Волчья западня - Грушенька Светлова

— Чего замерла, зайчонок? Ты, кажется, лечить меня собиралась или появились новые интересные идеи?

Его очень уж прямолинейный намек заставил оторвать глаза от великолепного мускулистого тела, крепкого, поджарого, мощного. Только еще большее впечатление произвело кое-что огромное, вполне определенной формы, отчетливо выпирающее под его джинсами в паху… Попыталась сделать вид, что ничего не замечаю, хотя пылающие щеки и уши выдавали меня с поличным. Пришлось резко отвернуться в поисках необходимых для обработки ран предметов.

— Какие уж тут могут быть идеи… — проворчала себе под нос, скрывая смущение, трепет и стыд за маской заботы и серьезности. — Раны очень глубокие… похожи на царапины… Чем вообще можно нанести такое…

— Это верный вопрос, хотя, конечно, много чем… Например, металлическим предметом… — с насмешливым безразличием ответил он и пристроился в опасной близости, присев на край мраморной столешницы вокруг раковины, пока я доставала из шкафчика ватные диски, влажные салфетки, перекись и пластыри.

— От перстней были бы более рваные раны… — продолжала рассуждать вслух я, ища разумные объяснения. — К тому же… я не видела, чтобы он носил перстни…

Мой собеседник почти беззвучно хмыкнул.

— Тогда попробуй дедуктивный метод. Самое очевидное предположение как правило верное.

Взглянула в темные нагло и бесстыдно раздевающие глаза с немым вопросом, не вполне понимая, шутит он или говорит всерьез, и если второе, то на что именно он намекает. Облизала пересохшие губы, опустила ресницы и, собравшись с мужеством, подошла к этому огромному красавцу, так смущающему своей наготой. Вытянула влажную салфетку из упаковки и стала осторожно протирать кожу вокруг одной из четырех ран в виде параллельных полос на его груди. Кожа горячая и необыкновенно гладкая… даже нежная… красивые смуглые соски, упругие холмики мускулов, соблазнительно уходящая вниз, за край джинсов, полоска темных курчавых волос… а еще его горячее дыхание, опаляющее своей манящей близостью… Все это необыкновенно отвлекало и сводило с ума, путая мысли и будоража нервную систему. Закусила губы, чтобы подавить бушующие внутри страсти, только все равно испуганно дернулась, стоило ему слегка зашипеть от боли и шевельнуться. Уронила на пол уже распакованную пачку пластырей, бросилась их собирать с пола и совсем стушевалась, сидя на корточках у его ног, чувствуя на себе его тяжелый и обжигающий взгляд.

— Прости, что сделала больно… — пролепетала взволнованно, резко поднявшись и продолжив очищать кожу от крови. — Возможно, это был специальный кастет… — сделала еще одно предположение я. — С когтями… видела такие в фильмах…

— Уже теплее… — произнес он, как раз в тот момент, когда стала вытирать его кожу ближе к линии джинсов.

— Ты специально это делаешь? — вся вспыхнула я, больше не в силах сносить это напряжение.

— Что именно, зайка? Возбуждаю тебя?

Задохнулась от такого вопроса.

— Нет! — воскликнула возмущенно. — Ты специально меня дразнишь!

— Разве? — его пальцы вдруг перехватили за запястья и притянули к горячему сильному телу. Еще один миг — и меня подхватили на руки, развернули на сто восемьдесят градусов и усадили на столик раковины. Его бедра тут же втиснулись между моих ног, пах с окаменевшим членом прижался к моей промежности. Крепкие руки обвили за талию, так сильно прижимая к стальной горячей груди, что дыхание оборвалось. Наши лица оказались напротив друг друга. — Не все хищники играют со своей жертвой, — зловеще прошипел он мне в губы. — Некоторые просто ловят и сжирают…

Ничего не успела ответить, потому что он больно сжал мне щеки, принуждая открыть рот, и накрыл его поцелуем — волнующим, пожирающим, жадным. Задохнулась в первый момент от такого напора. Его язык оказался слишком настойчивым, чтобы я могла опомниться и не позволить ему скользнуть внутрь. Нежная, глубокая, обволакивающая ласка тут же свела с ума. Невольно ответила на нее, трепетно посасывая и прижимаясь крепче. Забыв себя, провела ладонями по горячим мускулам на его груди и плечах, а потом обвила руками мощную шею, зарываясь пальцами в густых жестких кудрях у него на затылке. От шелка и огня этого поцелуя все тело прострелило приступом острого желания. Волнующие бесстыдные мужские губы и язык терлись и поглощали, а руки блуждали по телу, распаляя и вырывая из груди стоны.

Каким-то краем подсознания уловила, что на улице раздаются взрывы фейерверков. Это немного отрезвило, заставило вспомнить об опасностях и о вопросах, на которые до сих пор не даны ответы. Попыталась легонько отстраниться, но Денис ответил на мою жалкую попытку недовольным рыком. Поймал мою руку, резко опустил вниз и прижал ладошкой к члену, накрыв сверху своей ладонью и стиснув пальцами. Вся задрожала от волнения, все еще надеясь вырваться, но то, что он стал делать с моей рукой, лаская себя, совершенно выбило из колеи. Черт… он был такой огромный, горячий, твердый и, казалось, ожил под моими прикосновениями, ответив отчетливой пульсацией… Поплыла от продолжающихся толчков и нежных поглаживаний его языка и ото всей этой безумной страсти, какой у меня раньше никогда ни с кем не было. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы Денис вдруг не опомнился и не остановился, глядя на меня осоловелым, пьяным, порочным взглядом. Провел большим пальцем по моим губам, сминая, затем завел руку назад и сжал волосы на моем затылке, все еще одержимый похотью.

— Черт, маленькая вкусная пироженка… Ты меня все-таки сведешь с ума… — проворчал недовольно, тяжело дыша, как и я.

— С Новым годом… — прошептала в ответ, непроизвольно улыбаясь. Все-таки в его объятьях было так волнительно и потрясающе волшебно… Никогда не думала, что мой первый поцелуй произойдет в такую безумную и непредсказуемую новогоднюю ночь и будет таким… таким…

— Полегчало немножко? — прервал Денис мой романтический настрой ироничным и прохладным тоном, даже не поздравив в ответ. — Подумал, что тебе нужно немного расслабиться, а то дрожишь, как заячий хвостик, вся такая вкусная и ни разу не целованная…

Вдруг вновь подхватил меня на руки, но только чтобы спустить на пол и выпустить из объятий. Потом тут же отстранился, вновь став тем же неприступным и надменным мажором, с каким впервые столкнулась в придорожном кафе на заправке. Даже не скажешь, что только что целовал так жарко, что сердце до сих пор колотилось в груди, как бешеное, не говоря уже о сводящем с ума жаре внизу живота и неприличном половодье в трусиках. Похоже, это я была на грани нервного срыва и готовности отдаться ему чуть ли не здесь и сейчас, а вот он прекрасно контролировал ситуацию, несмотря на каменный стояк, или как там это у них называется…

Стало дико обидно. Увидела, что он сам взял пластырь и начал приклеивать его на раны.

— Давай я… — попыталась вновь перехватить инициативу в свои руки, но Денис окатил презрительным взглядом через плечо.

— Лучше уже не трогай. Второй раз едва ли смогу остановиться, и, поверь, лучше от этого тебе точно не станет…