Будь что будет - Марина Серова

Молоденький, аккуратно одетый мальчик тихонько постучал в мою дверь около двенадцати и пригласил на завтрак.

Столовая оказалась весьма скромной по площади. Небольшой столик был уставлен приборами, в которых я смогла через стеклянные крышки рассмотреть ножки какой-то птицы, заурядный салат из свежих помидоров и огурцов, залитый сметаной, жареную картошечку, сыр, брынзу, масло, молоко в кувшинчике и тонко нарезанный хлеб на блюде.

Вскоре, после того как я села на место, указанное мне все тем же мальчиком, появился хозяин.

— Доброе утро, — поздоровался он. Его голос не мог не поражать. Сила и красота звуков были необыкновенны. — Как вы спали? — начало было прямо-таки царским.

Честно говоря, я ожидала, что меня будут избивать, вынимая информацию о том, как я вышла на хранительницу наследства. Впрочем, все еще впереди.

Я помалкивала, разглядывая его. Неужели понравилась?

— Прекрасно выглядите. — Он снова попытался начать разговор.

— Доброе утро. Хорошо. Спасибо, — ответила я сразу на все его комплименты и вопросы. — Что-то вы разговорились. К тому же выгляжу я из рук вон плохо, — дотронулась до щеки, на которой красовался синячище от дубинки.

— Могло быть и хуже. Кстати, не забывайте. — Он указал на кровоподтек на подбородке. — Хороший удар.

— Тренируюсь время от времени.

— А я вот забросил.

— Выходит, зря.

— Времени не хватает. — Он сменил тему. — Будете кока-колу?

— А минералка у вас есть?

Мальчик, тихонько стоявший в углу, исчез и вскоре появился с двумя бутылочками.

— Предлагаю познакомиться заново в более спокойной обстановке. — Меня зовут Кирсан.

А вас?

— Татьяна.

— Очень приятно. Давайте позавтракаем. Вы, как я понимаю, начнете с газированной воды, а я, с вашего позволения, отведаю кумыс.

Он взял тот самый кувшин, в котором, по моему мнению, было молоко.

«Какой вежливый, черт. Хм. Действительно, похож на черта».

— А что, нас не будут обслуживать?

— У меня в доме это не принято. Я достаточно молод, чтобы обходиться без посторонней помощи.

— Понимаю. Так вы, значит, к нам ехали бабушку защищать?

— И бабушку защищать, и книгу забрать. Видите ли, по стечению пока непонятных обстоятельств вас и наших кровных врагов интересует описание жизни моего далекого предка.

Я вытаращила глаза.

— Не хотите ли вы сказать, что в вашем роду действительно существовал большеголовый уродец.

— Да. Родной брат этого уродца мой прямой прародитель.

— Поразительно. С какого же года ваша семья ведет собственную летопись?

— По моим данным, с 469 года нашей эры, дальше след теряется.

— Но это же невероятно!

— Некоторые из потомков обладают уникальным даром, который способен принести как вред, так и пользу. Это гипноз, очень редко телекинез.

— Что, простите?

— Способность передвигать предметы, не касаясь их.

— И вы можете…

— Нет, к сожалению.

Моя догадка о существовании целых семей, строго хранящих тайны собственных знаний, была верна.

— Так почему вы поехали?

— Ксения Егоровна позвонила мне и рассказала о нападении. Я был в отъезде и узнал о звонке спустя сутки, поэтому и опоздал. Сегодня из Китая ко мне должен приехать глава нашей семьи. Я сообщил ему о неприятностях, и он собирался забрать книгу с собой. Мой дед отдал фолиант, подробно описывающий историю семьи до тысяча пятисот восьмидесятого года, на хранение старухе, потому что побоялся утратить учение в пылу междуусобицы.

— И часто у вас вспыхивают войны?

— Двадцать шесть лет назад погибли мой отец и мой старший брат.

— Извините, я думала, что вы говорили, преувеличивая значимость происходивших событий.

— После того, как мне не на кого стало опереться, пришлось много учиться. Учиться зарабатывать деньги. Я единственный из нашей ветви, кто может позволить себе такие апартаменты.

— И сколько же человек в семье?

— В нашей ветви около двадцати. В ветви моего китайского родственника чуть больше сотни. Причем она является главной. Существует еще и третья. Сейчас все ее представители, а это четырнадцать человек, живут в Москве.

— Прямо целый клан. Как в Италии, — не скрывала удивления я.

— Теперь ваша очередь рассказывать.

Обмениваться баш на баш было заманчиво и вполне по-джентльменски. Но я во время «исповеди» предпочла попридержать информацию о нападении на меня и Виктора, а также о полковнике Ежове. Пришлось немного пофантазировать, но это не проблема.

Я очнулась. Кирсан стоял рядом и тихонько тер мне виски.

— Извините, но мне пришлось прибегнуть к гипнозу. Вы были хорошей пациенткой. Теперь я знаю, откуда вам известно про знак нашей семьи.

На золотой статуэтке вполне могут быть наши клейма. Мы действительно когда-то занимались только ювелирными украшениями. Ваше сознание окончательно прояснится уже через минуту, при условии, что вы будете продолжать спокойно сидеть.

Я обмякла. «Колдун хренов. Он расправился со мной, как питон с кроликом, высосал информацию, а теперь извиняется. Мог бы и убить».

Последняя мысль мне абсолютно не понравилась, и я заставила себя поверить, что рядом со мной могущественный и добрый волшебник.

Впрочем, у доброты есть границы, и я решила их не нарушать.

— Жаль, что я не могу проделать то же самое.

— Не переживайте, закончится эта история, и пройдете у меня ускоренный курс, который позволит вам вести допросы более эффективно, уважаемый сыщик.

— Но с вами мне все равно не справиться.

— Это точно. Вы зря не рассказали мне о Ежове. Именно он и возглавляет третью ветвь нашей семьи. Надеюсь, вы теперь не станете мне врать.

Совсем забыл. Был ли с полковником огромный капитан?

— Да, Антон Дреич.

— Они друзья. Антон не слишком дальновиден, но его физические кондиции и талант солдата приносят семье пользу. Смею вас заверить, что к гибели Жукецкого, так, кажется, фамилия вашего одноклассника, я не имею никакого отношения.

— Неприятно сознавать, что за твоей спиной идут какие-то игры. Начинается новая война?

— Да. Нам снова придется выяснять отношения с кланом, к которому когда-то принадлежала и старуха.

Баба Ксеня еще девушкой была изгнана из своей семьи за то, что раскрыла один из методов лечения фурункулов, после чего он был опубликован. Казалось бы, мелочь, но наказание последовало незамедлительно. Она уже знала достаточно, чтобы начать заниматься врачеванием, что и сделала. Мой дед был любовником красавицы Ксении и именно к ней принес книгу, когда разгорелась междуусобица. — Кирсан перестал заниматься моим оздоровлением и вернулся на свое место.