Единственная для эшра. Эволюция. Книга 2 - Ираида Волконская

Аарон теряет сознание и придавливает меня всей своей тяжестью. Сил нет совсем, как моральных, так и физических. Меня вновь перемкнуло. Я думала, что ужаснее, чем быть, осквернённой Аароном ничего нет, но оказывается есть! Тот другой мужчина, пришедший из ниоткуда, куда страшнее и опаснее моего похитителя. Его энергетика колоссально мощная, она буквально сминала меня как глину, желая подчинить. Но на удивление, я оказалась не столь податлива. Что всё это значит? Кто он? И кто… я?

Воздуха не хватает, мысли начинают путаться, запах тела Аарона вызывает рвотные позывы. «Ну же слезь с меня! Освободи меня!» – мысленно кричу я. Наконец будто услышав мои мольбы, он приходит в себя и покидает моё многострадальное тело, освобождая от своей тяжести и удушливого запаха. Он осоловело смотрит на меня, мотает головой, потом ненадолго погружается в себя, заторможено одевает шёлковый халат и медленно, не говоря ни слова, выходит из комнаты.

Как только за ним закрывается дверь, я закрываю глаза и лежу, стараясь не думать ни о чём. Сознание, как и тело, опустошено, я растеряна, деморализована. Через пару минут тело полностью восстановилось, но внутри жжение только нарастает. Наверняка это означает, что оно перестраивается под Аарона, как он и говорил! Не хочу! Не надо! Осознание произошедшего накрывает меня с головой. Горькие слёзы непрерывным потоком льются из моих глаз, а сердце разрывается от боли. Почему со мной всё это происходит?! Кто этот красноглазый и зачем я ему нужна? Возможно ли, что он давно уже подчинил себе Аарона, воспользовавшись его гневом и жаждой мести? У меня нет ответов на эти вопросы. Но то, что Алан потерян для меня навсегда уже совершенно точно. Острая боль в груди и отчаянный крик вырываются из самой глубины моей души. Я не верю! Не верю! Нет!!!

Прости меня любимый! Я сама виновата во всём, я покинула охраняемую территорию нашего дома, хоть ты и предупреждал меня, чтобы я этого не делала. Я сама преподнесла себя ему на блюдечке…Если бы я не ослушалась тебя! Новая волна истерики буквально выжила меня досуха, и я отключилась, желая больше никогда не проснуться.

***

Алан сложился пополам, будто ему с огромной силой дали под дых. В газах потемнело, а сердце прошило болью. «Арина!» – взорвалось у него в голове. – «Что с тобой родная?! Что он с тобой делает?!» Он понимал что, но до последнего отгонял от себя эти мысли.

Сразу же после их разговора он метнулся на её поиски, ориентируясь по запаху. Но…опоздал. Её увезли совсем недавно. Картинка боя, что открылась ему, шокировала. Его любимая сражалась аж с четырьмя эшрами! И с кем! С Шэссурами! Гр-р-р-р-р! Почему они? Что им-то надо? Судя по запаху – это примерно его ровесники, значит дело не в гоне, им приказано её кому-то доставить! Не тратя времени, он связался с отцом, коротко изложив ситуацию. Попытка отследить путь её похитителей по запаху не увенчалась успехом – они использовали подавители! Несмотря на то, что Алан объективно понимал, что Шэссуры действовали по чьему-то приказу, и скорее всего Аарона, он должен был сначала предъявить претензии именно их клану, а не Айрэшам. Чёртовы правила!

Маячки с кулона и второй серьги не отслеживаются! Это что-то новенькое. Обычно их сигнал настолько мощный, что его нельзя ничем погасить. Времени остаётся всё меньше: спазмы мышц всё чаще, поднялась температура – верные признаки начинающегося гона. Это катастрофа! Он потратил время, чтобы вернуться домой и вколоть себе препараты тормозящие вхождение в гон. На всей возможной скорости добрался до особняка Шэссуров и объявил ультиматум, чтобы вероломный похититель его жены вышел с ним на бой за неё, и не вёл себя как последний трус.

Глава клана и старейшина отнеслись к его требованиям скептически: есть ли у него доказательства, что его жену похитил Шессур? Гр-р-р-р! Чёртова бюрократия! А время уходит! Только через час соизволил явиться тэр Шерраск, и, проведя диагностику памяти Алана, нехотя подтвердил правдивость его слов. И только с этого момента клан был оповещён о произошедшем: похитителей надо найти! Но…гон вот-вот вступит в свою силу. Алану посоветовали забыть про свою жену и начать разборки после завершения гона – сейчас никто этим уже заниматься не будет. Он опоздал. Похититель всё просчитал. Чёрт!

С горечью понимая, что у Шэссуров ему больше делать нечего, он решил напрямую явиться к Аарону. Он не знает наверняка, что это его рук дело, и у него нет доказательств, но чувствует, что это так. Осведомители отца сообщили, что Аарона нет в городе. Уже месяц как он обосновался в своём загородном особняке и всё это время не покидал пределов своего земельного участка.

Алану было плевать на все правила, пусть потом с ним делают, что хотят, но он должен успеть, должен! Но не успел он сесть в подогнанную его отцом машину, как его скрутило. И он понял…что опоздал!!! Его замутило, и он чуть не сполз, обессилев, на мокрый после дождя асфальт. Арина, прости меня! За что ей всё это?! За что?! Он всё равно не отдаст её! Она бесплодна, а значит, есть шанс вернуть её! Вспыхнувшая надежда придала ему сил, и сев за руль он погнал в нужном направлении, не обращая внимания на стрелку спидометра.

С трудом поднимаю веки, голова раскалывается, меня подташнивает. В голове каша, низ живота напряжён и его неприятно тянет, словно вот-вот начнутся месячные. По-прежнему никакого возбуждения или других признаков течки. Мне просто плохо. Очень плохо. Телу, душе, всему моему существу. Плакать больше не хочется. Вообще ничего больше не хочется. Вся моя жизнь какая-то череда насилия надо мной, что морального, что физического. Кто-то называет это комплексом жертвы, кто-то судьбой. Мне уже всё равно. Почему я проснулась, почему я всё ещё жива? Как я могу после всего произошедшего жить? Но я не могу приказать сердцу остановиться. А оно, это предательское, сильное, живучее сердце продолжает биться, как ни в чём не бывало. Тук,… тук,… тук…

Если бы я могла вот прямо сейчас убить Аарона, чтобы я почувствовала? Ничего. Я запуталась: кто виноват, кого надо ненавидеть и бояться, с кем надо бороться и кого обвинять. Интересно, если я расскажу Алану про красноглазого вселившегося в Аарона, он поверит мне или решит, что я свихнулась? Что-то мне подсказывает, что второе, и от этого горько. Он любит меня, но нужна ли я ему после всего произошедшего? Смогу ли я сама быть с ним после всего? Сейчас, я хочу выбраться из этого подземного узилища и спрятаться ото всех: от Аарона, от старейшин, от красноглазого, и …от Алана. Ещё никогда жизнь не казалась мне настолько горькой; я вся будто пропиталась этой горечью; я отравлена. Неужели я не заслуживаю хоть толику счастья? Или я своё уже получила и теперь за него расплачиваюсь? Гадкие мысли, гадкая жизнь. Меня скрутило и вывернуло наизнанку (хорошо, что длинна цепей позволила сделать это на пол, а не на кровать). Постепенно я стала ощущать холод, он будто изливался из самого моего сердца, тонкой струйкой, поземкой окутывая всё моё тело. Чувства ушли, ушли эмоции, сердце уснуло. Выдохнула морозный воздух и залюбовалась снежинками, танцующими в холодном свете лампы – красиво. Но я отметила это просто как факт, не испытывая никакого благоговения или восхищения их красотой. Закрыла глаза, вспомнила снег на полигоне, вспомнила свой бой с мужем – тогда я его первый раз победила. Тогда было хорошо, мор-р-розно! Я вся встряхнулась, как собака, звякнули цепи. Я вспомнила, что уже вскрывала однажды кандалы – это было так легко. Посмотрела на свои оковы – все покрылись инеем и похожи на большие снежки. Дёрнула руками, и цепи лопнули, словно были сделаны изо льда. Никуда не торопясь и не испытывая никакого ажиотажа, вскрыла промороженные замки когтями, краем сознания отмечая, что мои ногти и, правда, вновь сделались острыми орудиями смерти.