Удовлетворение гарантированно - Люси Монро

Итан получил это прозвище задолго до прихода Бет в агентство, и оно никогда не раздражало его прежде. Но сейчас оно было произнесено насмешливым тоном и резануло ему слух. Слово «Жеребец» звучало в устах Бет не как комплимент, а как издевка.

– Во-первых, ты сама необычная женщина.

– Мне так не кажется.

Официант принес свежеиспеченный хлеб с салатом и исчез. Итан налил еще вина себе и Бет.

– Ошибаешься, солнышко. Ты сильно отличаешься от большинства женщин, живущих в этом городе, хотя родилась и выросла здесь.

Бет недоверчиво прищурилась:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Твоя свежесть и наивность достойны удивления. Не понимаю, как ты смогла сохранить ауру невинности, живя в этом городе?

– По-твоему, мне не хватает городской искушенности?

Итан окинул Бет внимательным взглядом, останавливая его на тех местах, к которым жаждал прикоснуться. Маленькое черное платье Бет было великолепно и свидетельствовало не только о ее безупречном вкусе, но и о сексуальности. Прекрасно уложенные волосы радовали глаз. Макияж был подобран со вкусом. Перед Итаном сидела шикарная, ухоженная женщина, достойная дочь своей блестящей матери. И тем не менее в Бет явственно ощущался налет наивности и невинности, и это обостряло желание хищника познакомить ее с настоящей страстью.

– Нет, тебе всего хватает, и все же ты не вписываешься в жизнь этого города. В отличие от твоей матери, например.

– Или тех женщин, с которыми ты обычно встречаешься.

Итан пожал плечами, не зная, что сказать. Другую женщину на месте Бет его слова наверняка обидели бы, но Бет чувствовала его правоту.

– Если хочешь знать правду, – вздохнув, сказала она, – я всегда ощущала себя чужой. Чужой в семье, в этом городе, в любой компании.

– В таком случае почему ты не уедешь отсюда?

– Я люблю родителей, как, впрочем, и они меня, хотя у нас не принято говорить о своих чувствах. Кроме того, Вашингтон – это единственное место на земле, которое я хорошо знаю. Я когда-то думала о переезде и о том, что, возможно, есть такой город, где бы я могла найти себя.

– Тогда почему ты поступила на работу в агентство?

– Тому много причин. Во-первых, в тот момент мне было необходимо изменить свою жизнь, а во-вторых, осточертела работа консультанта по инвестициям.

– Но ты, насколько я знаю, дипломированный экономист.

– Да, я слишком поздно поняла, как скучно делать деньги. А работа в агентстве мне сразу же понравилась. В ней много разнообразия, я общаюсь с десятками людей, и это мне по вкусу.

Она намазала маслом кусочек еще теплого хлеба и положила его на тарелку Итана.

– Спасибо.

Итан стал жевать бутерброд. Голод боролся в нем со стремлением ближе узнать эту загадочную женщину.

– Но твоя жизнь была далека от приключений.

– До настоящего времени.

Идея участвовать в операции принадлежала не ей. Итан не сомневался, что Бет при малейшей возможности отказалась бы от этого задания.

– Чего ты боишься?

– Почему ты так думаешь?

Попробовав салат, она зажмурилась от наслаждения:

– Как вкусно! Эта приправа просто восхитительна.

– Здесь все восхитительно.

Бет улыбнулась:

– Отлично. Страшно хочу есть.

Итан тоже был голоден, но еда манила его не так сильно, как сидевшая напротив женщина. И ее тайны.

– Ты была посвящена во все тонкости деятельности агентства, но никогда не пыталась заняться оперативной работой и своими глазами увидеть, как на деле выполняются сложнейшие задания. Жизнь пугает тебя. Почему ты боишься вздохнуть полной грудью?

Бет нахмурилась:

– С чего ты взял? Делаешь странные выводы.

– Ты читаешь о сексе, но не занимаешься им.

Бет промолчала, и Итан понял, что попал в точку.

– Ты носишь под строгим деловым костюмом пикантное дамское белье, – продолжал Итан.

Все это были лишь догадки, но реакция Бет говорила о том, что он не ошибся. Вилка с салатом, которую она несла ко рту, застыла в воздухе.

– Ты утверждал, что не рылся в моих ящиках.

– Я не обманывал тебя. Но когда ты сегодня садилась в машину, я заметил, что на тебе чулки.

– О… – Бет покраснела от смущения. – Деловые костюмы я ношу только в офисе.

– Возможно… Но чем больше я наблюдаю за тобой, тем больше убеждаюсь, что ты стараешься скрыть от окружающих спою чувственность.

– Пытаешься изобразить из себя тонкого психолога, знатока человеческой души?

– Нет, я просто мужчина, хорошо знающий женщин.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. Но меня ты плохо знаешь.

– Я хочу исправить это положение.

– Зачем?

– Это необходимо для дела.

– Ты нашел удобный предлог, чтобы удовлетворить свое чрезмерное любопытство.

– Ты так думаешь?

Оставив без ответа последний вопрос, Бет снова принялась за салат. Итан терпеливо ждал, когда она покончит с едой.

– И все же я считаю, что ты боишься жизни, – сказал он, когда Бет положила вилку.

– Хочешь вывести меня из терпения?

Хотел ли он этого? Да, пожалуй. Итан хотел, чтобы Бет потеряла контроль над собой и сбросила маску. За ее собранной, сдержанной внешностью скрывалась темпераментная, чувственная натура.

– Ты не заводишь романов с агентами…

– Это свидетельствует о моей разумности, а вовсе не о глубоко укоренившемся страхе перед жизнью.

– Но что в этом разумного, Бет? Почему ты запрещаешь себе встречаться с мужчинами, которые вызывают у тебя восхищение?

– Ты считаешь, что агенты вызывают у меня восхищение? Глубоко ошибаешься!

– И все же я прав.

В ее темных глазах вспыхнуло раздражение.

– Прекрати меня подкалывать.

– Ты слишком эмоционально реагируешь на безобидный треп. Похоже, мои слова задевают тебя за живое.

И это интриговало Итана. Он хотел разгадать тайну этой женщины.

– Давай лучше покопаемся в твоей душе и выясним, чем ты дышишь, – предложила Бет.

– Хорошо, Бет, – согласился Итан. – Я не против. Итак, слушай. Я уехал из Техаса, как только понял, что не хочу идти по стопам отца и разводить скот. Отец и сестра только выиграли от этого. Переехав в Вашингтон, я стал заниматься экстремальными видами спорта и выбрал опасную работу, которая не позволяет мне расслабляться и щекочет нервы. Я, конечно, несколько более примитивен, чем среднестатистический вашингтонский политик, но не стыжусь этого. Несмотря на мечту моей мамы иметь внуков, я еще не готов остепениться и завести семью. Кроме того, в сексе я не терплю запретов и ограничений.