Сто голосов - Скотт Макконнелл

На что был похож Лорен, когда вы там жили в тридцатые годы?

Это был небольшой городок с населением примерно в двадцать пять тысяч человек. В нем находились два крупных предприятия. Металлический завод Thew Shovel Company, выпускавший большие промышленные экскаваторы, и так называемая Stove Company. Во время Второй мировой войны Stove Company выпускала запчасти к самолетам. Там работала моя мать.

Река разделяла городок на две части: Лорен и Южный Лорен; Южный Лорен находился по плохую сторону тропы. O’Конноры жили на правильной ее стороне.

Расскажите подробнее о семействе O’Конноров.

Моя мать может поблагодарить своих братьев за то, что они воспитали ее в понимании того, что она на самую малость лучше всех прочих, и понимание этого помогло ей в жизни. Помилуй бог, не стоит принимать ее за бедную ирландку. Она говорила, что мальчики научили ее манерам, научили вести себя в обществе и не видеть в себе бедную ирландскую девчонку из Лорена.

Мой дядя Никки был из тех, кого моя мать называла воображалами. Я с детства запомнила, что наш род по прямой линии происходит от последнего ирландского короля Родерика O’Коннора. В моей семье говаривали о нищих ирландцах и о богатых ирландцах и так далее. Они, безусловно, не воспринимали себя как нищих ирландцев — по крайней мере, если верить моей матери и дяде Нику. Моя мама была даже отчасти снобом.

Расскажите мне подробнее о матери Фрэнка О’Коннора.

Я знаю о ней немного, потому что она умерла, когда моя мама была еще девяти- или десятилетней девочкой. Мать кое-что рассказывала мне о ней, и, судя по ее словам, она была красавицей. Смутно помню, что она была англичанкой, a мой дед — типичным симпатичным ирландцем. Согласно семейному мнению, с ее стороны это был мезальянс.

А ваша мать рассказывала вам о себе самой и своих братьях и сестрах?

О да, она часто рассказывала о тех представлениях, которые они устраивали на заднем дворе, и о том, как братья учили ее кататься на коньках и на велосипеде.

А что это были за представления?

Скетчи. Я думаю, что тексты большей части из них писал Джо. Но, наверно, свою руку прикладывали все заинтересованные лица, за исключением девочек, которых заставляли принимать в этом участие.

Расскажите мне о своем дяде Джо О’Конноре.

Я никогда не встречалась с ним. Он постоянно находился в разъездах как странствующий актер, и родные не поддерживали с ним постоянных контактов. Он разъезжал по стране с шекспировской труппой. О его смерти нас известила письмом женщина из этой труппы. Моя мать получила его страховку, так что он, очевидно, следил за нами. Джо умер где-то в начале сороковых годов. Мне казалось, что труппа принадлежала ему, что он был ее директором или менеджером, а скорее всего и актером. Ник, как и Джо, не вступал в брак, однако у него была постоянная подруга.

Мой дядя Ник жил в Нью-Йорке в то же время, что и Фрэнк с Айн, а потом и умер в этом городе. Оба моих дяди, Джо и Ник, были отравлены газами во Франции во время Первой мировой войны. Оба находились на пенсии по инвалидности, в связи с повреждением легких. У меня есть фотография Джо в армейском мундире.

Когда вы впервые познакомились с Айн Рэнд и Фрэнком O’Коннором?

Впервые мы встретились, когда я училась в пятом или шестом классе и мне было девять или десять лет. Тогда она подарила мне первые в моей жизни коньки. Это было великолепно. Отец умер, когда мне было четырнадцать лет. Я помню, что на его похоронах присутствовал дядя Билл, однако у меня есть чувство, что Айн и Фрэнк тоже там были. Кажется, это было в 1943 году.

Потом, когда я уже была подростком, Айн присылала нам сногсшибательные наряды[65]. В те дни у нас с Мими был один размер одежды, а потому мы буквально сражались за то, кому что достанется. Она не была близка нам, но относилась по-доброму.

А как вместе смотрелись Айн Рэнд и Фрэнк О’Коннор?

Айн всегда была у них главной. Помню, однажды за ужином Фрэнк выпил пару коктейлей и захотел еще получить мороженое на десерт. Тогда она заявила, что он не должен есть мороженого, потому что уже выпил пару коктейлей и от холодного десерта с ним приключится полиомиелит. Он только улыбнулся, однако мороженого есть не стал. Я сказала тогда нечто в том духе, что если человек считает себя реалистом, то как может он верить в подобные бабьи сказки? Она ответила: «Все равно надо соблюдать осторожность — кто знает, что окажется на деле сказкой, а что нет».

Мне кажется, в те дни Айн несколько тиранила его в стиле: «Застегни куртку, не ешь так торопливо» — и так далее. Она говорила с горячностью. Он без возмущения соглашался со всем, что она говорила. Я никогда не слышала, чтобы он с ней спорил.

Расскажите о ваших отношениях с ними.

Наши отношения были непринужденными и родственными. Я симпатизировала ему, и, как мне кажется, он симпатизировал мне, однако жили мы все-таки далеко друг от друга. Став взрослой, я не часто встречалась с Айн. Они жили в Калифорнии. А я — в Огайо. Так что встречались мы лишь во время регулярных семейных визитов, когда она приезжала на восток.

Какое у вас сложилось впечатление о Фрэнке О’Конноре?

Он был очень милым человеком. И одним из самых любимых моих дядей. Когда ты общаешься с человеком, нетрудно понять, когда он относится к тебе с искренней симпатией или хотя бы не относится к тебе свысока, как к ребенку. Он так никогда не поступал и всегда был очень милым и терпеливым.

Когда мой сын Марк [родился в 1948 году] был совсем мал, мы жили во Флашинге, Нью-Йорк, и бывали в гостях у Айн и Фрэнка, когда они приезжали в Нью-Йорк. В это самое время мой сын впервые пошел — в направлении Айн. Она носила на груди цепочку или брошь с небольшим золотым знаком доллара, и, шагнув к ней, он вцепился в этот знак. Айн была в полном восторге и сказала: «Вот, это мой истинный внучатый племянник».

А впоследствии Марку случалось бывать в гостях у мисс Рэнд или мистера О’Коннора?

В шестьдесят восьмом он занимался музыкальным бизнесом, записывал выступления музыкантов и намеревался отправиться в Нью-Йорк по делам. Он сказал, что ему хотелось бы повидать Айн и Фрэнка; он не видел их с младенческих лет, а теперь ему исполнилось двадцать. Поэтому он позвонил Мими, чтобы узнать от нее номер их телефона, и Мими ответила: «Ладно, только я сперва позвоню Айн и предупрежу ее о твоем появлении». Сделав это, Мими со смехом сообщила нам: Айн захотела узнать, не принадлежит ли Марк к этим грязным и длинноволосым хиппи. Мими ответила ей: «Он у нас длинноволосый, но чистый».

Значит, длинные волосы Марка смущали ее?

Ну, не тогда — тогда все мальчишки ходили с длинными волосами. Приехав в Нью-Йорк и уладив свои дела, Марк позвонил Айн. Она спросила, а настолько ли интересный он человек, чтобы провести с ним вечер. Он ответил, что достаточно интересный. Они пригласили его к себе, и он сказал, что провел с ними очень приятный вечер. Это происходило после съезда демократов в Чикаго, потому что я помню, что они о нем говорили[66].