(не) Верь мне - Екатерина Носкова

Еще очень долго я крутилась с боку на бок, вспоминая, те приятные чувства, что подарил его поцелуй. И не заметила, как уснула.

На следующий день наступил долгожданный выходной, и утром я не спешила вставать с кровати. Валялась и размышляла чем бы мне сегодня заняться. В конечном итоге я решила съездить к родителям. Давненько я у них не была, а это не правильно.

Поэтому наскоро позавтракав, собрала все необходимое и отправилась на автовокзал.

Мой родной город, где прошло мое, да и Костино, детство, находился всего в восьмидесяти километров, и уже через несколько часов я брела по знакомым улицам. Заглянула в цветочный магазин и купила мамины любимые орхидеи.

Стоя возле ворот, я не решалась войти на территорию. Лишь когда охранник начал подозрительно на меня косится, сделала глубокий вдох и вошла. Плутая тропинками, вскоре вышла к табличке с номером нужного участка. Свернула вправо и дошла до большого раскидистого дуба. Именно здесь меня «ждали» родители.

— Привет, мам, пап, — тихо произнесла, глядя на улыбающиеся лица родных. — Я приехала, — слезы сами потекли по щекам, но я не стала их вытирать. Аккуратно присела на небольшую скамеечку и тихо заплакала. — Я безумно по вам скучаю, — прошептала, чувствуя, как сердце разрывается от тоски.

Их нет в живых почти три года, но я все равно плачу, как только приезжаю на кладбище, вижу их счастливые лица и дату, которая навсегда забрала у меня самых близких людей.

О причине их смерти я стараюсь не думать, а вместо этого, вытерла слезы и достала из рюкзака секатор и рабочие перчатки, чтобы не исцарапать себе руки. За то время, что я здесь не была, вокруг могил успели прорости сорняки. Их я и начала срезать, а иногда пыталась выдрать их с корнем.

Я провозилась около двух часов, когда могилки были вычищены, плиты вымыты, а цветы поставлены в импровизированные вазы, сделанные из старых бутылок.

Присела на скамейку и некоторое время молчала, рассматривая их портреты, а потом заговорила. Очень тихо, шептала о том, что у меня новая работа, есть интересное задание по организации праздника, которое на удивление меня очень увлекло, и конечно про Костю:

— Ты была права, мам, — прошептала одними губами. — Он так сильно изменился за пять лет. Знаешь, он сейчас выглядит, как настоящий мужчина: сильный, высокий, солидный, а еще ответственный. Теперь это не тот шалопай, который учил твою дочь, что крапива — это самый страшный враг человечества, а мы как храбрые воины должны спасти землю от этих зеленых захватчиков.

Не знаю, сколько я так просидела, “разговаривая” с родителями. В такие моменты я представляла, что они сидят рядом со мной на лавочке и внимательно слушают мои истории. Бред конечно, но помечтать-то я могу. Ведь это все, что у меня осталось.

С кладбища я выходила опустошенная. Словно все те чувства, что терзали меня с момента поцелуя, а потом усугубились откровением с Костей — их все я оставила здесь. Каждому человеку иногда просто надо выговориться, у каждого свои люди и методы. Мои вот такие.

Домой я вернулась, когда на улицу уже начало темнеть. Было не много страшно возвращаться в сумерках, тем более, что еще были свежи воспоминания о встрече с человеком Стрельцова возле кафе. Кто знает, как бы все сложилось, если бы рядом не было Кости.

Подходя к дому, я шла мимо припаркованных авто, и слишком поздно заметила мужчину, который стоял ко мне спиной возле моей машины. Он внимательно ее рассматривал, а стоило подойти ближе, как он развернулся и пошел мне навстречу.

— Может ты объяснишь мне, что это такое? — с возмущением спросил Суворов, кивая в сторону моей машины, вид на которую сейчас закрывал соседский внедорожник.

— Что ты тут делаешь? Что объяснить?

— Иди - взгляни, — Костя отошел в сторону, и я медленно прошла эти пару метров.

Выглянула из-за джипа и ахнула.

— Моя машина, — сдавленно прошептала, рассматривая то, что когда-то было автомобилем. Сейчас это больше напоминало груду металла: помятый капот, выбиты все стекла, двери раскуроченные, на крыше глубокие вмятины. — Что…? Как? Кто это мог сделать?

Обхватила себя руками за плечи и поежилась. Что мне теперь делать? Как жить без машины, если я часто переезжаю и авто — это скорее необходимость, чем роскошь. Была…

— Скорее всего, это тебе передали привет люди Стрельцова, — тихо сказал Костя, а я вздрогнула от его слов. — Не хочешь мне рассказать, что тебя связывает с этим человеком?

Константин

От моего вопроса Настя еще больше побледнела. Это было заметно даже в сумерках. Несколько секунд она молчала, не отрывая взгляда от машины и о чем-то размышляла.

— Давай зайдем в квартиру и там поговорим, — тихо предложила она и не дожидаясь моего ответа направилась в сторону пятиэтажки.

Конечно, я пошел следом. В голове крутились нехорошие догадки, но я гнал их прочь, решив не делать поспешных выводов.

Идя позади Насти, вспоминал вчерашний день, а точнее встречу с Глебом. Начальник службы безопасности сработал оперативно и собрал много интересной информации на Стрельцова. Теперь я знал многое о его легальном бизнесе и частично о криминальном. Но было и еще кое-что важное. Стрельцов заинтересовался заброшенным молокозаводом именно в тот момент, когда у нас были готовы почти все документы. Об этом знал ограниченный круг лиц. В СМИ это не оглашалось, а это значит, что есть вероятность того, что кто-то слил ему информацию. Конечно Стрельцов тут же подключился и начал вставлять палки в колеса, но это не дало результатов. Документы оформлены, разрешение на строительство получено. Но ведь и тут он не остановился. То «случайно» придет партия бракованных стройматериалов, то ЧП на участке произойдет. А еще новый договор на поставку материалов, который я так долго не решался отнести на подпись начальнику, тоже оказался с изъяном — из-за которого мы могли не уложиться в сроки. Юристы клялись, что все было нормально, но это не отменяет ошибки в документе.

Глеб провел отличную работу, и мы поняли, что ниточки от всех этих проблем идут к Стрельцову.

Пока я размышлял, обо всем, что узнал, мы дошли до квартиры Насти.

— Входи, — произнесла она, когда открыла дверь.

Девушка включила свет, и я смог осмотреть все ее жилье, стоя у порога. Тем временем она закрыла за нами дверь и заперла на замок.

— Чай или кофе будешь? — спросила она, снимая обувь и проходя в ванную, чтобы вымыть руки.

— Чай, если можно.

Через несколько минут я сидел за небольшим столиком и наблюдал, как девушка суетится в кухонной зоне.

Если бы на нее сейчас смотрел совершенно посторонний человек, ему бы показалось, что Настя совершенно спокойно. Однако я сразу заметил ее напряженную спину, как слегка подрагивают руки и взгляд, в котором затаился страх.