Широко закрытые глаза - Мейбл Сили

– Может быть, вы помните того мертвеца, которого я обнаружила на склоне? Это вызвало всеобщее возбуждение. Но наверняка это дело не имеет никакого отношения к обитателям нашего дома.

– А ещё что-нибудь? Здесь – в доме?

– Миссис Гэр была довольно своеобразной особой.

– Вы любили ее?

– Откровенно говоря, – нет!

– Почему – нет? – это прозвучало, как пистолетный выстрел.

– Она казалась мне какой-то нечистоплотной и недоброй. Кроме того, она, кажется, страдала какими-то галлюцинациями.

– Как это следует понимать?

– У неё была навязчивая идея, что за ней шпионят. Она подозревала каждого в отдельности постояльца этого дома.

– Начните-ка, пожалуйста, сначала. Расскажите мне все, что произошло или что бросилось вам в глаза здесь с момента переезда сюда.

Я добросовестно выполнила его просьбу. Я повторила, насколько могла вспомнить, каждое слово, сказанное между нами и рассказала о нежелательных визитах миссис Гэр в мою комнату. Я говорила о её недоверии к Уэллерам. Штром слушал меня с напряженным вниманием. Один из его сотрудников пробормотал:

– Чистое сумашествие!

– Я тоже думала так, до того момента, как здесь появился чужой незваный гость.

– После этого случилось что-то особенное?

– Ничего до прошлой пятницы – того дня, когда миссис Гэр якобы уехала.

– Итак – эта знаменитая пятница. Что вы делали в тот день?

– У меня была временная работа, которая продолжалась до субботы.

– Как долго вы работали в пятницу?

– Почти до семи часов.

– А потом?

– Потом я пошла поужинать с одной из коллег по имени Хильда Корсли, которая тоже работала у Бенсона, затем в кино.

– Когда вы пришли домой?

– Около десяти часов.

– Расскажите мне, как можно подробнее, что произошло потом.

– Я вошла в дом…

– Вы встретили кого-нибудь?

– Нет… я… да… одну минуту. Когда вошла в холл, по лестнице вниз сбежала одна из кошек и спряталась под книжной этажеркой в холле. Она… странно…

– Что странно? – переспросил Штром.

– Эта история с кошкой. Сегодня – или, вернее, вчера вечером, когда взломали внизу дверь кухни, эта кошка опять оказалась там запертой вместе с остальными…

Это сообщение вызвало среди полицейских некоторое возбуждение.

Один из них сказал:

– Если это действительно так, то старуха должна была погибнуть после десяти часов вечера, Штром. Другие тоже подтверждают, что, когда открыли дверь, эта кошка выбежала оттуда.

Я ужаснулась при мысли, которая пришла мне в голову.

– Это вовсе необязательно, – сказала я, стуча зубами. – Если миссис Гэр умерла неестественной смертью, а была убита, то убийца ведь ничего не мешало позднее снова запереть в кухне это животное.

Штром мягко сказал:

– Вы весьма разумны, этого у вас не отнять. Если эта пожилая дама умерла своей смертью, то история с кошкой является доказательством того, что она умерла после десяти часов вечера. Если нет, то преступник действовал очень быстро и проявил недюжинный интеллект. Приблизительно такой, как у вас!

Итак, мы вновь вернулись к подозрениям против меня. Я обвела взглядом лица других служащих. Казалось, все они подозревали меня.

– Я до этого момента вообще не задумывалась об этой дурацкой кошке! Это пришло мне в голову только тогда, когда она выбежала из кухни. В чем, собственно вы меня обвиняете? Неужели вы верите, что я могла спуститься в кухню, чтобы задушить старую женщину вот этими голыми руками?

– Вы могли просто поссориться. Вам достаточно было лишь сильно толкнуть её, чтобы она упала; остальное довершило её больное сердце.

– И какой же мотив я должна была иметь для того, чтобы убить несчастную, беспомощную старую женщину, только лишь потому, что она мне не очень симпатична?

– Почем я знаю? Почему вообще кто-то должен хотеть убивать беспомощную женщину. У старухи были деньги?

– Понятия не имею!

– Не упоминала ли она в вашем присутствии о чем-либо подобном?

– Она только сказала однажды, что не доверяет никаким банкам.

– А, смотрите-ка! Когда она это сказала?

– Когда я осматривала здесь эту квартиру. Я рассказала ей, что осталась без работы, но имею кое-какие деньги в банке. Она мне на это заявила, что никогда не положила бы свои деньги в банк.

– Ага. Не упоминала ли она об этом по какому-либо другому поводу?

– Да. В тот день, когда я видела этого шпиона. Миссис Халлоран тоже знала об этом предубеждении своей тетки по отношению к банкам.

– Кто присутствовал при этом разговоре?

– Миссис Халлоран, мистер Кистлер и я.

Штром взглянул на свои часы и обратился к одному из служащих:

– Сейчас почти девять часов. Банки вот-вот откроются. Не забудьте, что я вам говорил о возможном завещании.

– Слушаюсь, лейтенант Штром.

Два офицера полиции покинули комнату. Лейтенант Штром потянулся, зевнул и вновь обратился ко мне.

– Итак, теперь переходим к этому нападению на вас в пятницу.

Я снова дала подробный ответ. Когда я подошла к тому моменту, когда мы все спустились в подвал и никого там не увидели, мне внезапно кое-что пришло в голову.

– Мы никого не видели. Если бы миссис Гэр находилась там, мы должны были её увидеть! Мы обошли все помещения. О, Боже, возможно, что она там, внизу…, что она…

– Я уже думал об этом.

– Может быть, она была ещё жива!

– Такую вероятность мы тоже учли. При всем том, что вы теперь знаете, не могли бы вы припомнить ещё что-нибудь – даже самую ничтожную мелочь что могло бы послужить для нас отправной точкой? Может быть, что-то видели? Например, предметы одежды? Возможно, что-нибудь слышали?

При всем желании я не смогла вспомнить ничего такого, что могло бы послужить доказательством присутствия в доме миссис Гэр.

– Как и все остальные! – простонал мой мучитель. – Все слепы, как совы. А теперь давайте о другом. Попытайтесь, пожалуйста, вспомнить, что рассказывали остальные обитатели этого дома о том, что они делали в тот день.

– Это полностью совпадает с тем, что они сами мне рассказывали, вздохнул он, выслушав меня. – Ни один не имеет неопровержимого алиби. За исключением Кистлера. Любой другой вполне мог находиться в доме.

После этого допрос довольно быстро закончился. Меня лишь спросили еще, что я делала в период с той самой пятницы и до того момента, когда ко мне пришел мистер Грант и спросил миссис Гэр. Я тосковала по своей постели. Я смертельно устала и измучилась. В конце концов, мне позволили уйти. Дом был полон полицейскими, следовательно, можно было спать спокойно. Я укрылась двумя одеялами и погрузилась в глубокий сон. Проснулась я только во второй половине дня. Полусонная, я вышла в холл. В доме царила абсолютная тишина. Снаружи на черном кожаном стуле сидел полицейский.