Крыса и Алиса - Алена Алтунина

— Вероятнее всего, Коку тоже ждут подобные неприятности. Не понимаю, как это в ней уживается? С одной стороны, она как будто хочет, чтобы ее любили. С другой — отвергает тех, кто ее любит. Или ей нужна любовь конкретных людей?

— Я уже устал в этом разбираться. Я принял за аксиому, что Кэт больна, и копаться в ее голове нет смысла. Иначе сам свихнешься.

— А где вы взяли пистолет с глушителем?

— В Москве это не проблема. Тем более для бывших военных.

— Понимаю. Но где ее теперь искать?

— Я надеялся, что она у вас.

— Опоздали на сутки. Кстати, как вы меня нашли?

— Когда я очнулся, то увидел, что вы исчезли, а Влад тяжело ранен. Отвез Влада к знакомому военному доктору. Тот не рискнул извлекать пулю: слишком опасно. Пришлось везти Влада в реанимацию. Я там быстренько оформил бумаги и скрылся, пока не вызвали полицию, так как в случае с огнестрельным ранением ее разбирательство необходимо. Недавно звонил в справочную, интересовался, как себя чувствует Влад. Его состояние стабильно плохое, на поправку не идет. Но, к счастью, пока жив. Договорился с воспитательницей дочки Влада, чтобы Аня пока пожила у нее. Потом вернулся на место, где мы хотели убить Кэт. Осмотрелся, нашел флягу с питьевой водой. Она оказалась слегка испачкана красками. Тогда же я понял, каким предметом вы в меня бросили — треногой от мольберта. Да?

— Да, — подтвердила я.

— Я догадался, что вы художница. Осмотрел берег и понял, что вы, скорее всего, приплыли на лодке. Только я неправильно выбрал направление и начал поиски с коттеджных поселков, расположенных в противоположной стороне от вашей деревни. Был уверен, что раз вы принадлежите к богеме, то и жить должны в респектабельном месте. Порасспрашивал охранников. Оказалось, что художники у них не проживают. Понял, что ошибся и приехал в эту деревню сегодня рано утром. Единственный, кто не спал в это время, был старик, который дает вам лодку. Он и сообщил, где вы живете. Я спокойно вошел во двор: калитка была открыта, потом в дом — он тоже не был заперт. Походил, побродил — нигде никого. Видел картины и был потрясен — они невероятны. Я не очень разбираюсь в живописи, но на них можно смотреть часами. Я испытал состояние восторга, экстаза, благодати, или чего-то, что можно почувствовать только в церкви. Вы очень талантливы. Я понял, что вас саму нужно спасать от Кэт: человек, способный так творить, должен быть с чистым и безгрешным сердцем. Очевидно, что вы не понимаете, кого спасли. Кэт порочна, непредсказуема, неадекватна и опасна. Ей не место рядом с вами. Я немного запомнил ваше лицо. А недавно, в ванной, увидел совсем другого человека. Даже подумать не мог, что это вы! А сходство с Кэт фантастическое. До сих пор в себя прийти не могу!

— Я тоже, — усмехнулась я. — Федор, какие у вас теперь планы?

— Я должен найти Кэт, — сообщил он.

— Чтобы убить? — затаив дыхание, спросила я.

— Честно скажу: я не знаю, как повернется. Повторяюсь, она очень опасна!

— Тогда я пойду с вами, — решилась я.

— Нет! Вам с ней не справиться, — твердо отрезал он.

— Если вы меня не возьмете, я сама буду искать ее! И еще не известно, кому повезет больше, — спокойно сказала я.

— Вам с ней не справиться, — повторил он.

— Как знать!.. Не все решается с позиции силы, — объяснила я.

Федор хмыкнул.

— Да-да! — подтвердила я. — Вы сколько с ней сражаетесь — и что?! Ничего! Так что я буду искать Кэт сама! У меня к ней свои претензии. Вы мне расскажите, где вы служили, как добыть ее личное дело? Мне нужно с чего-то начать.

Федор рассматривал меня как пришельца.

— Вижу, вас не удастся переубедить, — подвел он итог после лицезрения моего упрямого лица.

— Точно! — заверила я его.

— Но я могу и не сказать, где мы служили…

— Как хотите. Это усложнит поиски, но я все равно придумаю, с чего начать.

— Угу, угу, — закивал Федор, продолжая что-то обдумывать. — Хорошо! — решился он, — создадим тандем. Но как только найдем ее, я сам буду вести переговоры. Вы должны устраниться.

— Посмотрим, — сказала я.

— Не посмотрим, — передразнил он меня, — а вы должны мне твердо обещать.

— Ну хорошо, посмотрим. Ну то есть торжественно клянусь самоустраниться, — пообещала я. — Но с Кокой я смогу поговорить?

— Кто это?

— Мой муж Николай.

— С ним можно, — разрешил Федор.

— Вот спасибо! — с иронией поблагодарила я. — Предлагаю перейти на «ты» для начала.

— Согласен, Алиса!

В кухню вошла Галина. Кажется, она не совсем оправилась от потрясения, потому что выглядела слегка странновато, с подозрением косилась на Федора и обходила его на большом расстоянии.

— Галина, хочу вам представить Федора, моего знакомого! Он, возможно, погостит у нас какое-то время, — я вопросительно взглянула на него. Федор кивнул. — Вы не волнуйтесь! Он бывший военный и разыскивает Кэт. У него к ней серьезный разговор.

Галина помолчала, собираясь с мыслями. Потом выпалила:

— Хочу вам честно сказать, что с тех пор, как вы привели в дом ту особу, вы сильно изменились. И если Вам интересно, мне все это не нравится.

— Галина, я понимаю, — как можно спокойней сказала я, — мне и самой многое не нравится. Но, как видите, от одного поступка жизнь может круто измениться. И теперь действуют обстоятельства непреодолимой силы. То есть от меня мало что зависит. Думаю, что раз так произошло, значит, так должно было случиться. Нужно исходить из данности и действовать соответственно.

Не знаю, поняла ли меня Галина. Похоже, моя речь ее не убедила.

— Я думаю, нужно позвонить Вениамину Петровичу и все ему рассказать, — сказала она, — чует мое сердце, что это добром не кончится. Пусть бы было, как раньше.

— Галина, очевидно, что как раньше уже не будет. А дяде Вене я сама расскажу эту историю, когда будем лететь в Америку. Иначе сейчас он начнет бурную деятельность не в том направлении, а у нас скоро выставка, нужно к ней готовиться.

— Да знаю я, — проворчала Галина. — Точно расскажете? — спросила она у меня.

— Честное слово, — заверила я.

— Ну ладно, — облегченно вздохнула женщина. И уже совсем мирно спросила: — Вы пообедали?

— Да, — одновременно ответили я и Федор. А он добавил: — Ну очень вкусно!

Галина принялась убирать со стола и молча посмотрела на него. Кажется, Федор ей не нравился.

Федор ушел мыть руки, а я обратилась к Галине.

— Федор вам не нравится? — напрямик спросила я ее.

— Да. Страшный какой, — не лукавя ответила она, — Николай Валентинович хоть симпатичный был.