Научи меня летать - Бьюла Астор

Но я нашла себе дорогу в другой, «пятый океан». Я понимаю, что летчика может понять только летчик. Поэтому уже предприняла некоторые шаги в этом направлении, пока как любитель. Мне повезло, я обзавелась небольшим личным самолетом. Надеюсь, что командование найдет ему место на базе. — Она при этом выразительно посмотрела на полковника Паттерсона, который выдержал ее взгляд с невозмутимым стоицизмом испытанного ветерана вооруженных конфликтов, и продолжила: — Но мне бы хотелось увидеть небо вашими глазами, почувствовать его вашим сердцем профессиональных пилотов. Я рассчитываю на то, что мне найдется место в боевом самолете, хотя бы за спиной опытного пилота, в учебной спарке. Уверена, что моя мечта осуществится. И мы будем иметь возможность встречаться не только в моем кабинете во время сеансов психотерапии, но и в небе во время полета. Кстати, в обмен могу покатать желающих на своем винтомоторном тихоходе. Хотя я понимаю, что после реактивных монстров мой аэроплан покажется вам слишком примитивным.

Последняя шутка была поддержана дружным смехом аудитории. Стивен слегка приподнялся над толпой и окинул взглядом собравшихся в зале. Да, этот свой первый бой на земле она выиграла. Ей удалось завоевать аудиторию. Достаточно увидеть эти довольные собой лица. Затронуты их лучшие чувства, самое для них дорогое. Дама интуитивно нашла правильные слова и дорогу к сердцам этих внешне жестких, но мягких сердцем и отзывчивых душой людей.

Но главное, она его не заметила. Она общалась с аудиторией в целом, с массой людей, а не с каждой отдельной личностью. И ему удалось затеряться в этой массе. Так что еще не вечер. Он тоже выиграл этот первый раунд. Выиграл время для того, чтобы проанализировать ситуацию и принять правильное решение. А потом столь же успешно приступить к его выполнению. Может быть, даже предусмотреть запасные варианты и пути отступления. На войне, как на войне.

Стивен спал плохо. Его преследовали жуткие видения. Он сидел привязанным к жесткому деревянному креслу, весь перевитый жесткими веревками, врезавшимися в кожу. Сидел в каком-то мрачном бетонном застенке без окон, перед столом, на котором были разложены орудия пыток. Плети, клеши, крючки, напильники, паяльники и прочий специфический инструмент. И ему прямо в глаза был направлен обжигающий и слепящий луч лампы с отражателем.

Он не видел лицо инквизитора, одетого в черный балахон с капюшоном и прорезями для глаз и рта. Но зато слышал его, точнее, ее голос. Голос опытного психолога с хорошо поставленными властными и эротичными модуляциями, доходчиво внушающий упрямому пациенту простую мысль.

— Мистер Брайтон, не надо упорствовать. За все в жизни приходится платить. И за удовольствия тоже. Вы провели со мной целую ночь, и теперь вам придется передать мне свой истребитель в личную собственность. Подпишите эту бумагу. Это пустая формальность, которая поможет вам избежать многих неприятностей. Я знаю, что вы не боитесь боли. Но после специальной обработки вы уже никогда не сможете летать. Подумайте об этом. О том, что вы можете потерять.

Он упрямо мотнул головой, и тогда она встала из-за стола и подошла к нему ближе. Он слышал шуршание шелка на ее ногах, чувствовал чарующий запах ее духов и одновременно видел раскаленный докрасна металлический прут в ее руках. Потом она села ему на колени, откинула капюшон, взяла его свободной рукой за подбородок и притянула к своим губам. Поцелуй был глубоким и сочным, и, похоже, прощальным.

— Ну что ж, — размеренно и спокойно сказала она. — У тебя был выбор. И ты его сделал. — Он увидел, как красный рдеющий кончик прута медленно двинулся к его глазам и невольно дернулся всем телом назад, пытаясь уклониться от неизбежного. Он даже что-то закричал и проснулся от этого крика, от собственного порывистого движения и грядущего ужаса. Проснулся весь в поту, обкрученный сбившимися в жгут простынями, вначале даже не понимая, что уже перешагнул границу между сном и явью.

Черт, и надо же такому присниться. В комнате было еще темно. Обычно он вставал с рассветом, в пять утра, чтобы совершить утреннюю пробежку и успеть искупаться в бассейне. Для поддержания спортивной формы и рекомендованного командованием веса, а также должного морального тонуса и работоспособности. А иногда и для того, чтобы отвлечься от грустных мыслей, неприятностей и невзгод. Нередко это, действительно, помогало. Он сам установил себе ежедневную норму. Три мили бегом и по полмили заплыва кролем в бассейне. А по выходным и больше. И еще иногда прыжки в воду с двадцатифутовой вышки, круговые вращения в различных плоскостях на специальных снарядах и на батуте. Мастерство пилота куется не только в воздухе, но и на земле.

Пожалуй, сегодня уже не удастся заснуть. Да и небо уже начало светлеть и наливаться розоватым оттенком. Не будем менять привычный распорядок. Он быстро завершил утренний туалет, переоделся в на спортивную форму — длинные спортивные шорты черного цвета, спортивную тенниску и кроссовки, и вышел из своего коттеджа. Несколько приседаний и наклонов в разные стороны, несколько упражнений на растяжку ножных мышц, круговые движения для плечевых мышц, десять отжиманий лежа. Пожалуй, для подготовки к бегу достаточно.

Он пробежался по дорожке вдоль офицерских коттеджей, намереваясь потом свернуть к футбольному полю. На дорожке он был не один. Из соседних домов начали выползать знакомые силуэты тех, кому почему-то не спится, или тех, кто тоже серьезно относился к своей спортивной форме. А также тех, кто просто вынужденно сгонял выявленный медицинской комиссией излишний вес под угрозой принудительного лечения от ожирения или досрочного увольнения из вооруженных сил.

А вот и какой-то незнакомый силуэт впереди, и достаточно хрупкий. Наверное, кто-то из жен офицеров или их дочерей. Он попытался обойти силуэт слева, слегка ускорив бег. Однако незнакомая спортсменка, видимо, восприняла это как вызов и, даже не оглядываясь, тоже ускорила свои движения. Некоторое время Стивен шел в кильватере, слыша ровное, размеренное дыхание девушки, одетой в короткие спортивные трусы темно-синего цвета, весьма эффектно подчеркивающие округлые и чем-то знакомые бедра, а также красиво переливающиеся в движении очертания упругих ягодиц. Плечи и спина бегуньи были прикрыты бесформенной курткой с широкой надписью на всю спину «Техас», поверх которой, в такт движению, ритмично прыгал «конский хвост», свисающий из-под синей бейсболки. Интересно было бы забежать вперед и увидеть движения груди, видимо, не менее упругой, чем ягодицы.

Дорожка была достаточно широкой для параллельного бега, и он вновь ускорил движение, чтобы выйти на один уровень с незапланированной соперницей и увидеть ее лицо. Маневр удался, и из-под шапочки на него взглянули столь же любопытные и очень знакомые глаза.

Встреча с незнакомкой из отеля, обретшей уже имя и социальный статус, состоялась раньше намеченного. И он оказался к ней психологически неподготовленным. Впрочем, как и она. Это было видно по ее реакции и быстрой смене выражений на лице.

Некоторое время они безмолвно и изумленно смотрели друг на друга, застыв в неудобных позах, вполоборота, даже не замечая этого. Первой в себя пришла мадам психолог. Видимо, все же сказался профессионализм. Правда, выражение ее лица после перебора целого калейдоскопа вариантов посуровело, а взгляд и голос приобрели устойчиво холодные оттенки. Теперь она смотрела на него, как Снежная королева на маленького мальчика, посмевшего вторгнуться в ее ледяные чертоги.