Нет повести прекраснее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте - Галина Данилова

— Я пойду, покатаюсь на велосипеде, — дал понять отцу, что ничем не собирается заниматься.

— Иди, иди, развейся, — не стал возражать отец. — А мы с матерью пойдем разбираться в сарае. Приезжай часам к трем, будем обедать.

Какая, однако, эта Алла строгая, смотрит высокомерно, не подступишься. В отца пошла, такая же несговорчивая. Видно, любит жизни учить, как и ее отец. Гордячка еще та! Отец безработный, пусть на участке и пашет все лето, ведет хозяйство. А чего дочь-то загружать? Папашка — конь еще тот! Не понимает, что дочке еще и погулять охота.

Если бы на него родители наехали и заставили пахать, он бы и ухом не повел. Сажали они картошку год назад. И верно, зачем? Отец зарабатывает и на картошку у них хватает.

Старший брат живет самостоятельно, у родителей денег не просит, сам неплохо зарабатывает. Отец должен тратить на младшего сына, чтобы его в люди вывести. Так и должно быть!

Он отправился на велосипеде по дороге к лесу. Потом решил свернуть на дорогу, чтобы проехать мимо дома, где жили Сыроежкины. Мать Аллы копалась в огороде, Аллы не было.

Отлично, что он вырвался, надоело в городе, суматоха, суета. А здесь воздух, лес, просторы. Народ возиться на участках, на дороге никого нет. Где-то жгут костер и пахнет дымом.

Интересно, есть ли у Алки велосипед, могли бы покататься вместе.

Жаль, что она такая дикарка, смотрит холодно. Похоже, выпендривается. Какого зверька она ему напоминает? Лисичку, зайца, белочку. Скорее, белочку. Никакая она не гордая, просто пугливая и закомплексованная дурочка, которой все время хочется убежать. Я бы ей сказал при встрече: белочка, белочка, давай прыгать по деревьям вместе. Какая бы у нее была реакция! Она бы бросила в него картошку.

* * *

Когда Саша вернулся домой с прогулки, то стал уговаривать отца, чтобы они пригласили Аллу и ее мать поехать вместе. Зачем двум бедным женщинам тащиться три километра до электрички, а потом еще два часа до города.

Мать возмутило это предложение. Мало того, что этот Сыроежкин ими недоволен, они должны взять с собой его дочь и мать. Совершенно чужие люди! Тоже придумал сынок! Отец долго молчал. Затем высказался. Сыроежкин их работник, если они для него сделают доброе дело, он будет им благодарен. А то у него такой вид, словно они его обидели. До дома он их не повезет, а высадит, где им захочется.

Мать нахмурилась, но возражать не стала. Коли мужчины решили, куда деваться. Их двое — она одна.

Открытый считал себя немного виноватым, потому что работа затянулась. Сыроежкин хотел сделать ее быстро, но время шло, а работа двигалась медленно. Он мог появляться только по выходным, а жена была занята сыном, который заканчивал учебный год. И наконец, у Сыроежкина могли появиться еще заказы, тогда он мог бросить эту работу. Ближе к вечеру Открытый пригласил Сыроежкина поужинать и сообщил, что мог бы подвести его жену и дочь до города.

— Благодарю, Вячеслав Петрович, — Сыроежкин повеселел, — у них же сумки тяжелые, они белье грязное заберут, мусора много, можно по дороге выбросить. Спасибо, уважил. Скажу честно, никогда с разведчиками не общался.

— Вот и появилась возможность.

— Ты занимался таким делом, что должен иметь подход ко всякому человеку, чтобы его разведать. Так я понимаю?

— Не совсем, у меня были иные задачи: я имел дело с определенным кругом лиц, — начал объяснять Открытый.

— Взять меня, к примеру, — перебил Петр Васильевич, — к какому кругу лиц я бы относился, если ты имел со мной сношения?

— Скажешь тоже! Сейчас я тебя нанял как работника, к разведке ты никакого отношения не имеешь.

— Получается, интереса для тебя не представляю. А меня бы могли взять в разведчики?

— Не знаю, — Открытый заморгал и внимательно посмотрел на Сыроежкина. — А зачем тебе это нужно? Не понимаю хода твоей мысли.

— Ты не обижайся, но иногда хочется побывать на месте Штирлица.

— Вот оно что! — Вячеслав Петрович улыбнулся. — Мне никогда не хотелось. Это придуманный образ. Сдалась тебе эта разведка, — он посмотрел на часы. — Беги домой, сообщи своим женщинам, чтобы скорее собирались. Через час отправляемся, заедем за вами.

— Годится, годится, бегу. Спасибо за ужин, давно курицу не ел.

Прибежав домой, он закричал: «Быстренько собираемся, поедете на машине. Разведчик вас подвезет».

— А мы успеем собраться, — удивилась жена. — Когда отправляемся?

— Через час, должны успеть, — он стал осматривать вещи, которые следовало взять.

— Что же ты раньше-то не предупредил? — засуетилась и занервничала жена.

— Они мне только что сказали. Я вам помогу собраться.

— Отец, мы ужин приготовили, тебя ждем, — Алла хотела, чтобы они вместе поужинали.

— Какой ужин! Меня уже покормили. Что приготовили, завтра поем.

— Алла, быстренько переодевайся, — скомандовала мать. — Будем сумки собирать. Если останется время — поужинаем.

Они стали складывать вещи в сумки.

Через час подъехала машина. Открытый вышел, взял сумки и поставил в багажник. Алла и мать сели с Сашей на заднее сидение. Вначале ехали молча. Саша не мог придумать тему для разговора. Наконец, придумал. Спросил, есть ли у нее сборник для сочинений. Она испуганно на него взглянула и напомнила ему белочку, осторожную и пугливую, ответила, что нет. Призналась, что хотела бы иметь такой, очень нужен для сочинений. Саша пообещал, что если будет нужен, то он ей даст. Спросил номер ее телефона. Она дала. Алла была тронута, что он предложил то, что ей было нужно. Осмелев, Саша признался, что катался сегодня на велосипеде. Хотелось узнать, катается ли она. У нее не было велосипеда. Он даже обрадовался, предложив научить ее кататься.

Алла вдруг потеплела и посмотрела на него с нежностью. Она-то считала его выпендрюжником, а он такой простой, всегда может помочь. Напряжение ушло, стало легко общаться. Хотелось говорить и говорить, но мешали родители. Скажут, вот еще разболтался, несет всякую ерунду. Лучше помалкивать, мать может быть им очень недовольна, похоже, что Алла ей не нравится.

Они доехали до города. Мама Аллы попросила остановить машину, они решили доехать до дома на автобусе, было совсем недалеко.

— Как быстро мы доехали, — удивилась Алла, с сожалением посмотрела на Сашу, его темные глаза выражали разочарование.

— Да, только сели и уже почти дома, — пробубнил он растеряно.

Женщины забрали свои сумки. Алла не могла помахать рукой, у нее были заняты руки. Она улыбнулась, Саша помахал ей.

— Может, им помочь? — вдруг вырвалось механически у него, он хотел выйти.

— Ты с ума сошел! — возмутилась мать. — Пусть радуются, что подвезли. Отец наш добренький. Тоже мне, провожающий! Во сколько же ты домой приедешь, посмотри на часы.