Корабль мечты - Бренда Хайатт

– Мать позволила вам отрезать волосы? – изумился Кентон. Родители должны быть не в своем уме, чтобы позволить такое!

– Она поверила, когда я сказала, что это из-за жары. Конечно, мать понятия не имела, как далеко мы забираемся в своих вылазках. А перед тем как прийти домой, мы снова преображались в девушек.

– Так вы начали лгать уже тогда? – хмыкнул он.

– Вернее, кое о чем умалчивать, – смущенно поправила Делия. – Майре я говорила, что маме не стоит знать всего, иначе она расстроится, а ей и без того хватает волнений с папой. Словом, вы понимаете.

– Не совсем. Что насчет папы?

Делия заколебалась. Кентон не стал торопить ее, просто молча ждал, когда она продолжит рассказ. В конце концов, он открыл ей куда больше, чем намеревался, и рассчитывал на ответную откровенность.

– Перед отъездом из Огайо отец был всегда весел, шуточки и каламбуры так и сыпались у него с языка. Но потом он стал другим. Думаю, он считал, что смерть Томми у него на совести.

– Томми? – удивился Кентон.

– Мой маленький братик. Ему было всего два года – неудивительно, что он не вынес тягот пути. И я, и мама заботились о нем, как только могли, но он… он просто… угас, как свечка.

Глаза Делии скрывали поля шляпки, но подбородок предательски задрожал.

– Как жаль, – сказал Кентон мягко. – Но я уверен, что вам не в чем себя упрекнуть.

Она всхлипнула, шмыгнула носом, но потом вскинула голову, словно бросая вызов минутной слабости.

– Я себя и не упрекаю. И потом, это было давно! – Голос ее снова оживился. – А вот папа принял смерть Томми слишком близко к сердцу. Ему казалось, должно быть, что, если он все-таки нападет на золотоносный пласт и разбогатеет, это как-то исправит дело. Он как будто наказывал себя за это несчастье, работал почти без отдыха, даже когда остальные старатели валились с ног от усталости, – и это при том, что не был от природы крепок. Когда счастье наконец улыбнулось папе, его здоровье уже было безвозвратно подорвано.

– Значит, разбогатев, вы перебрались в Сакраменто?

– Ненадолго, – уточнила Делия с нескрываемой горечью. – Совсем ненадолго. Так хотел папа. Он дал нам все, о чем мечтал: дом, красивые наряды, слуг – и в этот короткий период казался почти совсем прежним, то есть веселым и беззаботным. А потом на город обрушилась эпидемия холеры. Майра выздоровела, а мама умерла.

Делия судорожно вздохнула. Хотя Кентон по-прежнему считал, что ей не стоит доверять, теперь он чувствовал к ней куда большую симпатию, чем поначалу. Правда, это была симпатия к той девочке, какой она была когда-то, потому что теперешняя Делия наверняка рассказывала ему историю своей жизни с умыслом, как накануне дамам.

Кентону стало стыдно за свою подозрительность, и он поспешно спросил:

– А ваш отец?

На палубе было теперь полно народу, но вокруг них все еще оставалось свободное пространство – возможно, зная, что они молодожены, им давали возможность всласть поворковать.

– Новое горе подкосило папу, и у него не стало иной цели, кроме как залить его. Он начал пить, играть в карты, а деньги быстро утекают сквозь пальцы. Вскоре нам с Майрой пришлось пойти работать: она нашла место цветочницы, а я служила официанткой в довольно приличном ресторане, до тех пор пока не накопила достаточно, чтобы открыть собственное дело.

– И это в шестнадцать лет? – уточнил Кентон, невольно восхищаясь такой силой духа.

– А что тут такого? Чтобы выглядеть старше, достаточно носить строгую одежду и закручивать волосы в пучок.

При этом лицо ее осветилось улыбкой и показалось совсем юным. Впрочем, она тут же отвернулась.

– И что же за дело вы открыли?

– Хм… – Она замялась. – Я пробовала разное, чтобы разобраться, что выгоднее. Сначала я пыталась торговать зеленью и курами с нашего подсобного хозяйства, но в большом городе конкурентов было хоть отбавляй, а сбить цену означало бы жить впроголодь. Тогда я перешла на выпечку, но это требовало времени, а значит, доходы оставляли желать много лучшего. Белошвейкой я тоже пробыла недолго по той же причине.

Кентон заметил, что сочувственно кивает. Уж он-то знал, что такое выкручиваться и бороться, особенно когда от твоих усилий зависит благосостояние семьи.

– Значит, вы жили тогда за счет сестры?

– Что? – изумилась Делия, округляя глаза. – Нет, конечно! Она получала крохотное жалованье, и самый невыгодный мой бизнес приносил куда больше. Просто мне хотелось по-настоящему заработать, потому я и перебирала варианты. Я напала на прибыльное дело примерно к тому времени, как умер папа, а когда Майра вышла замуж и переехала к мужу, я тоже сменила Сакраменто на Сан-Франциско, где надеялась развернуться как следует.

Кентон заметил, что Делия так и не упомянула, на каком виде деятельности остановилась, и решил докопаться до истины. Он чувствовал, что за этой уклончивостью кроется нечто подозрительное.

– И вы занялись…

– Продажей так называемых патентованных средств, а проще говоря, лекарств по домашним рецептам, – сказала она, избегая его взгляда. – Я выкупила у одного торговца брошюры на эту тему и остаток товара, немного поэкспериментировала – и открыла лавку.

– То есть… – начал Кентон, но его перебил звук колокола.

Достав часы, он с изумлением обнаружил, что разговор занял куда больше времени, чем ему казалось, – успел наступить полдень. Впрочем, он тотчас забыл об этом, осмысливая услышанное. Патентованные средства? Шарлатанские, если уж на то пошло! Значит, вот чем она промышляла!

Если бы не поток устремившейся в обеденный салон публики, он прямо спросил бы Делию, как ей не стыдно было наживаться на страданиях и надеждах ближних.

Их долгое и совсем еще недавно желанное уединение было нарушено, и Кентон был этому только рад. Он понятия не имел, как теперь будет разыгрывать любящего супруга женщины, которая, в сущности, была ничем не лучше Чарльза.

Когда они спускались в салон, Делия хотела было взять Кента под руку, но спохватилась. Если бы он непроизвольно отстранился, ей не только пришлось бы испытать унижение, но и объяснять другим, что между ними произошло.

Как она могла так забыться? Зачем поддалась на мягкость его тона, на его расспросы? Он вытянул из нее правду, а что теперь?

– Я заметила, что вы все утро были заняты только друг другом! – воскликнула Мэри Паттерсон, подходя. – Вы были совершенно поглощены беседой, а ведь считается, что после свадьбы темы для разговора сразу иссякают. Но вы это опровергли. Как романтично! Верно, Роберт?

Она подтолкнула локтем мужа, и тот издал типичный для него добродушный смешок.

– Видите, что вы натворили, Брэдфорд? Теперь от нас троих потребуют того же. Чего доброго, уже и на вист нельзя будет остаться! Вообразите, что нас ждет, старина. Вместо карт, бренди и сигар придется выслушивать нескончаемую женскую болтовню.