Пророчество льда - Тимур Рымжанов

– А книга? Она нужна?

– Страницы пусты, мой господин, зачем лишний груз в долгом путешествии.

– Оружие? – спросил я, глядя на доспехи и мечи недавних своих противников.

– Оружие тоже груз. Да и чего стоит хороший меч против огня или ветра? А щит не спрячет от холода.

Больше я не оборачивался, прошел вдоль зала не торопясь, внимательно оглядываясь по сторонам. Ничего, кроме каменных стен, не было. Ни арок, ни ниш, ни единой надписи. Хоть чего-то оберегающего или предупреждающего об опасности. Может, и не было никакой опасности. И с чего я вдруг решил, что это опасно? Там нет определенности, там полная неизвестность, но мне было страшно. Я, наверное, впервые в своей жизни по настоящему боялся того, что ждет за этими воротами. Неизвестность. Это опасней, чем выставленный тебе навстречу острый клинок. Это пугает больше чем предательство. Это то, перед чем я не мог преодолеть свой страх.

Вблизи ворота оказались просто невероятных размеров, словно рассчитанные на исполинов и великанов. Потолок стремительно и круто уходил вверх. Человек казался перед ними мелким насекомым. Тем не менее механизм замка виднелся как раз на уровне глаз.

Я с интересом изучал причудливую пластину, украшенную загадочным узором из переплетающихся линий, образующих множество разнообразных фигур. Пластина замка казалась выполненной из золота, но тусклого. Да и на ощупь казалась твердой, как сталь или бронза. Щель в створках ворот еле угадывалась, хотя еще секунду назад она была хорошо заметна. Еще мгновение – и тяжелая капля металла скользнула вниз по пластине, гулко шлепнулась на каменный пол. Узор таял, словно воск. Как расплавленный свинец, перетекал, рушился, смывая чудесную вязь, оставаясь при этом холодным, как и был прежде. Я невольно сделал шаг назад, и в эту самую секунду металл словно взбесился. Он рухнул под ноги как водопад, образуя огромную, бурлящую лужу. Все происходило слишком быстро. Оживший металл обрел новую форму, вздыбился и предстал передо мной в виде чудовищной змеи. Изящное металлическое тело, украшенное все тем же узором, что был и на личине, извивалось и с характерным звоном билось о камни. Напасть на меня ей не позволял тонкий на вид ошейник и цепь, прикрепленная к створкам ворот. Зловещее существо попыталось дотянуться до моих ног хвостом, но я сделал еще шаг назад. Похоже, что отступление и неуверенность только придавали сил этой твари. Цепь натягивалась и звенела, готовая порваться в любой миг. Отступать было поздно. Факелом в правой руке я провел перед собой, создавая некое подобие выпада. Такое действие еще больше разозлило монстра. Что-то подсказывало, что еще один шаг назад станет последним. Страж непременно сорвется с поводка, и тогда у меня вовсе не останется шансов. Что и говорить, такие двери открывать еще не приходилось. Может, это очередной сон? Мираж, декорация, выставленная духом смерти, или видение, которое он насылает на меня?! Как удобно искать спасения, ускользая от реальности в мир грез.

В свете факела появился мой учитель фехтования. Проступил расплывчатым силуэтом из тьмы. Он выглядел еще старше и казался каким-то отрешенным, не живым. Взгляд его устремлялся в сторону, и голос звучал чуть приглушенно. Действительно призрак.

– Похоже, что твой страх нашел-таки себе союзника! – оскалился ветеран.

Я обернулся и взглянул на то место, где недавно говорил с Сином, у круга, очерченного углем. Светильник по-прежнему неуверенно разгонял тьму, а сам Син стоял там и смотрел на меня, улыбался добродушно и искренне. Нас разделяло не меньше двадцати шагов, но голос учителя продолжал звучать из мрака впереди меня.

– Твой клинок – это только внешнее проявление силы. Истинная сила скрыта от глаз и потому может быть поражена даже без оружия. Страх убивает отвагу и уверенность в себе скорее, чем враг и его острая сталь.

Я уже не слышал слов. Уверенно скользнул в сторону, отбрасывая факел. Переложил клинок в правую руку и тут же нанес один из самых сложных ударов, которыми владел. Отточенное лезвие вонзилась в металлическое тело, словно это была живая плоть. Змея попробовала обвить меня, набрасывая на руки упругие кольца, но я резко провернул клинок, и мир вокруг мгновенно замер. Даже пламя факела словно перестало колыхаться, застыло.

Яркий свет резанул по глазам. Беззвучно тяжелые створки ворот расходились в разные стороны. Невольно я прикрыл лицо ладонью и отвернулся. Руку, сжимающую клинок, словно кто-то задел, и я отдернул ее.

Подул сильный ветер, влажный и довольно холодный, но я не обратил на это внимания. Щурясь, привыкал к свету. Очертания зала проступили в ровном белом сиянии. В темноте понять его истинные размеры и формы было просто невозможно. Теперь он был пуст. У стены все так же лежали трупы солдат. Горел светильник, но ни Сина, ни моего учителя, ни ужасного стража в виде змеи больше не было.

Запахнув полы шубы, я спокойно вошел в открывшиеся настежь ворота. Это был единственный выход из этого странного зала. Как я попал туда раньше, уже не имело значения. Все, что было прежде, теперь отсекали эти холодные своды.

Под ногами шуршали мелкие и очень гладкие камни. Я стоял в тени громадного утеса у себя за спиной, а передо мной до самого горизонта тянулось бесконечное водное пространство, насколько хватало глаз.

– Море?! – прошептал я одними только губами, сам не веря своим глазам.

Попробовал сделать еще шаг, но словно тонкая паутина коснулась кожи, мешая двигаться дальше. Она казалась упругой и липкой, оставаясь совершенно невидимой. Интуитивно, не очень-то задумываясь над своими действиями, я как бы отодвинул ее в сторону, и все, что окружало, приобрело новые запахи и краски. Стало более ярким и сочным, живым, а не плоской картинкой. В какой-то краткий миг просто ожило.

Син говорил, что за воротами лабиринт. И мне нет причин не верить его словам. Выходит, море и есть часть того самого лабиринта, сквозь который мне придется пройти?

Взор стал уже различать мелкие детали, и было не так больно глазам от света. Я обернулся, но за моей спиной был только утес. Огромные каменные глыбы – и ни единого намека на какие-то ворота или двери, из которых я только что вышел. Ничего. Туши мокрых поросших мхом камней замерли причудливыми скульптурами.

Кто мне говорил, что лабиринт это стены, тупики и ловушки? Сеть запутанных коридоров и потайных проходов. Лабиринт, в первую очередь, это моя собственная голова, мои страхи и опасения, мои пороки и добродетели. Лабиринт находится в каждом из нас, и мы проходим сквозь него на протяжении всей своей жизни.

Я бродил вдоль берега вот уже несколько часов. И ничего не менялось. Все тот же утес, все то же спокойное море с вялыми и даже какими-то ленивыми волнами, все та же мелкая галька, шуршащая под ногами. В какую сторону я бы не шел, пейзаж не менялся. Порой казалось, что стою на месте словно прилепленный, сколько бы шагов ни сделал в ту или иную сторону. Солнце, хоть в самом зените, похоже, не двигалось вовсе, было холодным и тепла не приносило. Стоило только подумать о холоде, о возможности погреться у костра, как тут же на глаза попался небольшой лепесток пламени, хорошо заметный в тени утеса. Он горел одиноко и не привлекал внимания. Не торопясь, но и не медля, я направился к нему. Это явление и костром назвать было нельзя. Горели словно сами камни, облитые земляным маслом, но не коптили, не источали зловоний. Огонь был неяркий, чуть голубоватый, то и дело перемещался из стороны в сторону, как бы ища для себя новую пищу. Он то становился крошечным и почти исчезал из виду, то вновь вспыхивал, найдя себе какой-то скрытый источник силы. Мне не попадались на глаза ни кустарники, ни деревья, ни хотя бы засохшие водоросли. Ничего, что могло послужить топливом огню.