Война против Рулл - Альфред Элтон Ван Вогт

«Медведь… другой… наглец… нужно проснуться…»

Очевидно, так рассуждал, пытаясь очнуться от спячки, медведь-кодьяк. Он наконец проснулся, а вместе с ним и его бешенство. С угрожающим рычанием он бросился на эзвала.

От удара Малыш полетел в снег. Но пара лап, тормозя, тут же вцепилась в землю, а остальные — в медведя.

Медведь взревел и сжал эзвала в объятиях. От такого бурного выражения чувств у Малыша перехватило дыхание. Он сделал попытку освободиться. Он слишком устал, чтобы драться.

И это было его ошибкой. Желая уйти от борьбы, он дернулся в сторону, надеясь убежать. Но медведь когтями начал рвать эзвала.

Он ревел в предвкушении победы, был полон ярости и стремления убить. Освободив одну лапу, медведь нанес эзвалу, казалось бы, сокрушающий удар. На какое-то мгновение Малыш потерял сознание. Но этот удар привел его в чувство. Он перехватил лапу, поднятую для повторного нападения, и перекусил сухожилие. Свою среднюю лапу он вонзил в живот противника, разорвав длинными когтями желудок медведя.

Исход битвы был решен. Медведь еще пытался сжать эзвала в объятиях, не веря, что он встретил того, кто превосходит его в силе. Это была его последняя ошибка. Эзвал поднял средние лапы и так ударил ими медведя, что внутренности того вывалились прямо на Малыша.

Медведь так ничего и не понял. С выражением крайнего удивления на морде он упал в снег, разжав свои объятия, смертельные для других животных.

Вконец измотанный Малыш лег рядом. Потом он с трудом поднялся и проник в освободившуюся пешеру.

Запах медведя уже не тревожил его. Он зализал свои раны, свернулся клубком и заснул.

Малыша разбудило ощущение, что рядом бродят звери. Ощущение было столь острым, что он мог определить и их размеры, и количество. Зверей было много, но все они — значительно меньше медведя. Их присутствие успокоило Малыша: значит, людей поблизости нет. Звери с удовольствием пожирали медведя. И эзвал, ощущая это удовольствие, вновь спокойно заснул.

Когда он проснулся, большинство зверей — похожих на собак, но крупнее — уже ушли. Остались четверо. Двое из них трудились над большой толстой костью, пытаясь ее разгрызть. Третий обнюхивал вход в пещеру.

Малыш вскочил на ноги. Сон вернул ему бодрость и силы, и энергия переполняла его. Он стоял у выхода из пещеры, а волк находился у ее входа — что в принципе одно и то же.

Несколько секунд они с интересом рассматривали друг друга. Интерес был взаимный — каждый видел другого впервые.

Волк утробно зарычал, попятился, поджав хвост, и исчез. Он не боялся эзвала, но относился к силе с большим уважением. К тому же он был сыт и к драке с огромным зверем явно не расположен.

Малыш вдруг сообразил, что разбросанные кости, клочья шкуры, кровавый снег — все это должно хорошо просматриваться с воздуха. Это его не устраивало, и он вышел из пещеры. Пара волков стояла недалеко от входа, а двое других — ярдах в ста от первой пары. В глазах тех, что были ближе, пылал огонь ярости, но, увидев эзвала, они поспешно отступили, оставив на снегу кости, которыми лакомились. Не обращая внимания на волков, Малыш закопал остатки пиршества в снег и попятился к пещере, стараясь замести за собой следы.

Ночь он провел спокойно, но к утру начал ворочаться, чувствуя голодные спазмы в желудке. После полудня вновь повалил снег. Когда снегопад кончился, Малыш вышел наружу. Он вспомнил, что по дороге к пешере он пересек ручей. Под его льдом — он даже на бегу обратил внимание — копошились какие-то живые существа.

Малыш проломил лед посреди ручья и замер в ожидании. Он улавливал какие-то неподдающиеся расшифровке примитивные мысли, а на поверхности воды заметил движение юрких блестящих существ. Эзвал внимательно следил за их поведением. После нескольких неудачных попыток он быстро сунул правую лапу в ледяную воду, неуловимым движением подцепил рыбу и выбросил ее на лед. От еды он получил удовольствие. Мясо оленя проигрывало по всем статьям.

В течение часа он поймал пять рыб. Немного, но вполне хватило, чтобы утолить голод. Когда стало темнеть, Мапыш вернулся в пещеру.

Ночь он провел в раздумьях. Насущные проблемы он решил как нельзя лучше: у него было надежное убежище и вкусная пища. Всего этого он добился сам, собственными силами, впервые в жизни. Мать, будь она жива, могла бы им гордиться.

Мать… Он испытал внутреннее беспокойство. Да, он смог обеспечить себя, но не сумел отомстить за мать. Люди должны заплатить жизнью за ее смерть! Сколько? Он не знал. Наверное, не хватило бы людей всей планеты. Уж во всяком случае, этой страны.

По мыслям преследователей он мог себе составить образ городов, домов… Нужно добраться до одного из них и подсчитать его население, прежде чем начать убивать.

Нужно только подождать. Охота еще впереди.

Но на четвертый день все его продуманные планы рухнули. По дороге к ручью он попал в бобровую ловушку. И надо же — как раз больной левой ногой.

Малыш упал на землю и принялся детально изучать штуковину, которая не хотела его отпускать. Разобравшись в механизме, он нажал на рычаг. К ручью он добирался на пяти ногах. В пещеру он возвращаться не рискнул — раз есть ловушка, значит, может появиться и ловец. Вопрос только в том, когда это произойдет. Но, без сомнения, оставаться здесь опасно.

Ближе к рассвету он устроился на отдых, выбрав укромное место под скалой. Спал он весь день. К вечеру ему повстречался еше один ручей. Он привычно проломил лед и наловил рыбы. Эту и следующую ночь он шел по течению. Идти было легко и сытно.

На шестой день он проснулся от рева реактивных двигателей. На высоте всего в несколько десятков метров над ним пролетел маленький самолет. Самолет уже исчез из виду, когда он услышал направленную мысль.

— Немедленно покинь ручей. Твои следы обнаружены. Преследование продолжается. Я хочу сохранить твою жизнь. Мое имя Джемисон. Немедленно покинь ручей. Твои следы обнаружены…

Постепенно затухая, мысль вскоре исчезла совсем.

Малыш растерялся. Может быть, это ловушка. Его просто хотят заманить. Очевидно, кто-то узнал, что эзвалы разумны. Выходит, тайна раскрыта, а дружба не доказана. Значит, опасна.

Он не хотел сдаваться без боя. Как стрела, выпушенная из лука, он бросился вверх по течению. Вскоре он миновал ущелье. Преодолевая боль в ноге, он поднимался выше и выше. Малыш карабкайся до тех пор, пока не оказался на самом гребне, несколько сот футов которого возвышались над окружающим ландшафтом.

Нигде не было видно ни самолетов, ни людей. Облегченно вздохнув, эзвал начал спуск в ущелье.

Ночь настигла его, когда он пересекал пустыню. Пустыня была холодной и бесконечной. Путь ему освещал ущербный спутник, и не было видно тех странных огоньков, которые, по его мнению, были особенностью этой планеты.