Пираты. Книга 2. Остров Паука - Игорь Пронин

— Ты не поняла. Этого просто нельзя сделать. В одно и то же время рядом друг с другом не могут существовать два корабля с двумя командами. Я и ты не можем существовать одновременно в двух экземплярах. Вернее, можем, но совсем недолго, и не в одном месте. Если уж такое случится, нам придется действовать крайне осторожно, прячась и не оставляя следов. Понимаешь, мир сам собой избавляется от такой помехи, как человеческий организм выталкивает занозу — и никакие предметы нам не помогут. Мы никогда не догоним «Ла Навидад» в том дне — а если попытаемся, то, скорее всего, просто по какой-то глупой случайности пойдем ко дну. Или, что более вероятно, остров забросит нас в другое время. Подальше. Так сказал мне Прозрачный.

Я постаралась успокоиться. Мысли разбегались. Нельзя помешать случиться убийству в тот день? Первое, что мне пришло в голову: если я не могу сделать этого сама, надо найти другой корабль и заплатить другим людям, чтобы они предупредили нас! Но Моник продолжала:

— Выход есть. Нужно просто, чтобы я получила от себя весточку. Чтобы я знала, что убивать твоего отца ни в коем случае нельзя. Чтобы была уверена, что эта весточка — от меня, понимаешь? — Моник задумалась. — Не так просто это сделать. Я думаю, как. Поверь мне, Кристин, я очень сожалею о том, что случилось. Но сначала мы вместе должны помочь Маурицию. Он спас нас, его план вытащил нас из-под власти этого страшного Штеера. И вообще… — она вздохнула. — Если бы я не забыла, что сказала мне женщина возле костела, все пошло бы другим путем. Мауриций получил бы дельфина давно. Он его по праву.

Я силилась по ее лицу прочесть: искренне Моник сейчас говорит или нет? И почему она так поддерживает этого Бенёвского? Только потому, что он ее родственник? Это было непохоже на Моник. А уж благодарность за спасение совсем не по ее части. Она привыкла бить в спину. Вероятнее всего, Моник обдумывала какой-то свой очередной план, чтобы действовать только в своих интересах, как всегда. О своей мысли нанять корабль и команду для спасения капитана Ван Дер Вельде я, конечно, сочла лучшим промолчать.

— Ладно, думай, — я встала. — Время еще есть. Только думай хорошо, Моник, потому что мое терпение небезгранично. А каждой ночью мне снится, что я ломаю тебе пальцы, как ты Клоду, и подвешиваю за руки на рее, как ты Джона. Подумай об этом.

— Вряд ли это понравится полковнику и его людям! — она хищно улыбнулась, словно оскалилась. — И хотя я сожалею о содеянном, у меня вся спина в шрамах от ожогов, капитан Кристин!

На том мы с ней и расстались. Я поднялась на палубу и поняла, что теперь не спросила о Прозрачных у Моник. О чем они вообще с ней говорили, где, когда, зачем приходили?! Фыркая от злости на себя, встала за штурвал, оттолкнув ни в чем не повинного Роберта. Он обиженно хмыкнул, но не ушел.

— Кристин, я сказать хотел… В общем, парни Бенёвского рассказали нашей команде, что мы идем захватывать добычу Дрейка.

— Ну и что?

Я знала об этом и не мешала. В конце концов, команда должна знать, куда ведет их капитан. А так как я сама еще не решила, куда и зачем их веду, пусть узнают сами. Но не от меня — передумаю, так и обвинить меня не в чем.

— Как что?! — Роб воровато оглянулся, как он всегда делал, и заговорил мне почти в ухо: — Ты представляешь, что с Джоном творится? Он же ночами не спит! Боится, что мы не сможем остановить команду. И я тоже боюсь — сама посуди, сколько там всего, на одном единственном корабле! С учетом того, что у нас уже есть и того, что еще добудем — по окончании рейса каждый сможет себе корабль купить! Как их удержать?

— А ты уверен, что я хочу их удержать?

Роберт раскрыл рот от удивления. Конечно же, я не хотела обманывать Джона. Да и отбирать добычу у Дрейка в самом конце его полного опасностей путешествия — по моим понятиям недостойно. Я вообще немного сожалела о нашей затее с помощью более совершенных пушек и быстроходного корабля нападать на тех, кто заведомо слабее. Но Прозрачные… Зачем они втягивают нас в свои игры, а сами ничего не рассказывают?

— Кристин, ты ему сама скажи, что задумала, — попросил Роб. — Но знаешь, Джон наш друг. Я, конечно, с тобой… Но и с ним тоже.

Вот тут я посмотрела на Роба с уважением. Впервые набрался сил мне перечить. Так и надо, а то смотрит вечно в глаза… По крайней мере от него мне такое поведение не нужно. Хороший, но честный друг, вот каким я хотела видеть Роберта.

— Хорошо! — я отдала ему штурвал. — Поговорю.

Джон отдыхал в их с Робом каюте после ночной вахты. Как же, не спалось ему! Дрых как пьяный боцман. Мне пришлось пихнуть его в бок несколько раз, прежде чем Джон сел на койку и испуганно вытаращился на меня.

— Ты зачем Устюжина к карте подпускаешь? — спросила я для начала разговора. — Он не наш.

— Я штурман, он штурман… — пробормотал Джон, протирая глаза. Из-под сдвинутой подушки показалась рукоять пистолета, что мне понравилось. — Понимаешь, я ведь только учусь. А он из другого времени! Эх, жаль, нет их карт. Они точнее и подробнее. Прятать от него наши карты — смешно, он по памяти лучше нарисует.

— Не так прост этот Иван, как хочет выглядеть! Полковника надуть проще, чем его.

— Это я понимаю! — Джон пригладил волосы и проснулся окончательно. — Поэтому с оружием не расстаюсь. Но как бы ограничить общение людей Бенёвского и особенно его самого с нашей командой? Моррисон говорит, все шепчутся: скоро разбогатеем как короли! Ты обещала мне, что Дрейка мы не тронем, только заберем дельфина.

— Если он отдаст! — я очень в этом сомневалась. Плавание с дельфином — совсем особое удовольствие, не моряку и не понять. — Кроме того, мистер Мак-Гиннис, я вам ничего не обещала.

Люблю, люблю я немножко поиздеваться вот над такими простаками. У Джонни брови стали домиком, глаза растерянные… Захотелось ущипнуть его за нос, что я и сделала.

— Шучу! А Моррисону передай, что есть местечко, где золота больше, чем у Дрейка. И Бенёвский может туда нас вывести, если не спугнуть. Золото тамплиеров, помнишь?

— Конечно! — Джон снова расцвел. — Это другое дело! Только вот еще: полковник без конца болтает о свободе, о счастье для всех… Это интересно, ты бы послушала. Мир, где не будет господ, где все свободны и сыты! Это возможно, если ему верить. Но я о другом сейчас, — Джон посерьезнел. — Кристин, некоторые из наших смотрят ему в рот, так же как его люди. Уже человек пять или больше. Они подумывают идти с ним на Мадагаскар, создавать Либерталию. Республику общего счастья.

Вот этот поворот мне совершенно не понравился. Я плюхнулась прямо на его смятые простыни и потребовала подробного отчета. Вызвали боцмана Моррисона, и тот перечислил мне тех, кому я не могла больше доверять. Как я и думала, это оказались люди из Европы, прибежавшие к нам за океан искать счастья. Они не выросли свободными, как мы.

— Я не говорю, что дело идет к бунту! — тихо бурчал Моррисон, раскуривая трубку и игнорируя протестующий взгляд не любившего дыма Джона. — Нет, команда тебя уважает, все до последнего человека. Ты удачливый капитан, в трюме большая добыча, впереди еще больше… Но если ты скажешь, что Дрейка надо отпустить с миром, это никому не понравится. И если Бенёвский пойдет против тебя… Ну, все может случиться.