. – Кивнул я своим мыслям, когда мы уже выехали на проспект.

- Еще бы. – Отец улыбнулся. Радостно так. И помолодел как будто лет на десять. – Не в кого парню плохим быть.

- Дина хорошая. – Согласился я.

- Да. Только папенька дурак слепой. – Отец покосился на меня. – Ты чего молчал, как рыба? Поговорил бы с ребенком. Он много интересного мне рассказал, пока мы с ним машинки распаковывали.

Я пожал плечами.

- Я не знал о чем можно с такими маленькими детьми разговаривать. – Признался честно. – Я узнал-то о нем несколько часов назад. Только-только привык, что у Дины сын есть.

- У Дины? – Отец немного недоверчиво на меня посмотрел.

- У Дины. – Я немного нахмурился. – У кого ж еще?

Папа фыркнул и покачал головой. А потом и вовсе задумался о чем-то своем. Так и молчал до самого дома.

Но стоило нам зайти в квартиру, как он сбросил верхнюю одежду прямо на пол и умчался в свою комнату. Странно он себя ведет сегодня.

Я неспеша разделся, убрал вещи отца в шкаф и направился в комнату родителя, чтобы проверить, все ли с ним хорошо.

Отец сидел на кровати и держал в руках какой-то листочек.

- У тебя все хорошо? – Не нравится мне его состояние.

- Подойди-ка сюда. – Велел он мне. Я послушно приблизился. – Держи.

Мне в ладонь легла небольшая фотография. Я присмотрелся.

- Что это? – С фотографии на меня смотрел хмурый ребенок лет пяти-шести.

- Не узнаешь? – Отец склонил голову набок.

Я узнал. На фотографии сейчас был Митька. Но откуда у отца это изображение? Да и снимок какой-то потрепанный.

- Откуда у тебя это? – Картинка в голове не складывалась.

- Как откуда? Я тебя сам фотографировал. Ты в этом возрасте никогда на месте усидеть не мог. Пришлось тебя ловить и заставлять смотреть в камеру. – Отец коротко хохотнул.

- Меня? – Не поверил я своим ушам. И глазам тоже.

То есть, если это я, то Митька….

- Хоть бы спросил, сколько ребенку лет, папаша недоделанный. – Вещал… состоявшийся дедушка.

А я стоял, как дурак, с этой карточкой в руках и пытался осознать новую для себя реальность. У меня есть сын. Свой собственный. Мой и Дины.

- Пап, у тебя там где-то таблетки от нервов были. – Припомнил, стараясь не вспылить и не помчаться к Дине тотчас же.

Если устрою скандал она точно не оценит. Испугается и сбежит. А оно мне надо?

Дина

Я сидела на кухне и ждала, пока мама с Митькой проводят гостей. Изнутри меня трясло, но снаружи я как будто покрылась ледяной корочкой. Господи, Слава увидел Митьку. Его отец…. Мне кажется, что он понял, чей Митька сын. И я понимала, что Слава этого пока не осознавал. Или все же он как-то узнал правду и поэтому пришел?

- Ты как? – Мне на плечо опустилась мамина рука.

- А мне эти дяди понравились. Такие машинки крутые подарили! – Ребенок тоже забежал на кухню, чтобы убедиться, что его услышали. – А они еще придут?

- Я… не знаю. – Тихо ответила, усилием воли подавив всхлип.

Мама поставила передо мной стакан с водой, отчетливо пахнущий валерьянкой.

- Выпей. – Посоветовала она.

Я послушно опустошила весь стакан, так как в горле совершенно пересохло от волнения.

- Спасибо. – Кивнула.

- Мам, они тебе не понравились? Ты с ними не будешь дружить? – Митька тоже подошел ко мне и уткнулся носом в мою футболку.

Я грустно улыбнулась.

- Понравились. Я просто не знаю, захотят ли они дружить с нами. – Призналась честно.

- Конечно захотят. Ты же добрая и красивая! – Объявил ребенок и выбежал из кухни.

- Вячеслав с тебя глаз не сводил. – Мама тоже села за стол. – Действительно хороший парень.

- Хороший, - кивнула я. – Даже слишком.

Вечером, почитав Митьке сказку перед сном, я закрылась в своей спальне. И долго стояла у она, прижавшись лбом к холодному стеклу. Все же понял ли он, что у него есть сын? Что Слава сделает, когда осознает это? Даст ли он возможность объясниться перед ним? Скорее всего, нет.

В комнате что-то тренькнуло, и я пошла искать свой телефон, заброшенный куда-то впопыхах.

«Сладких снов! Скучаю». - Значилось в сообщении.

Я закрыла глаза и с облегчением выдохнула. Не понял? Не возненавидел…? Или что-то другое? Так, нужно собраться. Что-то я совсем расклеилась. У меня Митька, и мне нужно думать о нем в первую очередь. Сыну Слава понравился. Но примет ли его ребенок в качестве отца? Пришлось честно себе признаться, что не знаю ответа на этот вопрос. Сын у меня самодостаточный и обладает собственным мнением.

У кого бы ума занять, если у самой не хватает? Посмотрев на часы, поняла, что простояла у окна больше часа. И что придумала? Ничего.

Решительно напечатала сообщение и отправила его Маринке, надеясь, что та еще не спит. Не спала. Через минуту раздался звонок.

- Ты сейчас можешь ко мне приехать? Я Глеба Степановича отправлю. – В голосе подруги слышалось беспокойство.

- Не стоит. Я лучше на выходные в Усадьбу приеду. – Отказалась я от поездки. Нечего людей ночью гонять.

- Хорошо. – Марина приняла мою позицию. – Тогда рассказывай, как Слава на Митьку отреагировал. А то я изведусь вся.

- Не знаю. – Ответила я и коротко пересказала все события сегодняшнего дня.

Подруга слушала не перебивая, а потом выдала.

- Так я не поняла, Слава знает, что Митька его сын, или нет? – Я даже по телефону почувствовала, что она хмурится.

- Я не знаю. – Простонала с отчаянием. – Он после визита к нам написал, что скучает, и все.

- Мда…. Но Кожевин вроде бы никогда дураком не был. Раздолбаем да, а вот чтобы идиотом…. Митька ж как с него списан. – Маринка на секунду задумалась. – С другой стороны, если бы ты мне не сказала, от кого родила, я бы ни в жизнь на Славку не подумала. – Созналась она.

- Марин, он меня не простит. – У меня все же прорвался долго сдерживаемый всхлип.