Музей истории искусства Вена - Т. Акимова

Диего Родригес де Сильва Веласкес (1599–1660) Портрет инфанты Маргариты-Терезии в розовом платье 1654. Холст, масло. 128x100

Инфанту Маргариту-Терезию, любимицу всего испанского двора, Веласкес писал чаще, чем других детей короля. За 15 лет художник создал шесть ее портретов.

Маргарита родилась в июле 1651 и, долго оставаясь очень маленькой, породила тревогу в сердцах своих венценосных родителей, боявшихся, что их милый и приветливый ребенок вовсе не вырастет. Сияющий образ девочки, которую король в своих частных посланиях называл не иначе как «моя радость», живописец впервые запечатлел в возрасте двух лет. Настоящий портрет был написан, когда Маргарите уже исполнилось три года.

Прелесть и очарование белокурого ребенка, чье имя в переводе с латыни означало «жемчужина», Веласкес стремился воплотить в волшебной красоте отливающих перламутром красок нежного детского личика и рук, переливах розовато-серебристого платья и шелка синей скатерти, колыхании световых бликов на ковре и лепестках роз, блеске прозрачного стекла вазы. В эту живописную гармонию вторгается свет, заставляющий мерцать и вспыхивать парчу и золотые украшения. Изумительными по звучанию тонами и рефлексами, рождающими настоящую феерию цвета, автор создает ощущение сказочно прекрасного мира, в котором живет маленькая принцесса. Обаятельная девочка наивна и непосредственна в своей детской чистоте, но ее богатый наряд, взрослые жесты и серьезность показывают, что перед зрителем не просто милое дитя, а королевская дочь, и, как она не мала, — это будущая императрица Священной Римской империи.

Диего Родригес де Сильва Веласкес (1599–1660) Портрет инфанты Маргариты-Терезии в голубом платье 1659. Холст, масло. 127x107

Данный портрет инфанты Маргариты-Терезии был написан Диего Веласкесом, когда девочка из фарфоровой куколки начала превращаться в юную девушку. Этому изображению, которое Филипп IV отправил в Вену будущему жениху принцессы, императору Леопольду I, отводилась важная дипломатическая роль — способствовать подтверждению намерений о заключении брачного и политического союза.

На полотне инфанте всего восемь лет, но репрезентативность позы и богатство наряда делают ее значительно старше. Одетая в парадное, расшитое золотом платье с очень широкими фижмами, Маргарита держится с поистине королевским величием. Однако в ее взгляде читаются легкий испуг, печаль и отстраненность от происходящего. Чуткий художник подмечает те едва уловимые движения души своей модели, которые скрываются за выработанной строгим этикетом привычкой к сдержанному бесстрастию. Хрупкость этой девочки с живыми серыми глазами, лилейной тонкой кожей и мягкими пышным кудрями контрастирует с неподвижно жестким каркасом ее наряда, похожего на доспехи. Маленькая, совсем детская рука держит непомерно большую, будто предназначенную для какой-то другой, взрослой дамы, муфту. Удивительная красота голубого бархата и гармонирующих с ним бирюзовых бантов на платье, сияющих на свету золотых локонов и украшений подчеркивает нелепость громоздкого платья, настолько неудобного и консервативного, что над ним смеялась вся Европа, а особенно модники-французы.

Диего Родригес де Сильва Веласкес (1599–1660) Портрет инфанта Филиппа Проспера 1659. Холст, масло. 128,5x99,5

Портрет маленького инфанта Филиппа Проспера возле кресла, на котором лежит большеглазая белая собачка, — последняя работа великого живописца. Картина написана в год смерти и художника, тяжело простудившегося на торжествах по случаю свадьбы старшей дочери Филлипа IV с Людовиком XIV, и изображенного им двухлетнего принца, отличавшегося, как большинство детей короля, очень слабым здоровьем. Малыш трогателен и прост, а окружающее его великолепие красок поражает изысканностью и богатством. Одетый в детское светлое платьице с колокольчиками (они были нужны для того, чтобы крошка-принц ненароком не потерялся в лабиринтах дворца), этот хрупкий светловолосый мальчик кажется существом из иного мира. Он стоит, положив свою слабую ручку на обитое темно-красным бархатом кресло, густой и интенсивный цвет которого делает ее еще более прозрачной и белой. Пространство переднего плана полотна залито ярким светом, преображающим поверхность предметов и обогащающим тональное разнообразие красок. Эффектно сопоставленный с приведенными в гармонию оранжевыми, пурпурными и лиловыми оттенками красного белый цвет варьируется здесь от снежного до телеснозолотистого. Дорогая мебель, узорный восточный ковер и пышные занавеси придают портрету наследника престола торжественное звучание. Однако вся эта роскошь лишь оправа для двух совершенно беззащитных живых существ — слабого маленького ребенка и его крошечного четвероногого друга.

Гвидо Каньяччи (1601–1663) Смерть Клеопатры 1661–1662. Холст, масло. 140x159,5

Гвидо Каньяччи, итальянский художник, яркий представитель стиля барокко, в своих удивительных картинах сумел соединить элементы натурализма Микеланджело Меризи да Караваджо с идеализмом Гвидо Рени. Эксцентричный живописец, авантюрист, любивший проводить время в компании красивых моделей, переодетых в одежду противоположного пола — так характеризовали Каньяччи современники. Будучи родом из-под Римини, он учился у Лодовико Караччи в Болонье, потом у многих знаменитых римских мастеров, а в 1650 отправился в Венецию, где обогатил свой метод новыми художественными приемами. В 1658 Каньяччи уехал в Вену, где жил и работал под покровительством императора Леопольда I до конца своей жизни.

Там и было написано его масштабное и выразительное плотно «Смерть Клеопатры», которая, согласно античному преданию, покончила жизнь самоубийством, узнав о разгроме своей армии и гибели любимого Антония. Яркий поток света выхватывает из темноты группу перепуганных полуобнаженных служанок египетской царицы, которые собрались у кресла с мертвой повелительницей. Ее смерть наступила недавно, и прекрасное сияющее тело, кажется, еще сохранило тепло жизни. Но голова красавицы уже бессильно склонилась, а на правой руке извивается ужалившая ее змея. На это смертоносное существо указывают и со страхом смотрят девушки. Насыщенная контрастами ярких цветов и мощными светотеневыми эффектами картина Каньяччи очень драматична. Красноречивые жесты, позы и мимика людей передают напряженную эмоциональную атмосферу трагической сцены, которая при этом сохраняет ту изощренную чувственность, которая была высоко ценима правителем в творчестве современных ему художников и в искусстве XV и XVI веков.

Бернардо Беллотто (1720–1780) Вид Вены с Бельведера 1759–1761. Холст, масло. 135x213