От Астраханского кремля до Рейхсканцелярии. Боевой путь 248-й стрелковой дивизии - Олег Васильевич Шеин

вермахта стрелял хорошо, но из 14 снарядов не разорвалось 12. Это позволило нашим артиллеристам не только подавить орудие противника, но еще и уничтожить доставлявший особые неудобства пехоте крупнокалиберный пулемет.

Между тем положение немцев ухудшалось. 12 февраля был освобожден г. Шахты, 13 февраля - города Каменск, Новошахтинск и Новочеркасск, расположенные севернее Ростова-на-Дону. Таким образом, возникла реальная угроза обхода города и окружения гарнизона.

Днем 13 февраля ничего не изменилось, но ночью противник начал отход.

К этому его вынудило продвижение советских войск с севера и давление на юго-западе. Разумеется, свою роль сыграли и бои 248-й СД и 159-й ОСБР в самом городе.

Оставляя группы прикрытия на окраинах города, немцы покидали столицу Дона. 248-я СД начала продвижение вглубь города, в 04.30 разблокировала 159-ю ОСБР, проведшую в окружении шесть суток, и к 08.00 вышла на рубеж Тимерника и Каменоломно, где была остановлена огнем шестиствольных минометов. В течение 14 февраля войска Южного фронта освободили город. Только 248-я СД захватила 4 штурмовых орудия, два танка, 28 пулеметов, 56 паровозов и 555 вагонов. В плен было взято девять человек, в том числе два зазевавшихся летчика люфтваффе.

В последующие два дня шли работы по разминированию.

Стояние на Миус-фронте

16 февраля дивизия вышла из города, двигаясь во втором эшелоне вслед за 159-й ОСБР. Впервые с начала боев прибыло подкрепление -140 человек. Это была молодежь в возрасте 17-18 лет. Ее спешно набрали из местного населения, не выдав ни униформы, ни оружия. Толку от таких новобранцев не было, а 25 человек еще и простудились в первый же день. Но этим ребятам еще повезло: немцы расстреливали мужчин призывного возраста, уклонявшихся от эвакуации на запад (и тех, кого некогда было эвакуировать).

Дивизия три дня шла мимо сожженных деревень Ростовской области и

18 февраля достигла долины реки Миус в районе села Покровское. Здесь проходила линия фронта. Впереди виднелись немецкие ДЗОТы, подходы к ним прикрывали минные поля и ряды колючей проволоки.

Соседом дивизии слева была 79-я ОСБР, справа стояла 156-я ОСБР. 18 февраля прибыло подкрепление из 157 человек, одетых в штатское. Для них удалось найти тридцать винтовок.

19 февраля групповым огнем 905-го СП удалось сбить самолет противника, но под бомбежкой в 899-м СП погибли 13 человек и были ранены еще 53. 20 февраля в этом же полку в результате неудачной попытки овладеть высотой южнее Матвеева Кургана были убиты 30 человек и ранены еще 85. Активных штыков на всю дивизию оставалось всего 302.

22 февраля под очередной бомбежкой погиби двое бойцов и семь были ранено, но немецкие пилоты ошиблись и сбросили часть бомб на собственные позиции.

24 февраля дивизия перешла в район Бессергеновки и Вареновки, где расположилась под открытым небом, поскольку все уцелевшие дома были заняты другими частями. Не было ни бань, ни возможности обогреться или хотя бы просушить обувь. Спустя три дня баню построили, но выяснилось, что для нее нет дров. 2 марта - новый переход, к Петровскому, Чистополью и Николаевке. Шел дождь, и бойцы промокли. Ночевать им вновь пришлось под открытым небом.

Между тем общее число новобранцев к концу марта достигло 3000 человек. В дневное время суток их пытались учить стрельбе и блокировке ДЗОТов.

Из-за слабой организации и необученности личного состава отмечались небоевые потери. Во 2-м батальоне 899-го СП один красноармеец случайно убил другого, а в 902-м СП еще один боец погиб из-за неосторожного обращения с оружием. Проведенная в конце марта проверка показала, что часовые не знают пропуска и не останавливают никого из идущих.

Практически вся дивизия была не вооружена, простужена и завшивлена. Обмундирования тоже не было. 7 марта был отмечен первый случай сыпного тифа, а через неделю их было уже четыре. На одну винтовку приходилось 3-4 патрона, так что учебные стрельбы вскоре прекратились, и если бы началось наступление противника, дивизия не продержалась бы и получаса.

В чем был смысл держать всех этих людей именно на фронте, понять нельзя. Появились случаи дезертирства, относимые к ЧП. 6 марта сбежали два бойца из пополнения 905-го СП и один из 902-го.

Дезертиров, видимо, было существенно больше, потому что не все записи в полковых журналах воспроизведены в журнале дивизии.

У немцев были свои проблемы: участились поставки бракованных снарядов. 25 марта в полосе дивизии были уничтожены 63 неразорвавшиеся авиабомбы. 4 апреля при обстреле наших позиций из 13-ти снарядов не разорвалось три. 5 апреля из 32 снарядов не разорвалось 17.

Но не срабатывали, к сожалению, не все снаряды. В апреле погибли 15 человек и были ранены 53. Штаб дивизии сообщал наверх о том, что противнику приходится тоже туго. 19 апреля в журнале боевых действий содержится запись, что активных действий не было, но немцы только убитыми потеряли 122 человека.

По состоянию на 1 апреля дивизия насчитывала 7122 бойца, в том числе 796 офицеров и 1053 сержанта.

Постепенно улучшалась погода. К середине апреля воздух прогрелся до +14о С. Понемногу стало поступать вооружение. 15 апреля в 771-й АП прибыло две 122-мм гаубицы, в мае - еще 76-мм орудие. Поступало и стрелковое оружие.

Разведчики дивизии предпринимали попытки захвата пленных. 24 апреля разведгруппа 899-го СП скрытно подошла к окопам противника и закидала немцев гранатами. Затем бойцы проскочили к окопам противника и захватили двух пленных, но на этом успехи закончились. Немцы проснулись и открыли интенсивный огонь, в ходе которого один из пленных погиб, а второго пришлось застрелить, поскольку уйти вместе с ним не представлялось возможным. Потеряв четырех бойцов убитыми, разведгруппа вернулась на позиции120.

Другая попытка захвата пленных, в ночь на 25 апреля, закончилась еще хуже. Возглавил операцию замкомандира полка. Майор пребывал в состоянии острого алкогольного опьянения и бойцы оказались без руководства12 . Вскоре группа из нескольких разведчиков подорвалась на мине, и эффект внезапности был утрачен. Рейд стоит нам одного человека погибшим и 11 ранеными.

В конце апреля из госпиталя вернулся командир дивизии Николай Галай. Начальником штаба дивизии стал 32-летний полковник Григорий Коняшко, кадровый военный, отличившийся в боях на Кавказе и на Дону. 9 мая прибыло пополнение - 140 штрафников.

26 мая дивизионная разведка, возглавляемая Самаровым, попыталась взять языка. Попытка была безуспешна.

По неизвестным причинам было принято решение строить газоубежища. Их построили целых четыре. Кроме того, под газоубежища было перестроено 20 землянок. Стоит отметить, что за весь период войны на фронте немцы не разу не использовали отравляющие газы.

В