На крыльях надежды - Татьяна Солдатова

Вспомнив, что телефон я с собой в гости не брала, пошла его искать. Один неотвеченный от сестры и СМС с неизвестного номера.

«Оставь уже нашу семью в покое! Как ты не поймешь?! ОН МОЙ!»

Не составило труда догадаться, от кого оно. Было непонятно в этой ситуации только одно, почему претензии предъявляются мне? Можно подумать, я держу его у своей юбки.

Настроение испортилось. Сестре решила позвонить завтра, сегодня не хотелось ни с кем разговаривать.

Последующая неделя пролетела практически незаметно. В связи с болезнью второго педагога по иностранному языку мне пришлось взять часть ее нагрузки. Вечером домой едва приползала.

Олег пытался связаться со мной еще несколько раз, но, слава богу, лишь звонил, а не приезжал лично. Это мне давало хотя бы мнимую свободу выбора.

Илью я также видела мельком. Он приходил с работы, а я как раз только заканчивала репетиторство с Сашей. Лишь в субботу, когда занятия у нас заканчивались днем, я с ним не столкнулась. Так бы и ушла, если бы не вопрос Саши, заставивший меня замереть на пороге.

— Светлана Алексеевна, извините, а вы не подскажите, как готовится борщ?

— Борщ? — переспросила у мальчика.

— Да. Папа сегодня придет опять поздно. Вот… И я решил приготовить ужин сам.

Саша отвел взгляд, явно нервничая.

— Хочешь, я тебе помогу? — предложила ребенку помощь, надеясь, что он не откажется.

— Ну-у-у… — протянул он нерешительно. — Если вам не сложно.

— Абсолютно.

Разуваясь и откладывая учебники, я проследовала за мальчиком на кухню. Первым делом мы прошерстили на пару холодильник, это дало мне понимание, что борщ нам приготовить сегодня не светит, а вот солянку очень даже.

Так под моим чутким руководством ребенок с огромным удовольствием принялся постигать азы кулинарии. Почистил картошку и все остальные необходимые овощи. Все порезал, кривенько, но зато сам. Собрал зажарку. И постепенно мы приготовили солянку. Домой сходила лишь за лимоном, так как его у них не оказалось, чтобы все было как по учебнику.

Домой спускалась с улыбкой на губах. А у дверей меня уже ждали. Виктория, не дозвонившись в дверной звонок, видимо, решила попытать счастья по телефону и усиленно рылась в сумке, бубня себе что-то под нос. За этим-то занятием я ее и застала.

— Привет, что ищем? — подойдя ближе, отодвинула сестру, и открыла дверь. — Проходи.

— Фу-у-ух… — выдохнула она с облегчением. — Я уже было подумала, что ты пошутила, когда приглашала в гости.

— Нет, — оглянувшись, подмигнула Виктории. — Это просто некоторые опаздывают.

Вика печально улыбнулась, снимая одежду, а потом и вовсе посмотрев на меня взглядом побитой собаки, отбросив сумку, подошла и, крепко обняв, расплакалась.

— Эй! — гладя сестру по голове, опешила. — Что случилось?

Но она лишь громче заревела, и я решила дать ей выплакаться, не приставая с вопросами. Молча утянула в зал и, сев на диван, вновь обняла.

Когда поток слез иссяк, Виктория сама отодвинулась, размазывая тушь и шмыгая носом.

— Чай? Кофе? — предложила ей.

— Коньяк и потанцуем, — печально улыбнувшись, поддержала она.

— Можем, конечно, и по твоему сценарию, но наутро обычно бывает о-о-очень грустно.

— Бывает, — кивнула Виктория, вставая. — Сейчас умоюсь, ладно? А ты пока налей нам, пожалуйста, чай.

Сестра появилась на кухне через несколько минут и тяжело опустилась на стул. Я молча поставила перед ней чашку и села напротив.

— Я… дура, — выдала она и отпила горячий напиток.

— Несколько неожиданный поворот… Ты сейчас от меня ожидаешь подтверждения или опровержения? — пристально рассматривая сестру, поинтересовалась у нее. — Можно немного подробнее о данном умозаключении. Как ты, например, к нему пришла?

— Я сегодня Кира видела с девушкой, — и крупные слезы вновь покатились из ее глаз.

Подвинула к сестре стул поближе, вновь обнимая девушку и гладя по голове, как маленькую.

— Разве он не прошлое?

— Сама бы этого очень хотела, но… как сама видишь, нет.

— Может, тебе стоит с ним поговорить?

— И что я ему скажу?! — вскинула Вика. — Что не могу его забыть и до сих пор люблю?! Тем более сейчас, когда у Кира появилась дру-у-уга-а-ая!

Сестра смотрела на меня, словно ища выхода, а слезы текли по ее щекам. Так мы и сидели в обнимку, думая каждый о своем.

Что ей посоветовать, я не знала. Она ведь сама являлась инициатором разрыва. С другой стороны, насильно мил не будешь, и если парень так быстро нашел ей замену, то, может, и хорошо, что не зашло у них все слишком далеко.

Лучше сейчас, чем потом…

— Знаешь, — начала сестренка тихо. — Кирилл приходил ко мне через месяц после нашего расставания. Пытался объясниться.

— И? — выгнула бровь, ожидая продолжения.

— А ничего, мы поругались тогда из-за какой-то ерунды. Даже и не вспомню уже, что именно этому способствовало.

— Эх, Викуля — Викуля… А, может, и правда по фужеру вина? Как ты на это смотришь?

— Положительно. Утопим горе в алкоголе. Наливай, а я сейчас шоколадку притащу, подарил поклонник, — и, вставая, закатила глаза к потолку.

— Значит, не все так плохо, раз поклонники шоколадками балуют, — пошутила, доставая из холодильника вино.

— Пфф, ему пятьдесят лет! Ты о чем вообще! — и сделав страшные глаза, скрылась в коридоре, крича: — Это наш заказчик приходил, умасливать шефа, чтобы побыстрее проект выдали.

Под фужер красного изливание души пошло у Виктории быстрее, и я неожиданно сама для себя рассказала ей об Илье.

— И что ты теряешься?! — воскликнула она. — Тебе давно надо уже завести роман!

— Он отец моего ученика, — напомнила я то ли ей, то ли себе.

— И что?! Он перестал от этого быть мужиком?! Светка, ты же такая красавица у меня! Зачем себя хоронить из-за мужа-козла? — и уже значительно спокойнее добавила: — Кроме того, сама только что говорила мне об упущенных возможностях.

— Каждую возможность необходимо взвешивать, прежде чем ею воспользоваться.

— Иногда надо действовать по велению сердца! — не согласилась сестра. — Хоть раз в жизни стоит нырнуть в омут с головой, а потом хоть потоп.

Мы переглянулись и засмеялись.

— Что? Я на полном серьезе говорю, что разум и любовь — это не очень совместимые вещи. Вот посмотри, что я наделала, — вернулась она к своим проблемам. — А ведь могла быть просто счастлива без оглядки на мнение окружающих. Забила бы на его фразу или пропустила мимо ушей, а теперь…