Колониальная служба - Мюррей Лейнстер

— А вы говорите, — выдавила улыбающаяся Алета, прерывисто дыша из-за ускорения, — что никаких приключений не бывает!

Бордман не ответил, размышляя, все ли приключения должны быть сопряжены с такими неудобствами. Интересно, если на Аниту навалить парочку — другую тяжелых шкафов, это она тоже назовет приключением?

Инженера не интересовало зрелище за стеклами иллюминаторов. Он, не отрываясь от экрана, следил за курсом корабля. После сообщения о расстоянии до планеты вертикальная линия удвоилась, и начал свой спуск новый луч. В правом нижнем углу экрана появился ярко светящийся прямоугольник…

Бордману до смерти успело наскучить созерцание интерьера посадочного челнока, планеты и даже радостно мурлыкающей себе под нос Алеты, когда после чудовищной силы толчка челнок припадочно затрясся.

Они достигли верхних слоев атмосферы.

Вибрация нарастала; Дэниэл вцепился в подлокотники кресла и не мог отвести взгляда от стремительно приближающейся планеты: она, казалось, убегала от них. Наконец полет замедлился, и за иллюминаторами несколько посветлело.

Теперь Бордман более отчетливо видел поверхность Ксоса: огромные пространства желтого песка, тени от гор…

Последовал ряд отрывистых указаний из динамика, которым инженер старательно следовал. Облака взметнувшейся пыли совершенно скрыли наружный обзор. Затем раздался треск, и инженер выключил двигатель.

Все!

Бордман обнаружил, что висит, привязанный ремнями к сиденью, в позе, совершенно не приличествующей Старшему Офицеру Колониального Надзора. Шлюпка стояла на корме, и его ноги оказались выше головы. Он тщетно пытался изменить положение тела, пока ему на помощь не пришли инженер и Алета.

Потом они долго ждали, пока кто-нибудь не явится за ними.

В пределах видимости не было ни единого живого существа. На горизонте вздымались многоцветные скалы, своими вершинами они словно вспарывали белесый небосвод. На ближайшем к ним склоне под действием ветра уступы образовали некое подобие водопада. Напрасно взгляд искал дерево или хотя бы стебелек травы…

«Пожалуй, я погорячился, — Дэниэл тяжело вздохнул. — Заманить туристов на Ксос будет непросто!»

Но мисс Красное Перо изучала пейзаж горящими от восхищения глазами.

— Прекрасно! Разве не так?

— Что касается меня, — признался Бордман, — то я давненько уже не видел места, которое бы выглядело менее пригодным для жизни и более диким.

Алета улыбнулась.

— Мои глаза видят совсем другое.

И это было правдой.

Хотя человечество теперь представляло собой единое целое, оно по-прежнему делилось на расы, каждая из которых видела окружающий мир в соответствии со своими традициями и культурой. Мало того — в таком же духе переделывала космос.

Кальмет заселяла обширная азиатская колония, построившая террасы в горах для выращивания риса. Ничего подобного не встречалось, скажем, на планетах Ильяно, входящих в содружество Эквиса, где американские индейцы — родственники Алеты — поднимали пыль бесконечных равнин копытами своих лошадей, выращенных ранчеро с бронзовой кожей на планете Чаган.

В оазисах на Рустаме было множество пальм и верблюдов — и еще больше споров о том, где должна находиться Мекка и куда следует поворачиваться во время молитв, если три естественных и один искусственный спутник Рустама создают такое запутанное гравитационное поле, что поневоле задумаешься, где у тебя правая, а где левая рука. На Канне высокоцивилизованные эмигранты с африканского континента Земли хранили свои драгоценности в укрытых среди джунглей деревянных фортах, а космические корабли принимал современный город-порт Тимбук.

— Ну, наконец-то!

Через кряж, постукивая колесами на гусеничном ходу, перевалил сверкающий вездеход. Оставив позади скопление массивных валунов, машина довольно быстро приближалась к ним.

— Это мой двоюродный брат Ральф! — раздался удивленный крик Алеты.

Бордман всмотрелся пристальнее, не веря своим глазам. Фигурка, управляющая вездеходом, и в самом деле была индейцем — в набедренной повязке и сандалиях на высокой подошве; его голову украшали три пера. Более того, индеец расположился не на сиденье, а оседлал покрытое цветной попоной возвышение на крыше вездехода!

Инженер саркастически хмыкнул, но трудно было не оценить заботу водителя вездехода о собственной заднице. Вездеход то и дело подбрасывало, он проваливался и снова взбирался на очередную кочку. Сущее безумие — сидеть на чем-то, похожем на кресло!

Вот только костюм двоюродного брата Алеты…

Но когда инженер распахнул люк посадочного челнока, оттуда дохнуло таким горячим жаром, словно снаружи была доменная печь, работающая на полную мощность.

— Привет, сестра, — сказал оседлавший вездеход индеец. — Может, тебе лучше надеть защитный скафандр, прежде чем выйти наружу?

Алета хмыкнула, быстро выбралась из люка и раскрыла объятия двоюродному брату.

Еще бы, смуглая кожа девушки не боится солнечных лучей!

После недолгого колебания Бордман разделся до трусов и влез в терморегулирующий скафандр. Облачение сопровождалось мрачным брюзжанием по поводу несовершенства конструкции, которая использовала очень много воды. Затем он неуклюже выбрался из люка и еще более неуклюже принялся спускаться по лестнице, прислоненной к корме.

Приблизившись к Алете и Ральфу — они вели оживленную беседу на своем языке, — Дэниэл протянул молодому индейцу руку в перчатке.

— Я Бордман, — представился он. — Намереваюсь провести окончательную инспекцию. Почему нам пришлось приземляться в шлюпке?

Двоюродный брат Алеты ответил крепким рукопожатием.

— Я — Ральф Красное Перо, инженер проекта. Посадочная ловушка пришла в негодность, но мы не смогли вовремя связаться с «Волхвом» и предупредить вас. Ни один корабль теперь не может опуститься на нашу планету, и при самых оптимистических прогнозах наша колония погибнет — от голода и жажды — приблизительно через шесть месяцев. Мне очень жаль, что вы с Алетой прибыли сюда в такое неудачное время.

Он повернулся к Алете:

— Как там Майк Громовое Облако и Салли Белая Лошадь, да и остальные ребята?

Бордман минут пять вслушивался в незнакомую речь, затем тронул Ральфа за локоть.

— Простите, что мешаю вам, но… Не могли бы вы еще раз — и помедленней — повторить то, что вы только что сказали? Чтобы понял даже такой тугодум, как я!

В карих глазах Ральфа явственно сверкнула ирония, но он выполнил просьбу со всей вежливостью, на какую был способен. Бордман полностью уяснил ситуацию, несмотря на расплавляющую мозги чудовищную жару.

Посадочная ловушка Ксоса пришла в негодность, следовательно, она не может принять ни один корабль, и здешняя колония неминуемо погибнет от голода. Необходимое для починки ловушки оборудование доставит грузовой корабль с Кента-4, снабженный множеством посадочных шлюпок, а он придет не раньше, чем через восемь месяцев. Жалкая поддержка, которую может оказать «Волхв» и другие подобные ему корабли при помощи посадочных челноков, в лучшем случае спасет двадцать, от силы тридцать человек… Все остальные колонисты Ксоса обречены на медленную смерть в этой дышащей жаром преисподней.