Больной врач, или Путешествие за грань жизни - Паата Амонашвили

— Ну, тебя он заметил бы и без платья Лаурель.

— О таком счастье я и не мечтала. Он сам подошел ко мне и спросил, нравиться ли мне вечеринка и откуда я.

— Надо же! Удачно ты съездила в Берлин.

— Не говори. В общем, мы разговорились. Он даже пригласил меня на ужин, но я отказала. Чувствовала, что придется ему отдаться после ужина. Не хотелось так быстро.

— Правильное решение.

Эти слова вызвали во мне неожиданное раздражение. Я вдруг закипел от чувства отчаяния и ревности. Значит, я был прав! В «Камертоне» они открыто кокетничали друг с другом! Говорила ведь, что не хотелось ей в первый раз. Значит, все-таки хотелось.

Кипение во мне достигло предела, запищал аппарат, и Майя засуетилась:

— Давление подскочило. Есть аритмия. Плохо. Вколоть ему клофелин, что-ли?

Я заорал от злости:

— Да, заткнитесь вы, дуры! Не ведите себя как шлюхи, и давление будет держаться без клофелина.

Мой крик, конечно же, услышан не был. Я лишь навредил себе и заткнул свои эмоции.

Майя сказала с облегчением:

— Слава Богу, давление пошло вниз. И что же было потом?

Софи ответила:

— Потом мы долго переписывались. Я предлагала ему инвестировать средства для открытия у нас новой сети аптек. Он обещал подумать. Потом исчез на время, не отвечал на письма. Наконец, объявился с предложением продавать новый энергетический напиток «КайТайФун».

— Ну и название.

— Он хочет, чтобы я возглавила его бизнес здесь.

— Прекрасно! Поздравляю.

— Еще рано.

— Уверена, все у тебя получится.

— Посмотрим.

Майя указала на меня и спросила:

— И ты взяла на встречу этого? Зачем он тебе был нужен?

Софи вздохнула:

— Согласна, лучше было бы его не брать, но мне был нужен эксперт. А он лучше всех разбирается в современной фармакологии, у него хорошие связи в министерстве и в неправительственных организациях.

— Да, у него была хорошая голова…

Софи насторожилась:

— Была? Ты думаешь, он умрет?

Майя успокоила ее:

— Скорее всего да. Но если даже откачают, вряд ли он сохранит ясность ума. У него, наверно, уже гематомы образовались. Кстати, не забудь и меня, Софи. Когда станешь большой начальницей, возьми меня на работу к себе. Я лучше поработаю дистрибьютором «КайТайФуна», чем буду всю жизнь сидеть в этой тачке скорой помощи и каждый день смотреть на полуживых.

Тут зазвонил мой телефон.

Майя подумала и ответила:

— Алло, здравствуйте.

Звонила Мария. Она резко спросила:

— Кто говорит?

— Это Майя, врач скорой помощи. А вы кто?

— Что? Врач? Где Николай?

— Пожалуйста, скажите сначала кто вы?

— Я Мария, его жена! Что с ним?

Майя объяснила:

— Ему стало плохо на улице, и сейчас мы везем его в больницу.

Мария воскликнула:

— Господи! Как не вовремя! Что с ним такое?

— Мы точно не знаем.

— Не знаете? Какие же вы врачи?!

— Возможно, у него инсульт, кровоизлияние в мозг. Нужна диагностика.

— Куда вы его везете?

— В его собственную клинику. Там у них все оборудование для неврологических больных. Нана обязательно найдет ему лучшего врача.

— Лучший врач он сам. Однако это правильное решение. Я сейчас туда приеду.

— Как угодно.

Майя отложила телефон и взглянула на Софи.

— Ты чего задумалась?

— Может, мне не нужно было надевать это черное платье?

И опять на меня навалилось ужасное раздражение. Как это она может в такую минуту думать о наряде? Майя ответила:

— Оно очень идет тебе. В нем ты смотришься художественно сексуальной.

Да, вы обе — суки!

Машина остановилась, и Майя скомандовала:

— Приехали. Действуем быстро и слаженно! Выгружаем больного и поднимаем на седьмой этаж.

Я орал от внутренней злости: «Не трогайте меня! Вы — гадкие женщины! Я не хочу, чтобы вы ко мне прикасались. Я вообще не хочу здесь быть!»

Это желание «не быть здесь» вдруг быстро раздулось, как воздушный шар, и лопнуло, издав хлопок.

Хлопок выбросил меня из собственных ощущений, и я опять попал в бредовую действительность Ноя.

Я лежал на палубе из неотесанного дерева, облаченный в мокрые и смердевшие лохмотья. Водоросли в длинных волосах, во рту — вкус человеческих испражнений, ощущения самые гадкие. Я утешал себя мыслью, что вижу сон, но понимал, что вру себе. Это было явью. Высоко в небе я видел густые тучи, на лицо капал холодный дождь а над головой стояла моя оборванная, унылая, несчастная семья.

Как же они смешны в этих дырявых тряпках вместо одежды! Хотя о чем я говорю? Сам в рваных лоскутах грубой материи. Притом, насквозь промокшей. Я вспомнил, как выбросился за борт корабля, желая убить себя, но они спасли меня и теперь досаждают с собачьей преданностью во взгляде.

Дрожа от холода и негодования я крикнул на них:

— Прочь от меня!

Они покорно отошли на несколько шагов.

Я встал, увидел навес с деревянной крышей на краю огромной палубы и укрылся там от дождя. Там же я нашел бочку с пресной водой и умылся.

«Семья» стояла на почтительном расстоянии.

Увидев, что я умываюсь, ко мне подошла карга, называющая себя моей женой и поднесла полотенце. Она улыбалась беззубой улыбкой. Мне было противно смотреть на ее морщинистое лицо и я ее отогнал:

— Сгинь, старуха! Ты мне не жена!

Желая отделаться от них, я спустился в нижний трюм и ужаснулся. В клетках, томились мычащие, урчащие и рычащие животные. Все измазанные в собственных выделениях. Смотреть на них было невыносимо, поэтому я поспешил обратно на палубу.

Да, это на самом деле Ноев ковчег.

А я действительно Ной.

И это не грезы.

Это реальность какого-то нереального состояния.

И вот передо мной «сыновья», «невестки» и…

Боже! Худшее невозможно даже представить.

Я не хочу верить, что это происходит со мной на самом деле и я кричу:

— Знайте, что вы — мой сон!

Они отвечают смиренно: