Душа акулы - Катя Брандис

– Не могли бы вы меня потренировать? – осмелился спросить я. – Мне нелегко контролировать свои чувства, и…

– Чувства? Им придают слишком большое значение, – презрительно отозвалась мисс Уайт и не оглядываясь поплыла прочь.

Видимо, это означало «нет». Но мне необходима поддержка, я не уверен, справлюсь ли с этим сам, а если допущу хоть одну серьёзную ошибку, меня отчислят во время испытательного срока!

– Пожалуйста, потренируйте меня – я обещаю больше не заговаривать о чувствах! – Я догнал её и поплыл рядом. – Думаю, в этой школе вы единственная, кто может меня понять.

– Ты так думаешь? Ну-ну. – Игриво взмахнув хвостом, мисс Уайт швырнула на берег обломок ветки, которую я разгрыз на уроке. Потом она поплыла быстрее – прямо в открытое море, оставив меня в кильватере. – До встречи. Уберёшь перед тем, как вылезти на берег?

Я разочарованно отстал и пару мгновений смотрел ей вслед. Что мне предпринять, чтобы она согласилась стать моей наставницей? Мне представлялось что-то вроде тандема ученика и учителя, как у Люка Скайуокера и Оби-Ван Кеноби. Только мисс Уайт, увы, моих представлений не разделяла. Может, она передумает, если я буду выполнять все её требования?

Я принялся за уборку, хотя это не входило в число моих любимых занятий. Но в этот раз мне понравилось: обломки веток летали по воздуху и падали на пляж, в кусты и на крышу моей хижины. Тут же раздался возмущённый протест:

– Полегче, бро! – В хижине через стенку с нами жили Крис и Ральф, чернопёрая рифовая акула.

Лишь когда я, превратившись и снова одевшись, стоял на пляже, то вспомнил про письмо отца.

Я заторопился и вскоре уже сидел на втором этаже главного здания, где находилась библиотека, служившая также компьютерным кабинетом. Вдруг я заметил, что дрожу. Хорошо, что, кроме меня, там никого не было и моего волнения никто не видел. Одной рукой я запихал в рот пончик – после превращения я опять сильно проголодался, – а другой рукой нажал «Открыть».

Я быстро прочёл короткое письмо:

Я уставился на сообщение – мне так и хотелось его удалить. Уже одно обращение меня задело – простое «привет». Неужели так трудно было написать «дорогой Тьяго»? Ну, так он, по крайней мере, честен. Они меня не знают, а значит, и любить не могут.

Но, может, их отношение ко мне изменится, если они со мной познакомятся? Я поспешно написал ответ:

Да, так хорошо. Чёткое приглашение, но выглядит не так, будто мне позарез нужно с ними увидеться. Я не хотел на них давить – на это и люди плохо реагируют, не говоря уж об акулах.

Во входящих было ещё одно письмо – от Ландо. Я обрадовался, что он меня не забыл. Он несколько нерешительно спрашивал, как мне в новой школе, и я ответил, что, в общем, мне здесь нравится. Правда, тут тоже есть любители потолкаться, зато на переменах ходим на пляж.

Потом я написал дяде Джонни – какое облегчение, что можно обо всём ему честно рассказать. Например, как меня бесит, что одни меня боятся, а другие доводят. «Прикинь, одна девочка пригрозила мне мамой! Но кажется, её маму и правда следует остерегаться», – написал я, чувствуя, как меня пробрала дрожь. Ландо всегда говорил, что такое ощущение возникает, когда кто-то проходит по твоей будущей могиле. Глупость несусветная!

Я услышал, как кто-то вошёл в комнату. Повинуясь инстинкту, я резко обернулся, чтобы враг не застал меня сзади врасплох. Но это оказался не враг, а Шари. Вскинув брови, она уставилась на меня и скрестила руки на груди, как перед этим мисс Уайт:

– Ты всегда опасаешься нападения, да?

– В прежней школе мне приходилось быть к этому готовым, – ответил я, и Шари кивнула. Я вспомнил, как нагрубил ей в столовой, и почувствовал, что краснею. Надо сейчас же извиниться! – Слушай, прости, что я…

Но Шари махнула рукой:

– Забудь. Вообще-то я хотела кое о чём тебя спросить.

– О чём?

– Пойдёшь ли ты со мной.

– Что?.. Куда?

– Это сюрприз. Но тебе надо превратиться – это ведь не проблема?

Что?! Она спрашивает, не проблема ли это для меня?! В дикой природе акулы – смертельные враги дельфинов! Вполне может быть, что я стану проблемой для неё, если она собирается со мной в море. Я ляпнул:

– Да нет, не проблема – но, может, у вас найдётся для меня что-то типа намордника? Так, на всякий случай.

У меня дурацкие шутки, когда нервничаю. Шари так хохотала, что вскоре у неё и правда возникла проблема. Она вдруг утратила человеческое обличье, и теперь на полу библиотеки лежал дельфин в обрывках футболки. Двухметровому дельфину в библиотеке было тесно: его хвост упирался в стеллаж, а нос – в шкаф с канцелярскими принадлежностями.

– Водорослевая слизь, я не хотела! – простонала Шари. – Помогите! Как мне теперь отсюда выбраться?

– А ты не могла бы по-быстрому превратиться обратно? – спросил я.

– Попробую, – сказала Шари, но её серая дельфинья кожа лишь ненадолго порозовела, как у человека, а больше ничего не произошло. – Чёрт, ничего не получается.

– Я могу созвать народ, чтобы они помогли отнести тебя в лагуну, – растерянно предложил я.

Светло-серый дельфин свистнул:

– Только не это! Вдруг мистер Гарсия об этом узнает? Прыгнуть в воду из окна у меня не получится, а меня сейчас не поднять – слишком тяжёлая. Ты не мог бы подтолкнуть меня к двери?

Шари помотала головой и выгнула спину, чтобы подвинуться к двери, при этом хвостом смахнув с полки несколько справочных пособий.

– Погоди, я сам, – поспешно проговорил я. В этот момент в дверь просунул голову Джаспер и удивлённо огляделся. – Нам нужно ведро воды, а лучше несколько! – попросил его я, и он, пообещав «Сейчас принесу», убежал. – Всё будет хорошо, – попытался успокоить я Шари и вскоре с облегчением услышал торопливые шаги Джаспера.

– Вот, я принёс воды, – сообщил он, гордо показав мне два полных ведра, и… споткнулся. Вода выплеснулась на книги, которые лежали на полу, и они сразу промокли. – Ой! – сконфузился Джаспер.