Сердце для невидимки - Светлана Лубенец

Ну и Антонина! Ну и Тонька-Мамай! «Мне очень мало надо. Я не хочу лишнего… друзей у меня много», – Инна цитировала сама себе английский текст Тони и злилась на нее все сильней и сильней. Ну, погоди, Страшила! Скоро у тебя станет очень мало друзей, если ты начнешь отбивать чужих парней!

Инна металась по комнате, и злые горькие слезы текли по ее щекам. Все-таки не может быть, чтобы Тонька и Димка… Инна только-только разрешила себе верить ему и даже забыла про свой уродливый нос и глаза цвета болотной жижи, а он, Агеев, оказывается, еще и с Мамаем! А что? Записка-то подписана инициалом «А.»! Может, все-таки он ее и написал? Ей, Тоньке. Может быть, поэтому так и занервничала Антонина? Наверное, видела их с Димкой и теперь поняла, что ее собственные с ним тайные свидания стали явными. Какой же все-таки подлец этот Агеев!

Следующая неделя прошла у Инны Самсоновой самым отвратительным образом. Логинова с ней не разговаривала, а Димка Агеев заболел болезнью под глупейшим названием ОРЗ, и выяснить с ним отношения не удалось. Не лезть же к человеку с температурой тридцать девять градусов со всякими разбирательствами. На Тоньку-Мамая Инна старалась вообще не смотреть, чтобы лишний раз не расстраиваться. Мамай тоже воротила от нее лицо, и все это было неприятно, гадко и противно.

На репетиции «Море зовет» Инна не оставалась, потому что какие могут быть песни, танцы и конкурсы, если личная жизнь дала такую мощную, да еще и ветвящуюся в разные стороны трещину. В состоянии безысходности и тоски она ехала на автобусе из библиотеки и думала о том, что вряд ли станет читать книги, которые только что взяла. Ни один сюжет даже самого увлекательного романа не сможет соперничать с ее собственной ужасной судьбой.

На одной из остановок в автобус вошла Видана Язневич и сразу увидела Инну.

– Отчего не танцуем? – спросила она и тихонько пропела ей в ухо: – Ведь… «мы такие, отдыхаем»!

– Оттого же, отчего и ты! – ответила ей Инна и демонстративно отвернулась к окну.

– Между прочим, я решила все-таки участвовать в конкурсе. Вот гляди!

Инна вынуждена была повернуть к Язневич голову. Дана вытащила из фирменного пластикового пакета небольшой сверток и отогнула край тонкой бумаги. Под ней оказалась ткань однотонного ярко-алого цвета.

– Снарядишь корабль с алыми парусами? – с усмешкой спросила Инна.

– Вроде того, – не обиделась Дана. – Сошью еще одно платье. Может быть, оно, как гриновские алые паруса, подарит мне принца?

– Ага! – почему-то очень ядовито отозвалась Инна. – Держи карман шире! Принцы в нашей школе не водятся. За ними в Лисс или Зурбаган надо ехать.

– Ну и ладно, – по-прежнему очень спокойно отреагировала Дана, – и без принцев не пропадем, и в Зурбаган не поедем.

– Думаешь, успеешь новое платье сшить? – сменила тон Инна, потому что сама пыталась не пропасть без принца по фамилии Агеев и чувствовала, что это у нее очень плохо получается.

– Постараюсь, – ответила Язневич. – Тетушка обещала помочь. У нее классная машинка – «Веритас».

– Вообще-то ты молодец, Данка, – вынуждена была признать Инна. – Я бы так не смогла. Если бы мне столько раз на виду у всех испортили платье, я бы спряталась в какую-нибудь нору и в полном одиночестве умерла там от горя.

– Некоторые обстоятельства не позволяют мне этого сделать, но поверь – в самом деле очень хочется куда-нибудь спрятаться. И я с тобой совершенно согласна, что никакого принца не будет. Все это не что иное, как глупые мечты. Никакие алые паруса и алые платья не помогут.

– Дана, ты даже не предполагаешь, кто кромсал твои наряды?

– Не просто предполагаю, а точно знаю кто.

– Да ну? И молчишь? Позволяешь над собой издеваться?

– Я сама виновата, Инна. Напросилась. Так мне и надо! – Язневич махнула на прощание рукой и выскочила из автобуса у своего дома.

Дома Инна все же улеглась на диван с романом «Три страны света», и очень скоро ее уже ничего не интересовало, кроме взаимоотношений Полиньки и Каютина. Когда пришли с работы родители, Инна с удивлением обнаружила, что читала часа три без перерыва. Хорошо, что она послушалась библиотекаршу и взяла эту книгу. Три часа не думать о своих проблемах – это кое-что!

Инна тяжело вздохнула и решила, что ее взаимоотношения с Агеевым не смог бы достойно описать и сам Николай Алексеевич вместе с Панаевой. Как только Димка выздоровел от своего ОРЗ, они поссорились так же ужасно и позорно, как в пятом классе. Инна громко и напористо обвиняла его в тайных отношениях с Антониной-Мамаем, а Агеев, в свою очередь, долго кричал, что если она ему не верит, то и не надо вообще никаких отношений. И если Инна такая, какой она себя только что выказала, то действительно лучше иметь отношения с Мамаем, потому что Мамай не станет обвинять его в посторонних отношениях, и их отношения всегда будут оставаться хорошими отношениями. Когда от всех этих «отношений» обоим стало дурно и муторно, они развернулись друг к другу спинами и гордо пошли в разные стороны.

Таким образом, к конкурсу «Жемчужина 8 «Б» Инна подошла с полностью разбитым сердцем: без друга, без подруги и с вновь возрожденным из пепла комплексом под названием «Гигантский нос – топор Железного Дровосека». Она ни разу не репетировала «Море зовет», если не считать того момента, когда они с Лидой у нее дома скакали и прыгали друг перед другом, распевая в два горла: «А мы такие, отдыхаем!»

Рисунки, которые она намеревалась представить как свое хобби, были свалены без разбора в одну папку. Папка завалилась за письменный стол, но у Инны не было никакого желания доставать ее оттуда. Во всяком случае, до того момента, пока, что называется, не припрет. О том, как Лида одна потащит в школу свою Маму Дусю, она старалась не думать.

Рекламу на английском языке Инна все же составила, но она так ненавидела себя, когда ее писала, что если бы подобное резюме попало к руководителю процветающей фирмы, то он не только бы не нанял ее на работу, а снабдил бы фотографиями Инны Самсоновой службу охраны, чтобы та не подпускала данную личность к фирме ближе, чем на километр. Участвовать в конкурсе Инна не отказалась, но скорее от отчаяния, а не от желания победить и утереть своим обидчикам нос.

Ольга Ивановна договорилась с администрацией школы о том, что конкурс «Жемчужина 8 «Б» будет проходить в большом музыкальном классе, где хватит места и для зрителей, которые одновременно будут и членами жюри, и для массового танца конкурсанток. В комиссию по подсчету баллов Ольга Ивановна пригласила двух девушек из старших классов.

Вечером в пятницу, накануне конкурса, восьмиклассники украсили помещения для своего праздника. Вдоль стен разместили многочисленные подставки с цветами, которые им разрешили взять на время из библиотеки и актового зала. У задней стены полукругом поставили стулья для ребят, на каждый из которых положили разграфленный лист и ручку для проставления баллов. Сбоку стоял стол счетной комиссии. Классную доску с нотным станом закрыли огромными разноцветными ромашками и бабочками, нарисованными на ватмане Инной и Аленой Глазковой. В соседней лаборантской повесили несколько зеркал и приготовили все необходимое для того, чтобы девочки могли развесить свои платья и спокойно переодеться. Директор разрешила отменить в субботу шестой урок, чтобы конкурс начать в два часа дня, а закончить его дискотекой.