Адъютант палача-3 - Александр Яманов

— Граф, вот вы и займитесь постройкой набережной, чтобы было не хуже, чем у французов, — прервал мои разглагольствования Александр, — А кто-нибудь из сторонников Константина Петровича приступит к созданию курорта, дабы он был получше всяких Бад-Эмсов.

Да, чего-то я дал маху и совсем перестал следить за языком. Наш император вообще рекордсмен по посещению заграницы, в том числе названного немецкого городка. Вот монарх и решил поставить на место обнаглевшего критика. Но ничего страшного. Я всё равно собирался строить летний дворец в Крыму, будет небольшой перерасход.

— Слушаюсь, Ваше Величество! — громко отвечаю императору и ловлю его насмешливый взгляд, — Через два года набережная Ялты будет не хуже, чем Promenade des Anglais. Главное, чтобы русский высший свет взял за правило отдыхать дома, а не транжирить деньги по заграницам.

Далее, было ещё несколько выступлений. Обсуждалась тема помощи братским народом. Мне всё это было уже неинтересно. Мысленно я прокручивал варианты с предстоящим строительством. Архитектора и подрядчиков надо нанимать уже сейчас. По идее, можно совместить строительство собственного дворца и набережной, заказав проект одному человеку. Надо будет ещё и земли прикупить побольше, ведь если через два года город регулярно будет посещать император, то туда устремится весь высший свет. Оно и к лучшему. Пусть строят себе дачи и развивают инфраструктуру. Заодно и железная дорога будет тянуться быстрее, что необходимо для снабжения армии и флота.

А вообще, ситуация не особо приятная. Судя по недобрым взглядам, которые на меня бросает наследник, большую часть критики он принял на свой счёт. Человек он вроде не особо злобливый, но вокруг него хватает моих недоброжелателей, которые всегда напомнят о явных и мнимых оскорблениях. Хотя, торгашом вроде обозвали меня, но кого это сейчас волнует.

С другой стороны, в ближайшие годы может произойти что угодно. Политика такая вещь, что часто в союз вступают вчерашние враги. Главное — надо продолжить давление в прессе на всех этих псевдопатриотов-демагогов. Заодно, можно устроить типа соцсоревнования, взяв этих напыщенных товарищей на слабо. Мол, люди строят больницы и набережные собираются возводить, а что вы делаете для России? Особого толку от этих неумех не будет, но может, хоть парочку больниц воздвигнут или школу откроют. А ещё надо привлечь к благотворительной деятельности Долгорукову и сделать ей грамотный пиар. Тогда у стороны наследника случится самая настоящая истерика, и они сразу начнут шевелиться.

[1]Пётр Лаврович Лавров (псевдонимы Миртов, Арнольди, и др. 1823–1900) — русский социолог, философ, публицист и революционер, историк. Один из идеологов народничества.

[2]Фёдор Васильевич Чижов (1811–1877) — русский промышленник, общественный деятель, учёный. Сторонник славянофилов, издатель и редактор общественно-политических журналов и газет, организатор железнодорожного строительства, благотворитель.

Интерлюдия-1

Яркие сентябрьские лучи проникали в кабинет через широкое окно. Осень в Париже нынче тёплая и более похожа на лето. Но хорошая погода не радовала пожилого, но ещё бодрого мужчину с армейской выправкой, хотя и одетого в гражданский костюм.

— Ваше Превосходительство, гости прибыли, — произнёс секретарь, который без стука тихо открыл дверь.

— Пусть заходят, — ответил хозяин кабинета, машинально крутанул роскошные усы и сел в кресло.

Надо сказать, что оба вошедших господина не были союзниками, а скорее наоборот. Да и у самого президента республики случались с гостями конфликты и разногласия. Сам он сначала считался временной фигурой, затем перешёл в разряд компромиссной, и уже два года занимает должность главы государства. При этом ему пока удаётся лавировать между монархистами и республиканцами. Сейчас же дело касается всех граждан страны вне зависимости от принадлежности к какому-то политическому лагерю.

— Присаживайтесь, господа, — Мак-Магон махнул рукой в сторону стульев, — Думаю, мне не нужно объяснять причину нашей встречи, поэтому давайте сразу к делу.

Министр иностранных дел Наполеон Дарю не выказал никаких эмоций, а вот председатель Национального собрания Франсуа-Поль-Жюль Греви скривил лицо, будто съел лимон. Ему тема предстоящего разговора была неприятна, так как коллеги депутаты уже успели устроить не один скандал, когда вышла та самая статья известного в Европе предсказателя.

— Господин президент, — сразу начал Греви в немного желчной манере, — Вы действительно верите этому проходимцу Локи? Не кажется ли вам, что у республики есть гораздо более насущные проблемы, нежели обсуждение очередного предсказания?

— Верить этому господину, или нет — личное дело каждого. Только всем хорошо известны повадки наших коллег из-за Ла-Манша, чтобы проигнорировать обозначенный вариант событий, — сухо ответил Мак-Магон, — А ещё я помню статьи Локи, напечатанные задолго до начала войны с Пруссией. Тогда они меня изрядно повеселили, особенно намёк на завуалированное участие в конфликте Лондона. В результате мы проиграли, и именно англичане не позволили довести ситуацию до катастрофы. Будто зная все замыслы Бисмарка, они выступили в самый удобный момент. Как итог — Франция ограблена, унижена, но не разгромлена. А пруссаки не добились своих главных целей и не смогли объединить Германию, хотя изрядно озолотились за чужой счёт. Такой расклад выгоден исключительно англичанам, так как конфликт перешёл в тлеющую стадию. Ведь мы хотим реванша, а противник нашего полного уничтожения и доминирования на континенте. И обо всём этом писал неуловимый месье Николо, пусть иногда немного сумбурно.

Крыть было нечем, и председатель опять с трудом сдержал эмоции, но промолчал. Глава МИДа сохранял невозмутимый вид и просто ждал дальнейшего развития событий.

— Граф, что говорят ваши английские коллеги и посол? — президент как раз обратился к министру.

Про себя Мак-Магон не раз ворчал, что Франция избавилась от одного Наполеона, но получила другого. Хотя дипломат не лез в публичную политику, сосредоточившись на своих непосредственных обязанностях, но из-за прошлых деяний, фигура министра вызывала у отставного маршала исключительно раздражение. Но Наполеон Дарю являлся выразителем интересов умеренного крыла в парламенте, и с ним приходилось считаться. Очередной политический кризис точно не нужен французскому обществу, их и так было слишком много за последние годы.

— Англичане усиленно делают вид, что оскорблены до глубины души, и возмущены провокацией. Забавно, что ранее этот Локи больше предпочитал «Таймс» — и вдруг выбрал «Фигаро». Что касается самой ситуации, то я согласен с вашей позицией, господин президент, — ответил министр под удивлёнными взглядами собеседников и пояснил своё мнение, — Уж больно лакомый кусок, мимо которого не пройдёт английский шакал. Получается, что мы понесли основные затраты, а они, используя нехитрую комбинацию, получат всё.

Недавняя статья буквально взорвала французское общество, хотя его гнев и был направлен вовне, на время объединив даже самых непримиримых противников. Давно завоевавший популярность и считающийся чуть ли не пророком,